— Ну и что же дальше? — спросил Спенс. В его голосе звучала теперь едва скрываемая злоба.

— Решив, что Хейден постарается помешать мне скрыться, я пробрался в гараж, украл машину и удрал оттуда. Машину я бросил около Восьмой авеню и побрел в бар О'Коннела. Мне бы надо было связаться сразу с тобой, Джон, но я был чертовски измотан. Мне было очень страшно. Потом я выпил немного и, веришь, только час назад встал.

— Может быть, ты тогда скажешь, кто этот человек, которого взяли мы?

— Черт возьми, откуда я знаю? Но я уверен, что это не Хейден. Слушай, Джон, это настоящая сенсация. Но, приличия ради, я должен был придержать этот материал, пока у тебя не созреет какой-нибудь план.

Спенс долго молчал, потом, откинувшись на спинку кресла, посмотрел на Бэкстера грустно и укоризненно.

— Поль, у нас с тобой было пари, — сказал он. — Я знаю, все шансы были против того, чтобы ты выиграл. Может быть, ты и был там, на крыше. Может быть, ты действительно видел, как мы брали Хейдена. Но это такая фантастическая отговорка…

У Бэкстера пересохло во рту.

— Ты мне не веришь?

— Я думаю, Поль, что тебе не стоило придумывать все это.

— А я говорю тебе, что Хейден жив! Он стоял на крыше того дома. Я видел его!

— Ну ладно, хватит. — Спенс отодвинул назад кресло, встал, всем своим видом показывая, что Бэкстер может уходить.

— Джон, выслушай меня, — проговорил Бэкстер. — Это правда, клянусь тебе. Хейден жив! — На его лице выступила испарина. — Джон! Разве тебе не кажется странным, что эта девица Кнэпп создала вокруг себя такую рекламную шумиху? Ты думаешь, банда Хейдена не может ее поймать?

— Какая банда? — возразил Спенс. — Мы их всех взяли.

— Если бы Хейден был действительно убит, они бы расправились с ней.

— Конечно, конечно, — ответил Спенс. — Это ее проблема.

— Джон, я говорю правду! — взмолился Бэкстер. — Ты же знаешь, что бы ни происходило, я никогда не лгал.

— Будем считать это фантастическим происшествием, — заметил Спенс. — Из этого всего получился бы занимательный роман. Почему бы тебе не попробовать?

— Его голос звучал насмешливо.

Слезы навернулись Бэкстеру на глаза. Его голос дрожал:

— Стало быть, ты не возражаешь, если я передам о случившемся в газеты?

— Нет, — ответил Спенс, — не возражаю. Но лучше не старайся, Поль. А теперь извини меня, я должен идти. У меня свидание.

— С ней?.. С Пенни?

В голосе Спенса появились железные нотки:

— Теперь это уж совершенно не твое дело, Поль.

Бэкстер ехал в вагончике метро из центра города, покачиваясь в такт поезду. Все, что произошло в офисе у Спенса, казалось ему совершенно неправдоподобным. Где-то он еще мог предположить, что Спенс побранит его за такую долгую задержку со всеми известными ему фактами, но он совсем не ожидал, что его можно обвинить во лжи. Ведь действительно ни Пенни, никому другому он никогда не говорил неправду. Как только он вспоминал холодные, недоверчивые глаза Спенса, его одновременно обуревали и гнев, и собственная беспомощность.

«Да провались все! В конце концов, и этот голландец Хейден не его забота. Уж если Спенс хочет жить, как заблудший ангел, — это его личное дело. Конечно, когда-нибудь Хейден появится снова, и тогда-то уж Спенсу не поздоровится. А он, Бэкстер, может подождать», — думал он про себя.

Потом он представил себе Джона Спенса и Пенни. Через несколько минут они, видимо, должны встретиться. Спенс, конечно же, расскажет ей о случившемся, и она тоже подумает, что именно он все прошляпил, а для того, чтобы хоть как-то оправдаться, докатился до этой глупой выдумки. Теперь это будет концом всему. Ведь все дело заключалось в том, что он не смог выдержать испытание. А если Пенни бросит его, если она перестанет его ждать…

Он вышел из метро на Центральном вокзале и направился было в сторону Третьей авеню, в бар О'Коннела. Но тут он вспомнил, что каждый день приблизительно в 6 часов в Балтиморский бар заходит его старый друг, редактор раздела городских новостей Сэм Кэави со своими «мальчиками», чтобы выпить рюмочку перед отходом поезда на Уэстчестер. Бэкстер взглянул на часы, было всего пять минут шестого. У него еще есть время перехватить Сэма Кэави и рассказать ему всю эту историю. А уж Сэм-то лучше кого другого знал, что Бэкстер честный журналист, во всяком случае, всегда был таким и никогда не подтасовывал факты.

Бэкстер быстро направился через все здание вокзала к Балтиморскому бару. Он вошел в бар — длинное овальное помещение, до отказа забитое рабочими-сменщиками. Как только он почувствовал запах спиртного, его лицо судорожно передернулось. «Нет, все это потом». Он медленно пробирался между столиками бара, разыскивая Сэма. Наконец он увидел его. Обойдя вокруг стола, он подошел ближе и тронул друга за рукав пальто. На лице Сэма появилось выражение безразличия.

— Привет, Поль, — сказал он.

— Сэм, можно с тобой минутку поговорить с глазу на глаз?

Кэави какое-то мгновение колебался, потом пожал плечами и отошел от своих друзей.

— Вот свободный столик, — заметил Бэкстер.

— Видишь ли, у меня действительно нет времени, Поль. Мне надо успеть на поезд, — сказал Кэави. Затем добавил слегка смущенно: — Если тебя устроит пара сотен…

— Я пришел к тебе не для того, чтобы выпрашивать деньги! — отрезал Бэкстер.

— Извини, Поль, но я слышал, что…

— Я пришел предложить тебе самую крупную сенсацию, какую ты когда-либо публиковал в своей газете. Когда я расскажу тебе все, ты наверняка никуда не захочешь ехать. Присядем.

И Бэкстер начал торопливо рассказывать. Слова так и вылетали из него. Во время своего рассказа он стал замечать, как на лице Кэави вновь появилось безразличное выражение. Испугавшись, он стал более внимательно выбирать слова. Не дослушав до конца, Кэави встал.

— Сэм, осталось совсем чуть-чуть. Пожалуйста, сядь и дослушай!

Но Кэави уже быстро шел прочь. Бэкстер догнал его, схватил за руку. Кэави резко высвободился.

— Прекрати-ка эти штучки. А то я тебя быстро выкину отсюда за уши.

Бэкстер оторопело опустился на стул. Официанту, подошедшему принять заказ, он отрицательно качнул головой. Затем поднялся и через боковую дверь вышел на Мэдисон-авеню. Как все ужасно! Как все глупо! Как же должен поступить человек, который говорит совершенно очевидную, чистейшую правду, а все люди смотрят на него так, будто он преследует какие-то корыстные цели?

Он повернул направо. Бар О'Коннела находился именно в этом направлении. Ему необходимо все спокойно обдумать. Может быть, поговорить с Деннисом? Вот Деннис бы ему поверил. Уж во всяком случае, он бы сказал, что верит, хотя вообще-то никогда не верил никаким разговорам. Да и что за польза от того, что Деннис ему поверит?

Может быть, заявить в полицию? Но если Спенс не поверил ему да и Сэм Кэави не внял его рассказу, что можно ожидать от твердолобого дежурного сержанта?

Пенни! Только Пенни хорошо знала эту его черту, то есть то, что он никогда не лгал. Бэкстер резко остановился и посмотрел по сторонам. Он увидел лавчонку на углу Лексингтон-авеню и быстро зашагал туда, шаря по карманам в поисках мелочи. Войдя в помещение, он направился к телефонной стойке, расположенной в глубине лавки, с трудом поборол дрожь в пальцах, опустил монету в автомат и только с третьей попытки ему все-таки удалось набрать правильный номер телефона.

— Пенни!

Он ясно слышал ее порывистое дыхание.

— О Поль, это ты!

— Пенни, Джон у тебя?

— Да.

— Значит, ты уже все знаешь… Послушай, Пенни. Все, что я говорил Джону, все до единого слова правда.

— Поль, я…

— До единого слова, слышишь, Пенни! Разве я когда-нибудь говорил тебе неправду?

— Я думаю, что нет, Поль. Но…

— И каждое слово во всем этом тоже правда. Я был там. Видел стрельбу на улице. Потом я увидел Хейдена. Он был совсем рядом со мной там, на крыше.

— Я знаю, тебе кажется, что это правда, Поль. Я уверена, что ты был там. Я уверена, ты думаешь, что видел Хейдена. Но…