- Я, Александр, Истинный, вождь клана 'Русичей', согласен стать твоим господином, и принимаю рабыню Зулу Быстрое Перо в свой клан. Я сказал.

Я также сделал жест рукой от своего сердца к Зуле, и прижал ладонь на левой груди девушки. При этом вокруг нас возникло свечение, Зула прикрыла глаза. В истинном зрении я увидел, что из моей грудной клетки к Зуле протянулся канал зеленоватого цвета. Импульс энергии прошел от меня к ней и, отразившись, вернулся ко мне. Канал погас, осталась только нить, с волосинку толщиной, даже тоньше. Убеждаюсь, что в этом мире слова не проходят впустую. Сто раз нужно подумать, прежде чем сказать. У меня на груди, под Зулыной ладонью защипало и успокоилось.

Зула согнулась в ритуальном поклоне. Учитывая, что она стояла на коленях, ее круглый, голенький зад наводил определённые мысли. Девушка разогнулась, села на пятки.

- Алекс, ты теперь мой господин! Вообще-то принимать в свой клан при этом ритуале не было нужды, но я рада, что ты это сделал. Я не посрамлю честь твоего клана. Я даже не мечтала о таком. Ты видел - Единый подтвердил нашу клятву!? Смотри.

Девушка указала на то место , где была моя ладонь. На ее груди красовалась татуировка. Треугольник с вписанным во внутрь кругом. Я посмотрел на себя. Такая же татуировка была и на мне, и именно в том месте, куда приложила свою ладонь Зула.

- Ничего себе! - озадаченно сказал я - Всё так серьёзно?

- Ты о чём?

- Об этом, - ткнул я пальцем в рисунок. Даже потёр его. Не стирается.

- Саша, так всегда бывает - улыбнулась девушка - я не знаю, что этот знак значит, но можно спросить у нашего колдуна. Он растолкует.

Зула, как кошка выгибая спину, подползала ко мне. Думаю Арвенды наблюдавшие за нами, а я в этом не сомневался, были довольны таким копированием их движений..

Еще час сексуальных игр. И опять лежим на траве, раскинув руки.

- Зула, можно вопрос?

- Конечно.

- Ты только не обижайся, я ведь не орк и многого не знаю. А зачем тебе это нужно?

- Что это? - не поняла девушка.

- Ну вот это... Господин, рабыня. Зачем все это?

- А вон ты про что, - Зула легла на бок опершись головой о руку - В пятнадцать орчанка должна стать женщиной. В восемнадцать родить первенца.

- И что это проблема?

- Иногда проблема - грустно сказала Зула - я бы не хотела про это говорить.

- Извини, - тут же сказал я, - а какие у господина обязанности и права. Я ведь совсем ничего не знаю. Расскажи, хотя бы в общих чертах.

- Обычные. Господин заботится чтобы было жилище, а рабыня следит за порядком в этом жилище. Заботится о господине, воспитывает детей, учит их ...

- Постой, дай угадаю! - перебил я, - господин заботится не только о жилище, но и о том чтобы в котле была пища. Так?

Зула рассмеялась. Какой же приятный у неё смех.

- Нет, о пище заботится рабыня. Дело господина принести в дом мясо.

- Собственно, я это и имел ввиду, - буркнул я - продолжай.

- Ну не знаю. Если господин пошёл в поход, он может взять рабыню с собой, чтобы она согревала его постель. Либо оставить её дома, воспитывать детей и ждать.

- А у меня может быть еще одна рабыня?

- Конечно, - кивнула Зула, - тогда, она будет младшей.

- И как вы будете с ней ладить? Или раз ты старшая, то она должна тебя слушаться?

- По-разному бывает, - задумчиво сказала Зула - если младшая лучше готовит, то будет готовить она. Если у старшей лучше получается следить за порядком в доме, то она и будет это делать. Все зависит, что у кого лучше получается.

- Ну хорошо, - не сдавался я, - предположим что у младшей лучше получается готовить, следить за порядком, воспитывать детей, делать заготовки впрок. Ну вот лучше получается, и все тут. Такое же может быть?

- Конечно. Я вот не умею шить. Да и готовлю не очень, - виновато проговорила Зула.

- Так вот, - продолжил я, - получается, что младшая все будет делать. А что тогда остаётся старшей? Она ничего не будет делать?

- Но ведь старшая несёт ответственность перед господином. А это не мало!

- Поясни, - попросил я.

- Ну например, если господин сел есть, а каша пересоленная, то в челюсть получит старшая, - рассмеялась Зула, - а может и плётки получить. Это смотря какое настроение у господина...

- Ну да, - кивнул я, - а потом старшая пойдёт и даст в челюсть младшей!

- Ты что? - возмутилась Зула - старшая сама виновата, что кашу не попробовала и дала господину. Причём тут младшая? Она же не специально!

- Скажи, Зулёнок. Ты хотела бы оказаться на месте младшей, которая все делает. Вообще все. А старшая ничего не делает, так время от времени легонько плёткой по спине стукнут и все. Да и то любя, так сказать, совсем не больно. А?

Девушка долго молчала. Потом сказала:

- Это не правильно. Я бы пожаловалась господину. Он должен рассудить.

- А если господин отмахнулся? - не унимался я, - Решайте, мол, сами. Ему-то какая разница, кто еду готовит, а кто за детьми смотрит. У него других дел хватает.

- Тогда я порошу сделать мне отдельное жилище. Заберу своих детей и буду сама все делать и плётку сама получать. Но это не правильно. Семья должна жить вместе! В семье каждый делает то, что может, и не должен считать, кто и сколько сделал. Как только начинают считать, значит семьи уже нет.

- Если ты старшая не можешь поладить с младшей, то я, как господин что могу сделать? Разбираться в ваших склоках? Оно мне нужно?

- Ты можешь наказать обеих и приказать помириться!

- Эх, легко сказать, - я потянулся, - а какая разница между женой и рабыней? Получается никакой?

- Ну что ты! - не согласилась Зула, - дети рабыни не могут ничего наследовать. Дети от жены выше по положению, чем дети от рабыни. И это не зависит от возраста. Дети рабыни, всегда подчиняются детям жены!

- Даже так? - удивился я, - и зачем тогда ты так просилась в рабыни?

- Потому что, жену орк... мужчина, выбирает всегда сам, - совсем тихо проговорила Зула. Упс! Вот в чем дело. Значит женщина может попроситься только в рабыни, с расчётом что когда-нибудь её возьмут в жены. А Зула-то не так проста, продуманная. И место заняла и ежели чего, до жён рукой подать. Неужто у неё с мужиками такой напряг? Я притянул Зулу к себе и чмокнул в щеку.

Время - 16-10. Аппетит разгулялся не на шутку.

- Рабыня, хочу есть! - пафосно сказал я, подняв руку вверх.

- Слушаюсь, мой господин! - Зула нависла надомной так, что сосок груди оказался напротив лица.

- Откушу и скажу, что так и было! - я вывернулся, сел, - нет, правда, есть охота.

- Попроси котов, пусть принесут чего-нибудь, - невинно проговорила девушка.

- Я-то попрошу, а ты есть будешь?

- Буду, мой господин.

- Да? И к чему такая жертва?

- Это не жертва, - рассмеялась Зула, - орки едят сырое мясо, а в бою могут вырвать и съесть печень врага. Так, что я получаю удовольствие от сырого мяса не меньше, чем ты.

Вот те раз! Ну я-то удовольствие не получаю, или может быть это пока?

- Ты когда с котами на поляне утром ел, я чуть слюной не подавилась. Мог бы и позвать, вон какая гора у вас была, жадина! - укорила меня Зула.

- Это было в воспитательных целях, - парировал я, - но сейчас пойдем к костру, Саймон обидится, мы и так злоупотребляем его расположением.

Мы поднялись и побежали к воде, вошли в реку, подняв кучу брызг. Искупавшись, я высушил нас обоих и мы стали одеваться.

- Саша, у меня контракт с Саймоном, но теперь я твоя рабыня, и ты можешь не пустить меня. Тогда придется компенсировать ему 20 золотых.

- Это столько он тебе заплатил?

- Нет. Он заплатил только 10. Но разрыв контракта с моей стороны, предполагает двойную компенсацию.

- Но ты же чуть не погибла?

- Но не погибла же?

- Разберемся, пошли, - и двинулись на нашу стоянку.

Саймон с Лизой рукодельничали. Плели из прутиков корзинки и вершу.

- Где вас носит? - буркнул Саймон, - обед уже два раза остыл.