Случалось, люди пропадали в городе и раньше. Районный центр в Донбассе с населением в четыреста тысяч по размерам вполне мог конкурировать со многими областными городами, особенно в российской глубинке, так что всевозможных происшествий хватало.
Пили в угольном краю испокон веков по-черному, а с недавних пор власти с изумлением обнаружили, что и наркотики здесь вовсе не являются экзотикой. В разговорах молодежи мелькало словцо "мак", с прилавков хозяйственных магазинов исчез ацетон и прочие растворители.
Водка всегда была недешева, а наркотики и подавно. Поэтому взлету кривой корыстных преступлений следователь прокуратуры Строкач нисколько не удивлялся. Впрочем, это явление стало повсеместным, и "соседям" тоже приходилось не сладко.
Но такого еще не бывало ни у них, ни у "соседей". Черт знает что: два милиционера из группы захвата вневедомственной охраны пропали прямо, можно сказать, на боевом посту. В этот душный первый летний день сержанты Агеев и Демин с дежурства домой не вернулись.
На дежурного офицера вневедомственной охраны смотреть было жалко, хотя и говорил он по-милицейски четко и ясно. Зато глаза были, как у побитой собаки. Строкач, невзирая на знакомство с коллегой, под протокол задавал каверзные вопросы, словно для того, чтобы еще больше разбередить душу.
– Итак, капитан… давайте-ка снова все по порядку. Ну, встряхнитесь же, Сергей Геннадиевич, возьмите себя в руки. Надеюсь, все утрясется. Если чем мы и можем им помочь, то только дотошнейшим извлечением подробностей. Попытаемся сосредоточиться. Считайте себя, если угодно, на оперативной работе.
– Да так оно и есть, Павел Михайлович. – Кольцов вздохнул. – Но вы же понимаете, что не могли они бесследно исчезнуть… По-украински это звучит точно – "раптом зныклы". Работа у нас собачья. Не говорю уже об окладах, но техника… Полный завал. Что мы можем заработать, если не имеем возможности лишнего абонента подключить? Сами себе подножки ставим, в пятьдесят раз плату подняли, и все равно от желающих поставить сигнализацию отбоя нет. Потому что жизнь сволочная… если ее вообще можно жизнью назвать. Что могло случиться с ребятами?..
– Вот и я хотел бы выяснить.
– Понял, понял, не отвлекаюсь. В общем, со смены они раньше меня ушли – ну, знаете, пока то-се, передача дежурства и всякое.
– Знаю. Ушли вместе?
– Уехали. Ну, ясно – вместе. У Агеева – "жигули". Они дружат, и обоим по пути.
– Вас не подождали?
– А чего ждать? Лишних полчаса, и так надоело. Нет, когда дождь там или еще что – подвозят, конечно. Знаете, это такие парни, я даже и не знаю, что могло произойти, чтобы вот так – взять и исчезнуть Что-то очень серьезное. Выпивать они не выпивали. Правда, Саша Агеев – бывало раньше, но когда купил машину, как ножом отрезало.
– Хорошо. Машину Агеева мы ищем, правда, пока впустую. Значит, ничего необычного в поведении парней не было?
– В это дежурство? Нет.
– А в другое? За месяц, в конце концов – за год до того? Конечно, чем свежее информация, тем больше шансов выйти на след, но иной раз давнее бывает горячей вчерашнего.
– Понимаю. Но вот не водилось за ними никаких странностей – и все тебе. Хорошие, дисциплинированные парни. Ну, а уж если далеко назад заглядывать, вы же знаете, я в районе всего-то год с небольшим. Меня из Ленинского перевели.
Строкач помнил эту историю. Кольцов женился на девушке из своей смены, вскоре после свадьбы ушедшей в декрет. Родила сына, а затем, не выходя на работу, и дочку. Однажды капитану не приказали, но довольно ясно намекнули, чтобы он написал рапорт о переводе в соседний райотдел. Даже с небольшим повышением. Специалист Кольцов был неплохой, поэтому никаких сложностей не возникло. На старом месте о нем жалели, на новом он пришелся ко двору и вновь потянулась повседневная служебная рутина, где даже покупка "жигулей" Агеевым, уговорившим наконец-то тестя раскошелиться, представлялась значительным событием. "Жигули"…
Словно угадав мысли майора, Кольцов задумался.
– Агеев в машину как ребенок влюбился. Оно и понятно. Буквально пылинки с нее сдувал… Поставил особую какую-то сигнализацию. Машина… Извозом он не занимался, и хотя деньги всем нужны, много ли без бензина наездишь..
– Значит, вдвоем бы они чужого в машину не взяли?.. – утомленно спросил Строкач.
– Не думаю. Конечно, голову на отсеченье давать не стану.
Собственно, преступления как такового не было. Не было и преступника. Но в том, что случилось недоброе, майор был уверен. Милицейская служба приучает к дисциплине, и то, что ребята не вернулись вовремя, грозило обернуться большой бедой.
– Разве я не понимаю, что вы не сидите сложа руки? Как-никак свои, на произвол судьбы не оставишь.
Тесть Агеева выглядел совершенным дачником. Теплая байковая рубака с закатанными рукавами, вздувшиеся на коленях пузырем джинсы, отнюдь не дешевые. Добротная двухэтажная дача была выстроена из белого кирпича и превосходно отделана изнутри. Спокойных светлых тонов обои, лакированное дерево, недорогая, но уютная и практичная мебель, изготовленная в те времена, когда о деревоплите и слыхом не слыхали.
– Вот, – хозяин обвел свои владения плавным жестом загорелой, мозолистой руки. – В прошлом году вышел на пенсию, и – с головой, как в омут. Если строить, то сразу, иначе увязнешь до скончания века. И все равно, самому бы мне не потянуть, без Саши.
– А вы машину не водите? – вскользь поинтересовался Строкач, поудобнее усаживаясь на потертом кожаном диване. Он машинально вытащил сигареты, даже вынул было одну из пачки, но, спохватившись, сунул назад. Хозяин дачи протестующе замахал руками:
– Да курите, курите! Я, правда, сам не балуюсь… Или идемте на свежий воздух, в сад. Саша тоже не курит, разве что если рюмочку пропустит. А когда машину купил, совсем стало не до того.
Строкач вспомнил высокого, картинно красивого, голубоглазого и широкоплечего весельчака Агеева, согласно кивнул. Внутренне он уже был готов к худшему. Вышли в сад молча, расположились в резной беседке. Строкач невольно залюбовался работой.
– Ваших рук дело, Лев Янович?
Собеседник покачал головой, скупо улыбнулся.
– Нет, – и сразу добавил, как бы отвечая на готовый сорваться вопрос. – Но и не Сашиных. Он больше любит в земле копаться, в саду. А косит как залюбуешься. Любит это дело, даже косу себе какую-то особенную у местных заказал. Инструмент, конечно, первоклассный. Беседка – это тоже они, здешние. Я ему всегда завидую, как он сходится с людьми. Прямо талант. Ему бы в сыщики, а не в охрану. Психология… Мне тоже без нее было не обойтись, как-никак, четверть века преподавательской работы…
Строкач уже собрался заметить, что биография Льва Яновича ему досконально известна, но тут разговор повернул в нужное русло.
– Да что это я разболтался! Зина, наверное, дома совсем измаялась. Она вообще очень впечатлительная, а Саша – парень обязательный. Я был на все сто уверен, что он заедет забрать меня с дачи. Правда, подумал, мало ли что, служба все-таки. Вот и не стал выбираться на ночь глядя. А тут и вы подоспели, видно, с вами и двинусь. Зине я сейчас нужнее. А если Саша, даст Бог, объявится, мы ему записочку, вот сюда, на дверь.
Строкачу показалось, что Лев Янович немного лукавит, подбадривая сам себя: все сроки, чтобы объявиться, уже истекли. Полсуток – может, для кого-нибудь это и не критический срок, только не для работников милиции.
Зинаида Агеева ждала мужа с лицом, вспухшим от слез. Открыв дверь, она со страхом и надеждой взглянула на отца, сопровождаемого майором.
– Пока ничего, Зинаида Львовна, – не дожидаясь приглашения, майор решительно ступил в квартиру.
Было не до церемоний. Сбросил в прихожей башмаки и, не слушая вялых протестов хозяйки, в носках зашагал в комнату. Впрочем, блистающий паркет был идеально чист. Погрузившись в объемистое кресло, Строкач пробежался по кнопкам висящего на стене телефона. Райотдел откликнулся сразу же. По-прежнему никаких следов. С первого же гудка взяли трубку и в квартире у Демина. Приятный женский голосок звучал надеждой и ожиданием.
