— Теперь уйдем отсюда, — заявила ведьма. — Чары скоро рассеются, нам надо успеть удрать из города, прежде чем люди проснутся.

Выйдя из дворца, Лори направилась к ближайшей лавке с одеждой и выбрала там себе платье и плащ по вкусу. Арима, все еще окруженная золотисто-голубым облаком, держалась поодаль с того самого момента, как Лори получила свободу.

Оказавшись за городскими воротами, Арима вдруг остановилась. Облако таяло, и вместе с ним таяла одежда на ней. Она упала на колени, согнулась, пытаясь прикрыть свою наготу.

— Мизран всемогущий! — услышал Котар новый голос.

Варвар обернулся. Суккуб ушел в свой призрачный мир, вместо него тело заняла прежняя хозяйка, совсем иначе относившаяся к собственной наготе. Девушка едва не умерла от изумления и ужаса, очутившись вдруг без одежды посреди дороги на окраине совершенно незнакомого города.

Котар поспешно подошел и набросил плащ ей на плечи.

— Запахнись и не дрожи так, — проворчал он.

Судорожно вцепившись в плащ, девушка испуганно оглянулась — на ворота Комморела, а потом на Лори, уже восседавшую на спине белой кобылы. Глаза Малхи наполнились слезами, она слабо всхлипнула.

— Ты узнаешь меня, дитя? — мягко спросил Котар, обнимая ее за плечи.

— Н-нет… То есть да! Ты — Котар!

— Верно. Твой отец послал меня забрать тебя у жрецов Пультхума. Они хотели принести тебя в жертву своему богу. Но ты, наверное, не знаешь об этом, ты к тому времени была уже в Ниффергейме. Твое тело захватил суккуб, но теперь ты вернулась в него.

— Это было ужасно, — прошептала девушка, снова всхлипывая.

Он кивнул и посадил ее на своего жеребца. Затем сам вскочил в седло.

— Держись крепче за мой пояс, детка. Нам предстоит долгий путь.

— В Мемфор, — холодно уточнила Лори.

— В Клон Мелл, — отрезал Котар. — Я должен вернуть Малху отцу. Кроме того, я у него кое-что оставил.

Лори надменно выпрямилась, явно собираясь спорить, но Котар пришпорил Серебряного и обронил через плечо:

— Город просыпается, ведьма. Можешь оставаться здесь и дождаться своих тюремщиков. Они не замедлят явиться.

Ведьма молча развернула кобылу и поехала за ним.

Весь этот день колдунья молча скакала бок о бок с Котаром и Малхой, и варвар время от времени украдкой бросал взгляд на ее злое, но прекрасное лицо. Она, несомненно, обдумывала, что же ей делать дальше. Но сейчас Котара гораздо больше интересовал рассказ Малхи о ее злоключениях.

— Это было совсем мертвое место, — объясняла она, сидя позади его на широкой спине боевого жеребца. — Одни серые камни и пыль. И небо такое же серое и совсем мертвое. Там некуда идти — везде одни и те же камни, и не с кем поговорить, и некому пожаловаться.

— Ты вернулась в мир живых, девочка. Возблагодари Мизрана и забудь о Ниффергейме.

— Как я забуду? Стоит мне закрыть глаза — и я снова там. Он теперь навсегда останется во мне, а я — в нем.

— Пройдет время, и ты будешь думать иначе.

В ответ она только крепче обхватила талию варвара. Котар почувствовал, как голова девушки прижалась к его спине.

— Может быть… — пробормотала Малха и заснула.

Оберегая ее сон, Котар придержал коня, заставив его перейти на шаг. Лори, немедленно обогнавшая их, повернула назад и подлетела к воину, гневно сверкая глазами.

— Ты не можешь ехать быстрее? — выкрикнула она. — В городе уже наверняка знают о моем побеге. Обыскав все дома, Эльфа отрядит за нами погоню, а ты отлично знаешь, что она со мной сделает, если схватит! — Видя, что Котару все равно, ведьма вкрадчиво добавила: — Да и тебя схватят, между прочим!

— Пусти в ход свои колдовские штучки, — равнодушно посоветовал Котар.

— Ты же знаешь, что я не могу! — взъярилась Лори. — Всю мою колдовскую силу похитил Казазаэль! Ты сам сказал: я теперь просто женщина.

Котар оскалился, продемонстрировав свои великолепные крепкие зубы.

— Это здорово! Тогда я могу просто воткнуть тебе кинжал под ребра, когда ты начнешь мне слишком надоедать!

— Да-а? — зло расхохоталась Лори. — А кто тогда удержит Ариму от посягательств на тело Малхи? Второй раз она не захочет с ним расставаться! У нее, похоже, слабость к тебе, Котар.

«Звучит достаточно веско, чтобы заставить задуматься, — оценил варвар слова колдуньи. — Ведьма может и обманывать, но риск слишком велик. Придется придумать другой способ отделаться от сумасшедшей. И кстати, неплохо было бы узнать, что понадобилось ведьме в Мемфоре».

Но все же он уступил и подхлестнул коня. Вскоре беглецы были уже в предгорьях, но вместо того чтобы снова отправиться через перевал, Котар свернул к югу, в обход горной гряды. Во-первых, у них с Малхой был теперь один меховой плащ на двоих, а во-вторых, погоня, если таковая и будет, вероятнее всего, станет искать беглецов именно на перевале.

На рассвете третьего дня пути они въехали в Клон Мелл, влившись в поток мастеровых и торговцев, спешивших открыть свои лавки. В этот ранний час от всех чайных тянулись запахи свежеиспеченного хлеба и жарящегося мяса: они готовились принять толпы приезжих, каждый день стекающихся в этот город, стоящий на пересечении всех торговых путей юго-востока. Сюда вели караваны купцы из Мирмидонии, южных провинций Вандазии и даже из далекого Абато-ра. Здесь торговали всем, чем были богаты пышные южные земли, — от тончайших ювелирных изделий и драгоценных камней величиной с куриное яйцо до глиняных горшков, от тонконогих лошадей с точеными шеями до темнокожих рабынь.

Лори, въехав в город, отстала, заявив Котару:

— Вези девчонку к отцу, а потом разыщи меня в Рукописном Ряду. Помнится, я как-то видала там кое-что полезное.

Котар удивленно поднял брови.

— У тебя есть деньги? В Клон Мелле принято расплачиваться золотом, а не любезной улыбкой.

— Ты заплатишь за меня, — мурлыкнула она, склонив набок прелестную головку. («Все-таки она невероятно красива», — подумал Котар.) — Пэш Мах щедро вознаградит тебя за дочь. От тебя не убудет.

Варвар пожал плечами и повернул коня.

На этот раз дверь ему открыл сам Пэш Мах, вылетевший на стук так быстро, как позволяли ему годы. Отец и дочь, на мгновение забыв о Котаре, кинулись в объятия друг другу. Варвар долго переминался в сторонке с ноги на ногу, прежде чем Пэш поднял на него мокрые от слез глаза.

— Чем я могу вознаградить тебя за это, сын мой? — дрожащим голосом спросил старик.

— Уходя, я оставил у тебя камни. Заплати за них, и довольно.

— Ну, так просто ты не отделаешься, — решительно кивнул Пэш. — Чистое разорение, конечно, но герой должен получить свою награду. Так что…

— Так что рассчитайся со мною честно, а не как обычно! — расхохотался Котар. — Это будет достаточным разорением!

Старик понимающе улыбнулся в ответ.

— Чем ты хочешь получить плату?

— Серебром.

— Серебром?! — вытаращил глаза торговец. — Да тебе понадобится еще одна лошадь, чтобы увезти все это серебро!

— Ну так прибавь лошадь к мешку с монетами — глядишь, он станет полегче.

— Хорошо, раз ты так хочешь… У меня как раз есть запас фалькарского серебра — их монеты полновеснее, чем остальные, и «бегущий леопард» ценится дороже на всех базарах… Но тебе все равно нужна будет лошадь.

— Угу, и большая переметная сумка в придачу, — кивнул Котар.

Войдя вслед за стариком в лавку, Котар принялся разглядывать диковины Пэш Маха, пока тот рылся в сундуках, извлекая на свет обещанное серебро. Монгрольское оружие соседствовало здесь с золотыми гривнами из Эйгиптона, черные статуэтки жаркой Мирмидонии — с мехами Россы. Не случайно абаторский лук нашелся именно здесь. «Старик держит в своей маленькой лавке сокровища, собранные со всего мира», — подумал Котар и усмехнулся такой мысли.

— Я еду отсюда в Мемфор, — сказал Котар, глядя, как Пэш ловко пересчитывает столбики монет специальной дощечкой с делениями.

— Страна усыпальниц и тайн, этот Эйгип-тон, — отозвался Пэш Мах, не отрываясь от счета. — Там кругом один песок. Зачем тебе туда?