Они прибыли в Мурбрук ранним утром. Зара и Фальк оставили лошадей во дворе Яна и вошли в дом. Юноша уже проснулся и, увидев вошедших, вскочил с постели. Фальк обрадовался, увидев, что Ян уже почти оправился от ран, полученных во время битвы с бестиями.

— Фальк?! Зара?! — воскликнул Ян удивленно.

Они обнялись. В глазах юноши застыла печаль — он не мог забыть свою возлюбленную, погибшую в лапах монстра. Боль, наполнявшая душу Яна, отозвалась эхом в душе Зары. Она понадеялась, что когда-нибудь снова сможет увидеть его улыбку — такую добрую и открытую. Когда-то именно Ян догнал ее и Фалька в зимнем лесу и упросил прийти на помощь жителям Мурбрука. Он сумел тогда победить недоверие и ожесточенность вампирши, и в результате жизнь самой Зары круто изменилась.

Заре хотелось убедить себя и Яна, что со временем боль пройдет, раны затянутся и жизнь возьмет свое. Но она знала, что есть раны, которые не заживают никогда. Можно месяцы и даже годы не вспоминать о прошлом, но потом в шуме ветра услышать голос потерянного возлюбленного или в дождливый вечер увидеть его лицо в глубине потемневшего стекла. И тогда боль и печаль возвратятся с прежней силой и остротой.

«Однако если бы мне предложили выбирать между печалью и забвением, я выбрала бы печаль», — подумала Зара.

Ян выжидающе смотрел на них, не решаясь задавать вопросы.

— Мы сделали все, что нужно было сделать, — сказала ему Зара.

На следующее утро Зара собралась в путь. Ян, Фальк и Эла вышли на крыльцо ее проводить. Сидя в седле, Зара пожала всем троим руки, на мгновение задержала руку Фалька в своей и спросила с улыбкой:

— Ты уверен, что не хочешь поехать со мной? Навстречу приключениям, неожиданностям и опасностям, как в старые добрые времена?

Фальк покачал головой:

— С меня достаточно приключений. Мой путь окончен — я нашел свой дом. Я никогда не знал, что ищу, и не знал, что найду, но сейчас я уверен, что все, что произошло, было не случайно, все вело меня сюда.

И с этими словами он обнял Элу за плечи.

На лице Зары появилась неожиданно мягкая, нежная, совсем человеческая улыбка — Фальк даже представить себе не мог, что увидит что-то подобное.

— Я рада за тебя, — сказала вампирша, глядя в глаза своему верному помощнику. — Я от всей души желаю вам счастья. И надеюсь, что древние боги приглядят за тобой. Как-никак они кое-чем обязаны тебе.

Потом она коснулась плеча Яна, словно благословляя его, и тихо сказала:

— Воспоминания не умрут никогда. Боль никогда не утихнет. И все-таки жизнь будет идти своим чередом, и мы должны стиснуть зубы и быть готовыми принять все, что она принесет, — радость и печаль, счастье и боль.

— Я не ищу больше ни радости, ни счастья, — ответил Ян, опустив голову.

— Я знаю, но, возможно, они сами ищут тебя. И если найдут, прошу, не отталкивай их.

Она подобрала поводья и повернула лошадь.

— Зара! — неожиданно крикнул Фальк.

Вампирша обернулась:

— Что, Фальк?

— Мы еще увидимся?

Зара пожала плечами:

— Кто знает? Анкария не так уж велика, и, возможно, когда-нибудь я сюда вернусь.

— Мы будем ждать, — пообещал Фальк.

Они еще раз улыбнулись друг другу.

Потом Зара тронула лошадь, выехала со двора, проехала шагом по деревенским улицам и скрылась в лесу. Фальк следил за ней глазами и, когда она пропала из виду, глубоко вздохнул.

Над лесом поднималось солнце. Фальк покрепче обнял Элу, вдыхая долгожданный запах роз и кедрового масла, — запах, о котором он грезил все эти долгие и трудные дни и ночи.

Невольно он вспомнил первую встречу с Зарой. Неужели на то была воля небес? Неужели все, что произошло с ними, было предопределено? Может быть, они всего лишь исполнили замысел древних богов? Но даже если так, им приходилось принимать решения самостоятельно. Они могли в любой момент отказаться и повернуть назад. Но они сами выбрали свою судьбу и с гордостью приняли ее вызов. Мысль об этом заставила Фалька улыбнуться. Он знал, что может добиться всего, чего пожелает, потому что теперь ему хватит упорства и веры в себя.

А в них заключается самая могучая на свете магия.

И мысль к ней приходит об одном:

«Все кончилось. И ладно. Слава Богу».

Т. С. Элиот. Бесплодная земля