– Мне нужны воины, – немного помедлив, ответил орк.

– И ты считаешь, я дам тебе кого-то из своих? – удивленно приподнял брови Таш и искренне рассмеялся. – Скажи отцу, Далар, ЧТО я только что ответил тебе.

– Император Хисс прислал меня собрать воинов из окрестных поместий, но Таш сказал, что не отпустит со мной ни одного, – хмуро буркнул новоявленный командующий.

– Приближается время сбора урожая, – миролюбиво развел руками Таш. – И каждый солдат на счету. Ты спросил, Хикс, что я знаю о войне? Да уж не меньше твоего, только я воюю не с людьми и даже не с эльфами, а с северными тварями, а это противник куда страшней. Или ты забыл их нападения? Они жаждут теплой, свежей крови живых, и, если бы не эти крепкие стены, нас всех давно бы уже разорвали… Помнишь, когда мы были маленькими, отец водил нас к пустоши Виви? Помнишь, что мы там видели?

Хикс угрюмо кивнул. Только северные кланы могли вот так противиться воле императора. Они были северным оплотом Дахарона, защищающим жителей империи от зубов могущественных чудовищ. И если ослабить эту оборону, у Дахарона появится куда больше проблем, чем нехватка солдат на поле боя.

– А зачем тебе вообще воины? – вдруг подозрительно спросил Таш. – Ты не командующий; откровенно говоря, я вообще не знаю, что ты теперь за птица… Все еще служишь Ориксу? Это он тебя послал сюда?

– Не твое дело! – сварливо рявкнул Хикс.

С каждой секундой он злился все больше и больше, главным образом потому, что понимал: упрямого брата ему не переубедить. А значит, через Великие горы нам все-таки придется топать одним.

– Ладно, сделаем так, – потерев лоб, со вздохом решил Таш. – Бери вон Ангхора и Хаташа. – Орк кивнул на замерших позади нас воинов, вместе с остальными молчаливо наблюдавших за перепалкой братьев. – Сегодня переночуешь в поместье, а завтра с утра отправишься на все четыре стороны по своим делам. Прости, но большего предложить тебе не могу.

Хикс сощурил глаза, сверля брата задумчивым взглядом, потом все же нехотя кивнул.

– И нам еще понадобится пара пленных.

– Зачем? – удивленно вытаращил глаза Таш.

– Не твое собачье дело, – хмуро повторил Хикс и посмотрел на сына: – Идем, Далар.

Развернувшись на девяносто градусов, он потопал к уводившему прочь из зала коридору. Спохватившись, Хикс оглянулся через плечо и, щелкнув пальцами, приказал:

– За мной!

Поняв, что этот пренебрежительный жест относится к нам, мы с Элем, Дидрой и Светликой поспешили следом за ним.

– Помнишь Шактара?[9] Теперь он не только мой соратник, но и моя правая рука, – представил шагавшего рядом с ним орка с ирокезом Далар.

– Как тебя вообще угораздило стать командующим?! – с гордостью спросил сына Хикс.

– Повезло, – скромно пожал плечами молодой орк, но расплывшаяся на его губах довольная улыбка красноречивее любых слов говорила, что он рад скупой отцовский похвале. – Император Хисс заметил мою доблесть на поле сражения и повысил меня.

– Расскажи, как там вообще дела на фронте? – вспомнив о войне, поинтересовался разом помрачневший Хикс. – В последнее время мне было не до новостей…

Далар с любопытством покосился на отца. На лице молодого воина так и читался немой вопрос: а где ты был все это время? Но без разрешения задать его Далар не решался.

– С чего бы начать? – задумчиво почесал нос молодой орк. – Император Хисс объявил о вступлении Дахарона в войну. Вскоре после этого король людей Ваалур в буквальном смысле рассыпался в прах на глазах у сотен придворных, а армия Про́клятых, наседавшая на Эвиленд, пропала…

Мы с Элем многозначительно переглянулись. Не было сомнений: Ваалур был Возрожденным, и после временной гибели Долохова он вернулся обратно в Бездну, откуда некромаг его и вытащил. То же самое произошло и с созданными Баларом Про́клятыми. В этом смысле, отправив Долохова в изнанку, мы оказали Вергилии немалую услугу. Правда, к сожалению, его визит туда был не слишком долгим, но этого хватило, чтобы уничтожить большую часть созданных им кошмарных тварей.

– Первый советник Кан объявил это чудом Всемогущего, якобы осветившего таким образом вступление Дахарона в войну, – продолжил рассказ Далар. – Само собой, случившееся изрядно подняло дух наших войск. Эльфы, терпевшие поражение за поражением от армии Про́клятых, получили долгожданную передышку. В Лагароне теперь правит Совет Семи – в него объединилась не сумевшая поделить власть лагариковская знать. Но их действия исподволь направляет архимаг Диндорикус. Он побудил Совет направить к князю Элагору посла для заключения мира. Естественно, мага. Но до Эвиленда он так и не добрался. – Далар усмехнулся. – Мои люди перехватили его, послом оказался один из приближенных к архимагу магистров. За это император Хисс даровал мне должность командующего и этого самого мага в качестве личного раба. Я притащил его с собой. Ты бы видел, отец, как этот чванливый старикашка потешно кривляется, когда мои воины щекочут его бока копьями! Его спеси хватит на десяток эльфов! Он все никак не может смириться со своей участью. Мнит себя великим магистром, хотя на деле он лишь жалкий раб. – Далар презрительно сплюнул на каменные плиты пола. – Зато он потешает меня, потому до сих пор и жив…

Светлика возмущенно втянула в себя воздух, всем своим видом выражая немой протест столь кощунственным, по ее мнению, словам, и немедленно получила очередной незаметный щипок от Дидры. Округлив глаза, изгойка многозначительно посмотрела на сестру и украдкой чиркнула ребром ладони по горлу, намекая ей, что с нами случится, если орки поймут, что мы вовсе не рабы.

– Ты отвлекся от сути, – хмуро напомнил сыну Хикс.

– Да, собственно, я уже все и рассказал, – пожал плечами Далар. – Пока что между Лагароном и Эвилендом продолжает тянуться вялая война. Но оба народа потеряли много крови, и решающее сражение уже не за горами. Император Хисс собирает войска, так что, когда оно произойдет, орки будут наготове и тоже не преминут в нем поучаствовать. Грядущая битва определит, кто завладеет Югом.

Услышав эти мрачные слова, я вздрогнул и ощутил, как по спине заскользили противные ледяные мурашки. А перед внутренним взором встала показанная мне Алией в одном из снов картина: залитое кровью поле, усеянное тысячами мертвецов трех наших рас. И некромагиня сказала, что в их гибели буду виноват я…

Но я видел этому лишь одно объяснение: они погибнут, если мне не удастся остановить Кана. А значит, я должен спешить – кто знает, сколько времени у меня осталось? В моем видении листва на деревьях была насыщенного темно-зеленого цвета, какой дарит своим лесным детям только жаркое летнее солнце. И значит, этот день действительно уже недалек…

– А куда ты идешь, отец? – не сдержав любопытства, спросил наконец Далар.

Мы остановились перед массивными дверями одной из комнат.

– Ты нужен нам на поле боя, – не дождавшись ответа, добавил молодой орк.

– Честная битва всегда приносит воину славу, – немного помолчав, заговорил Хикс, тщательно подбирая слова. – Но иногда даже худой мир бывает лучше доброй войны.

– Ты говоришь как трус! – презрительно оскалил зубы Далар.

Хикс зарычал. Молниеносно стиснув горло сына рукой, он впечатал его спиной в стену. Далар поморщился от боли, впиваясь пальцами в предплечье Хикса, но его силы не хватило, чтобы разжать стальную хватку отца.

Шактар шагнул было вперед, но, наткнувшись на горящий яростью взгляд Хикса, прилип к полу.

– Не смей так разговаривать со мной, щенок! – приблизив лицо к покрасневшей от натуги физиономии сына, процедил сквозь зубы Хикс. – Я повидал в этой жизни куда больше, чем ты, сопливый мальчишка, и я знаю, о чем говорю!

Мгновение помедлив, Хикс разжал руку и отступил на шаг назад. Далар судорожно глотнул воздух раскрытым ртом и потер шею ладонью.

– Тебе известно, где сейчас первый советник Кан? – отрывисто спросил Хикс.

– Я слышал их разговор с императором Хиссом, – нехотя отозвался Далар. – Дар Кан должен был отправиться куда-то с секретной миссией… Твое путешествие как-то связано с этим? – внезапно догадался юный орк.