Вечером приехал Илья. Он холодно поздоровался с Лианой, последнее время он видел ее редко. Они разошлись по своим комнатам. В свой новый двухэтажный дом они перенесли уцелевшие картины из старого дома, и сделали некое подобие картинной галереи. Лиана завела птичий двор, на котором бродила пара гусей. Одним словом обычаи старого дома они частично сохранили. Лиана часто была дома. Илья больше отсутствовал. Они изредка пересекались. Иногда она брала квартирантов, которые жили в гостевом домике. Ее жизнь была монотонной и однообразной. Подруга юности Алла практически не приходила. Друзья остались в прошлой жизни.
Лиану потянуло на массаж, которому никогда не уделяла внимания. Массажистка своими руками лепила ее фигуру, и Лиана стала принимать конфигурацию некого прекрасного сосуда. Дикий по напряженности труд увенчался успехом. Что-то сдвинулось в организме Лианы. Она ожила и расцвела. Илья с удивлением заметил точеные формы жены. Он не удержался, поднял ее на руки и понес на руках в спальню. Обычно супруги спали врозь, а тут муж принес жену на общую кровать. Иногда и в семьях происходят настоящие чудеса. Муж словно в первый раз увидел свою жену. Он с дикой тоской самца набросился на необыкновенно красивое тело самки. Он с глубокой нежностью едва касался кончиками пальцев ее тела. Он боялся, что чудо желания исчезнет! Но нет! Желание только нарастало. Лиана была прекрасна. Ее нежное тело трепетало под его пальцами, и отзывалось на его ласки каждой клеточкой своего женского существа.
Острое чувственное ощущение пугало своим совершенством и сладострастью, конечными чувствами и промежуточными движениями. Нарастало нечто откровенное в своей наготе и правде жизни. Казалось, что они впервые в жизни столкнулись на ниве физической любви. Томные, чувственные поцелуи органично вторили основному приливу желания. Любое прикосновение было верхом сказочных чувств, возникающих в их телах. Они были словно два электрических ската, создающих промежуточные электрические разряды. Супруги плыли в волнах любовных ласк. Они забыли про время и про то, кто они есть на земле. В какой-то бесконечно сладостный момент любовь прекратилось. Чувства исчезли. Они расцепились и легли каждый сам по себе, изможденные и счастливые от непонятных чувств. Нет, что ни говорили, а для ощущения счастья нужна победа, пусть даже очень маленькая, но такая нужная! И тогда серое, непроницаемое небо не угнетает сознание. И все хорошо! Все ерунда! Впереди возникла цель с маленькой вероятностью на осуществление.
Вечером непроницаемое небо становилось фоном для желтых фонарей. Контуры деревьев темнели. Здания светились белыми окнами от ламп дневного света. Моросил дождь. И пусть! Все отлично! Любимый некогда мужчина быстрым шагом обошел Лиану на повороте. Она смотрела секунду вслед Илье, и повернула взгляд на желтый свет фонарей. Прошла любовь. Не пристает он больше. Не тормозит при виде ее силуэта. И это неплохо. Лиана сменила цель жизни. Нет, она не организовывала атаки на мужчину. Любовь всегда случайна и закономерна.
Чтобы не думать об Илье, Лиана смотрела телевизионные передачи о планетах. Люди значительно продвинулись в этом вопросе, зато она ничего не знала, кроме названий планет солнечной системы, а планеты оказывается такие разные, а их спутники всегда чувствуют дыхание планет через их притяжения. Конечно, она почувствовала, что ее спутник жизни сегодня прошел мимо нее холодный и отрешенный. Вероятно, ее притяжение сегодня очень мало, а жаль. Наверное, она стала холодной маленькой планетой. Так отчего в ее душе есть чувство победы? Нет, пока об этом она промолчит. Ба! Илья остановился рядом со сплошной стеной темных силуэтов кустарников. Он ждет! С чего бы это? Впереди светятся огни, а он стоит в самом темном месте, если бы он прошел еще пару метров, то там стоять было бы негде. Там светло и многолюдно, а в этом месте у кустов место весьма укромное.
Лиана подошла к Илье.
— Лиана, прости, я тебя не заметил. Мимо прошел.
Она промолчала.
— Поехали домой, хватит на меня сердиться.
— Я не сержусь, а радуюсь!
— Чему? А шла ты медленно, меня не окликнула!
— Ты во мне!
— Что за загадки?
— У нас будет третий и не лишний.
— Рад! Ты даже не представляешь, как я рад! Поехали!
Они вышли из вечернего сумрака на автостраду, но свет машин и фонарей им больше не мешал.
Фигура Лианы вскоре стала оплывать. Четкие границы талии исчезали на глазах. Она становилась массивней и сонливей. Ее тянуло в сон или за стол. Постоянно хотелось кушать. Общая лень нарастала. Иногда она капризничала и была плаксивой, раздражительной, а то становилась такой спокойной, словно ей все на свете было безразлично кроме собственного состояния. На этот раз Илья Лиану ни к кому не ревновал. Он был уверен, что внутри ее организма растет их общий ребенок. Он иногда вспоминал свою ревность из недалекого прошлого, потом с легкостью отбрасывал грустные мысли и переходил на мысли о своем родном, будущем ребенке. Ему уже было под сорок лет, и ребенок был пределом всех его желаний. Он стал радостней работать, стал приобретать недвижимость, появился смысл быть богаче, было ради кого стараться и жить. Лиана в шутку сказала, что у них будет дочь, а не сын, но даже это его не огорчало.
На крестины дочери собрались все друзья и сослуживцы. Рядом с родителями сидела монашка, как самый почетный гость. С раннего детства девочке делали массаж. Ее фигурка была прекрасна. Отец души не чаял в дочери. Что уж говорить о матери! Дочь росла, и у нее было все, что она хотела. Как девочка не избаловалась, неизвестно, но она наличие всех благ принимала, как должное. А как странно начиналось их знакомство и как долго они ждали рождения дочери!
Лиана не хотела зависеть от Ильи, потому что давно пришла к выводу, что любая зависимость от мужчины опасна унижениями, а на них у нее не осталось жизненной энергии. Она печально вспоминала туман настроения. С Ильей они жили каждый сам по себе. Дочь бегала то к отцу, то к матери, и считала, что так и должно быть. Лиана теперь работала над рекламой некой фирмы. Ей, что давали делать, то она и делала, и не больше. Павел очень любил дочь Лианы, он был ее крестный отец, своих детей у него так и не было. Он так и не узнал, что у него мог быть ребенок от Лианы…
Алла вернула себе Юрку, теперь они жили с тремя своими детьми все вместе.
Влад и Тоня жили в любви и согласии, а их гостиница процветала и пользовалась успехом у клиентов.
Лиана купила себе яхту, типа катера и очень любила посещать подводный ресторан вместе с маленькой дочкой, там она вспоминала князя Кона, и смотрела на морской пейзаж. Как-то к Лиане на яхту поднялся Тор, вылитый князь Кон в молодости. Он пришел весь в белом, словно князь Кон, а она даже никому не рассказывала, как выглядел князь в ту первую поездку. Да, было в Торе нечто аристократическое. Он предугадывал ее желания и не делал ей замечания. Илья заметил их дружбу, но никак ее не комментировал, ему все рассказывала маленькая дочь. В одну из поездок Тор подарил Лиане бусы из крупного, натурального белого жемчуга. Она взяла их в руки, и ей так захотелось их выкинуть в море! Лиана выдержала, она сказала спасибо и повесила на грудь новое жемчужное ожерелье. Дочь прыгала вокруг нее и хлопала в ладоши, ей очень понравились бусы. Мать сняла бусы и под благовидным предлогом отдала их дочери.
Тор улыбнулся:
— Я что-то не так сделал?
— Нет, все верно, но девочке они нужнее, она в них играть будет.
— А вы, Лиана?
— Я в жемчуг наигралась.
— Что вам подарить?
— Себя в белом костюме! Ты в нем неотразим!
— Ладно, учту.
Одно оставалось непонятно Лиане, что было в том вине, из-за которого Павел на пляже среди скал с ней так безобразно поступил? Она не выдержала и рассказала о любви с Павлом на пляже, и последствии этой любви.
Тор выслушал ее исповедь и сказал:
— Я знаю этот винный завод! Совершенно случайно моя мать, Лидия Ивановна, работала на этом заводе вместе с Алиной. Во времена князя Кона тем, кто приезжал на теплоходе, продавали вино с каким-то белым порошком, именно такое вино выпил Павел, и неудивительно, что он от нетерпения ударил вас об камни того пляжа.
