Все время разговора Чарльз Болтон молча наблюдал за сыном и его новой секретаршей. Как мужчина, он одобрял вкус Гарри, но как отец — не мог понять, зачем сыну было оставлять возле себя эту женщину. Если она ему нравилась, здесь не было никаких шансов. Похоже, что Сьюзен любит своего мужа. Иначе, зачем было ей ехать за ним на край света? Быть же третьим лишним в любовном треугольнике — это не для Гарри… Значит, дело тут совсем в другом, решил для себя Чарльз. У них в семье не было заведено пускаться в откровенные беседы, если это не касалось бизнеса, и отец решил, что сын уже давно взрослый человек и сам решит свои проблемы. К тому же Гарри всегда был порядочным парнем, и ничего страшного с этой приятной миссис не случится.
Миа вообще не участвовала в разговоре. Все ее мысли были далеко в Америке, куда две недели назад уехал один голубоглазый блондин. Она очень любила брата, но как только стало понятно, что жизни его ничего не угрожает, тут же переключилась на свои девичьи грезы. Так что Миа почти ничего не слышала и очнулась, когда надо было попрощаться с миссис Пултон, Майком и поцеловать на прощание брата.
Гарри Болтон был очень привязан к своим родным, а перед матерью всегда испытывал благоговейный трепет. Она казалась ему воплощением всех женских добродетелей и недостатков. Поскольку Гарри был младшим сыном, ему выпала незавидная роль любимчика. Он восхищался матерью, с удовольствием целовал ей руки и сопровождал на приемы и в театр, если это не мог сделать отец. Но он зверел, когда она пыталась заняться его личной жизнью.
Было бы наивно предполагать, что мать не догадалась об истинных причинах приема на работу нового секретаря. И, конечно, ей это не слишком понравилось. Но, хвала Господу, миссис Белл не стала настаивать на том, что это может кому-то показаться неприличным.
Короче, Гарри с облегчением вздохнул, когда они с Майком и Сью покинули номер и спустились к машине.
— Мистер Болтон, — позвала его Сью, — думаю вам необходимо отдохнуть. После того как вы неделю не вставали с постели, не слишком ли резво вы бегаете?
— Не могу с вами не согласиться, — покорно ответил тот, — тем более что мы едем ко мне домой, где и вы сможете отдохнуть.
— Гарри, а зачем вам здесь дом? — удивилась Сью. — Если вы постоянно живете в Лондоне, не легче ли бронировать номер? Гостиница, в которой находились ваши родные, отвечает самым высоким стандартам.
— Вы правы, — медленно проговорил он, — это достаточно трудно объяснить. Моя семья строит гостиницы по всему миру. Мы создаем такие проекты, чтобы человек чувствовал себя в номере как дома, независимо от того, сколько времени он намеревается там провести: год или всю жизнь. Я удивляюсь тому, насколько скрупулезно просчитывают отец и брат, какая мелочь может понадобиться нашему клиенту. Я понимаю, что это очень удобное жилье, но я… не люблю гостиницы.
— Сапожник без сапог!
— Не совсем так. Сапожник, который никогда не носит сапоги, а предпочитает домашние тапочки.
— Так что, у вас в каждом городе свой дом? — искренне удивилась Сью.
— К сожалению, нет! — засмеялся Гарри. — Хотя хотелось бы. Я же вам рассказывал, что питаю особую привязанность к этому городу. Почему-то мне кажется, что здесь когда-нибудь будет мой настоящий дом.
Мистер Болтон задумался. Ему было трудно говорить, но он не мог остановиться. Слишком долго он молчал. Не только в эти последние дни. Сейчас Гарри показалось, что он молчал всю свою предыдущую жизнь.
С родителями ему никогда не приходилось говорить о своих мечтах. Только однажды его прорвало, когда он горячо убеждал отца и брата финансировать свой проект. На него смотрели, как на помешанного. Разве он мог объяснить, что этот город снится ему с самого детства? Мужчине не пристало признаваться в том, что его посещают грезы. Иллюзии — удел женщин.
Сью растопила лед. Ее удивительные руки, коснувшись его тела, раскрыли шлюзы и прорвали плотины души. Ее глаза, которые смотрели так серьезно и внимательно, заставляли подбирать слова, чтобы мысли выглядели весомо. Он чувствовал, что Сьюзен не только не скажет, но и никогда не простит ему самому банальности или фальши. Гарри решил, что обязательно покажет ей город своей мечты.
Дом Гарри походил на другие арабские постройки. Он представлял собой букву «п», повернутую ножками к входящему. Миновав ворота, вы сразу попадаете в большой внутренний двор. Посреди него раскинулся огромный бассейн, вода в котором переливалась оттенками зеленого и голубого цветов. Дно украшал замысловатый орнамент, фрагменты которого под действием воды и солнечных лучей наплывали друг на друга, меняя картинку, как в детском калейдоскопе.
Гарри нажал какую-то кнопку, и вдруг бассейн превратился в замысловатый фонтан. В центре со дна поднялась груда воды, и получилась сверкающая всеми цветами радуг и белая гора. Спустя несколько мгновений такие же горы, но поменьше, выросли по всей поверхности воды. Создавалось ощущение, что вы попали в сверкающую снежную горную долину.
Потом Болтон опять что-то сделал, и бассейн вновь преобразился. По всему периметру забили тонкие струи, которые пересекались в центре и создавали купол над водой. Сью вдруг увидела радугу.
Потом водяное поле украсили замысловатые цветы. Потом внутри воды образовались разные течения и водовороты.
Сью была в таком восторге, что не могла произнести ни слова. Она посмотрела на Болтона, который, довольный произведенным эффектом, ждал слов восхищения.
— Как вы это сделали?
— Идея была моя, а делал все Гарри. Я же говорил, что он инженерный гений. Это маленький макет того, что мы задумали в моем городе-сказке. Представляете, чего можно добиться на большом пространстве? Вообразите на минуту, как это будет выглядеть ночью!
У Сью опять болезненно сжалось сердце. Неужели Гарри погиб, и никогда больше не сможет дарить людям такие шедевры? Болтон, конечно, отыщет другого инженера. Кто откажется делать работу для удовольствия и радости? Однако Сью понимала, что такого, как ее муж, найти нелегко. Он действительно был одержим своим делом…
Болтон понял, о чем она думает, и поменял тему.
— Здесь много интересного. Я советую вам погулять по саду и дому. Освоиться и найти комнату, в которой вы согласитесь жить. Все помещения в вашем распоряжении. А я, с вашего позволения, пройду в кабинет и дам распоряжения прислуге. Майк, пойдем.
Сью не стала спорить. Навалилась усталость, и ей захотелось побыть одной. Однако, он внимателен и галантен, и мечта любой женщины, чтобы мужчина вот так угадывал настроение и желания. Впрочем, чужие мужчины почему-то умеют это делать.
Сью пошла осматривать дом. В саду, помимо каменных тропинок, каждый дюйм земли был покрыт растениями, многие из которых она видела впервые. Хотя некоторые из них встречались в книгах по цветоводству. Как правило, это были очень прихотливые комнатные растения. Здесь вся эта экзотика росла на воле и неплохо себя чувствовала. По всему двору стелилась какая-то матово-зеленая трава. Листочки растения были круглые и настолько мелкие, что создавалось впечатление, что это мягкий ковер из очень хорошей шерсти. Казалось, что нога утонет в нем по щиколотку.
Сью решила проверить, она сняла обувь и наступила на диковинное растение. Нога не утонула, растение было мягким, но плотным и пружинило. Молодая женщина с удовольствием прошлась босиком по траве. Она чувствовала тепло и прохладу одновременно. Листья растения нагревались от солнца, но полны были соками, поэтому дарили блаженство отдыха уставшим ногам.
Сью с удовольствием дотрагивалась до плотных листьев высоких кустарников, вдыхала ароматы цветов. Ей казалось, что она в раю. Не хотелось никуда отсюда уходить, не хотелось ни о чем думать. Наверное, здесь должны быть еще и райские птицы, подумала она и направилась к дому.
Подойдя к двери, Сью с порога заглянула в очень большую комнату. Скорее всего, та предназначалась для приема гостей. Это помещение занимало все пространство центральной части дома. Отсюда открывался чарующий вид на фруктовый сад, поскольку вместо каменной на противоположной от двери стороне была абсолютно прозрачная стена из толстого стекла. Причем стекло обладало каким-то особым свойством: оно пропускало свет, но сдерживало ультрафиолетовые лучи. Именно поэтому в гостиной было непривычно прохладно.
