Ньют вошел в комнату и сделал ему знак следовать за ним. Переступая порог, Томас мысленно приготовился к самому худшему, однако ничего страшного не увидел – на кровати с закрытыми глазами лежал обычный юноша, правда, крайне истощенный.

– Он спит? – шепнул Томас, хотя на уме у него крутился совсем другой вопрос: Он точно не умер?

– Не знаю, – тихо ответил Ньют, шагнул вперед и уселся на деревянный стул, стоящий возле кровати.

Томас сел по другую сторону.

– Алби, – прошептал Ньют. Затем добавил более громко: – Алби. Чак сказал, ты хочешь поговорить с Томми.

Алби медленно открыл глаза – два кроваво-красных шара, блестевшие в ярком уличном свете. Посмотрел на Ньюта, потом на Томаса и со стоном принял сидячее положение, откинувшись на спинку кровати.

– Да, – просипел он еле слышно.

– Чак сказал, что ты бился в истерике и, в общем, совсем обезумел. – Ньют подался вперед. – Что с тобой? Все никак не оклемаешься?

Алби заговорил, но казалось, каждое слово давалось ему ценой неимоверных усилий.

– Все скоро… переменится… Девушка… Томас… Я их видел…

Он буквально исторгал из себя слова – со свистом, тяжело дыша. Потом сомкнул веки, снова открыл глаза, сполз вперед на кровати и лег на спину, вперившись взглядом в потолок.

– Что-то мне хреново…

– В каком смысле – «видел»?.. – начал Ньют.

– Я звал Томаса! – выкрикнул Алби неожиданно громким голосом, что всего секунду назад казалось абсолютно невозможным. – Ньют, я не с тобой хотел поговорить, а с ним. Я Томаса звал, черт возьми!

Ньют посмотрел на Томаса, удивленно подняв брови. В ответ тот лишь пожал плечами; с каждой секундой он нервничал все сильнее. Почему Алби приспичило поговорить именно с ним?

– Отлично, болван ворчливый, – ответил Ньют. – Вот он сидит. Говори.

– Выйди, – попросил Алби. Глаза его снова были закрыты, а грудь тяжело вздымалась.

– Ни за что – я должен слышать.

– Ньют. – Пауза. – Оставь нас. Немедленно.

Томасу становилось все более неуютно. Интересно, что подумает о них Ньют и что собирается сказать Алби, гадал он.

– Но… – попытался было воспротивиться Ньют.

– Вон!.. – гаркнул Алби дрожащим от напряжения голосом, поднимаясь на кровати и снова откидываясь назад. – Убирайся!

На лице Ньюта отразилась нескрываемая обида, хотя и без малейшего следа злости, что изрядно удивило Томаса. Прошло несколько напряженных секунд, а потом Ньют встал и пошел к выходу. Он что, правда оставит меня одного? – пронеслось у Томаса в голове.

– Не жди, что я буду целовать тебе задницу, когда придешь просить прощения, – бросил Ньют и вышел в коридор.

– И дверь закрой! – крикнул Алби, словно дал Ньюту еще одну пощечину напоследок. Ньют повиновался, захлопнув за собой дверь.

Сердце у Томаса бешено заколотилось – он остался один на один с человеком, который и до нападения гривера не отличался покладистым нравом, а теперь еще и Метаморфозу пережил. Юноше страшно хотелось поскорее выслушать Алби и убраться отсюда, но пауза растянулась до нескольких томительных минут. От волнения у Томаса начали трястись руки.

– Я знаю, кто ты, – наконец прохрипел Алби, нарушая тишину.

Томас не нашелся что ответить. Он попытался было что-то сказать, но ничего, кроме невнятного мычания, не получилось – он был взволнован до крайности и сильно напуган.

– Я знаю, кто ты, – медленно повторил Алби. – Я видел. Видел все. Откуда мы пришли и кто ты такой. И девушку видел. Я вспомнил Вспышку.

Вспышку?..

Усилием воли Томас заставил себя заговорить.

– Я не понимаю, о чем речь. Что ты конкретно видел? Я и сам хотел бы узнать про себя хоть что-нибудь…

– Приятного мало, – ответил Алби и впервые с тех пор, как вышел Ньют, поднял глаза – полные печали, запавшие и мрачные, словно черные дыры. Он посмотрел прямо на Томаса. – Если бы ты видел этот ужас… Почему те ублюдки хотят, чтобы мы помнили такое? Почему просто не оставить нас здесь и дать спокойно жить?

– Алби… – Томас очень пожалел, что не может влезть в голову парня и увидеть все собственными глазами. – Что открыла Метаморфоза? Что ты вспомнил? Я ничего не понимаю.

– Ты… – начал было Алби, но тут же схватился за горло и захрипел, задыхаясь. Высунув язык и кусая его, он судорожно задергал ногами и принялся яростно биться и метаться на кровати, словно его кто-то душил.

Томас в ужасе вскочил со стула и отступил назад – Алби, казалось, боролся сам с собой, вцепившись руками себе в горло и беспорядочно дрыгая ногами. Его обычно темная кожа, которая всего минуту назад была необыкновенно бледной, стала багровой, а глаза вылезли из глазниц так сильно, что больше напоминали белые с красными прожилками шарики из мрамора.

– Алби!.. – крикнул Томас. – Ньют! Ньют, сюда!..

Не успел он закончить фразу, как дверь резко распахнулась. Влетев в комнату, Ньют подскочил к Алби, схватил бьющегося в конвульсиях товарища за плечи и, навалившись всем телом, прижал его к кровати.

– Хватай за ноги!

Томас дернулся вперед, но Алби так яростно молотил ногами по воздуху, что подойти к нему, не получив удар, оказалось почти невозможным – нога угодила ему прямо в челюсть.

Скулу пронзила резкая боль, и Томас отскочил, потирая место ушиба.

– Блин, да хватай же ты его за ноги! – крикнул Ньют.

Томас застыл на месте, приноравливаясь, затем резко прыгнул на Алби, схватив обе ноги и придавив их к постели. Ньют, прижав плечи несчастного коленями, принялся отдирать его руки, все еще сдавливающие горло.

– Отпусти!.. – закричал Ньют, дергая Алби. – Ты себя убьешь нахрен!

От усилия на его руках выступили вены, мускулы вздулись. Наконец ему удалось оторвать руки Алби от горла и прижать к груди. Алби еще несколько раз дернулся всем телом, выгибая спину и приподнимаясь над кроватью, но мало-помалу стал успокаиваться. Постепенно он стал дышать более ровно, потом окончательно затих, уставившись остекленевшими глазами в потолок.

Однако Томас продолжал крепко держать Алби за ноги, боясь, что, почувствовав свободу, тот снова начнет брыкаться. Подождав целую минуту, Ньют осторожно отпустил руки бедняги, затем спустя еще минуту убрал колени с плеч товарища и слез с кровати. Томас последовал его примеру, решив, что припадок закончился.

Алби устало посмотрел на Ньюта.

– Извини, дружище, – прошептал он. – Сам не знаю, что случилось. Как будто… моим телом кто-то управлял. Извини…

Томас глубоко вздохнул, надеясь, что ни в чем подобном больше ему участвовать не придется – большей нервотрепки и придумать невозможно.

– Извини, говоришь… Ну-ну… – ответил Ньют. – Ты пытался убить себя, черт возьми.

– Это не я, клянусь, – пробормотал Алби.

– В каком смысле «не ты»?

– Не знаю. Но это был не я…

Судя по выражению его лица, он и сам ничего не понимал.

Ньют предпочел не вдаваться в подробности. Во всяком случае, сейчас. Он поднял с пола разбросанные в припадке одеяла и укрыл больного.

– Позже поговорим, а пока спи. – Ньют приложил ладонь ко лбу Алби и добавил: – Ты сейчас не в лучшей форме, шанк.

Но Алби уже засыпал и лишь слегка кивнул с закрытыми глазами.

Ньют глянул на Томаса и жестом указал на дверь. Томас только того и ждал. Хотелось поскорее покинуть этот сумасшедший дом, поэтому он поторопился вслед за Ньютом к выходу. Но едва они переступили порог, как за спиной у них раздалось невнятное бормотание Алби.

Парни замерли и обернулись.

– Что? – переспросил Ньют.

Алби открыл глаза и повторил сказанное, но уже громче.

– С девчонкой осторожнее.

Его веки снова закрылись.

И снова девушка. Так или иначе, все почему-то сводилось к ней. Ньют бросил на Томаса недоуменный взгляд, но в ответ тот только пожал плечами – слова Алби поставили его в тупик.

– Пойдем, – шепнул Ньют.

– И еще, – окликнул его Алби, не открывая глаз.

– Да?

– Берегите карты.

Произнеся это, Алби повернулся к ним спиной, показывая, что теперь разговор действительно окончен. Услышанное не очень-то обрадовало Томаса. Скорее, наоборот.