И не дожидаясь её ответа, провёл по припухшим губкам своим багровым, в капельках лавы, стержнем. Губки раскрылись, пропуская его в маленький ротик. Головка красавицы стала старательно насаживаться на вновь изнывающее орудие художника. Очаровательный носик тонул в густых кудрявых зарослях. Влажные чёрные глаза то и дело восхищённо смотрели на любовника. Маленькие мягкие ладошки сжимали и ласково поглаживали тяжёлые шары. В последнем порыве сильнее притягивая личико княгини к себе, Морель застонал и, дёрнувшись, выстрелил в нежный ротик.

Она проглотила пьянящее вино, хотела облизать губки, но он не позволил. Поднял её и впился в прекрасный ротик страстным поцелуем.

- Я приду ночью, моя богиня, - хрипло прошептал Морель, посасывая губами крошечную мочку.

- Я буду ждать… - простонала она.

Поздним вечером Екатерина ждала художника. В полупрозрачном пеньюаре она возлежала на высокой огромной кровати в своей спальне. Вот осторожно открылась дверь, и знакомый силуэт приблизился к ней. В таинственном тусклом свете юная княгиня была ещё прекраснее.

- Катрин… - прошептал Морель, - сегодня я хочу любоваться вами… Насладиться вами сполна… Это наша последняя ночь и я хочу, чтобы вы запомнили меня навсегда, моя богиня…

Его глаза искупали её в голубоватом блеске. Княгиня вздохнула со сладострастной улыбкой и призывно взглянула на любовника. Морель не заставил себя ждать.

Под ним она стонала, комкая руками простыню, мотая головкой в ореоле роскошных кос. В эту минуту она позабыла обо всём. Значение имело только то, что горячая пульсирующая плоть проникала в неё, заставляя умирать от блаженства. Он пронзал её до самой потаённой глубины, но княгине, казалось, что этого мало, ей хотелось всё глубже и глубже. И она, извиваясь, крича, двигалась ему навстречу. В эту ночь ей казалось, что она навсегда становится его частью. Утомлённая страстными ласками, убаюканная его руками, она уснула.

В предрассветный час покидая прекрасную княгиню, Морель нежно скользнул по спящим рубиновым губкам и срезал крутой локон её волос.

- Месье, - тусклые глаза князя внимательно посмотрели на художника. – Вы блестяще выполнили вашу работу… Портрет бесподобен, впрочем, - он усмехнулся, - согласитесь он не лучше оригинала.

Морель в знак согласия склонил голову.

- А как же … вторая часть нашего контракта? – холодно спросил князь, не отводя взгляд от портрета.

Морель молча протянул ему миниатюрную шкатулку. Открыв её, князь увидел скромное крошечное золотое колечко с капелькой изумруда.

- Ну, что ж… прекрасно, - равнодушно произнёс князь, хотя в его лице что-то напряглось. – Вы получите сполна за вашу работу.

- Благодарю вас… - Морель вновь склонил голову. – Но… я отказываюсь от денег... Я полагаю, то, что вы мне поручили… оплатила княгиня.

Вечером за ужином Екатерина была грустна.

- Дорогая, вас что-то тревожит? – почти участливо спросил князь.

- Нет… нет, нет… всё хорошо… Мне не хочется есть, - как-то рассеянно отвечала она.

Он вдруг встал, подошёл к ней и положил на стол маленькую шкатулку.

- Полагаю, вас тревожит потеря этого? – произнёс своим обычным надтреснутым голосом.

Не отвечая, она открыла шкатулку. Её руки дрогнули, лицо залила пунцовая краска. Перед ней было то самое колечко, которое несколько дней назад она подарила Морелю.

- Откуда это у вас? – пролепетала княгиня, едва не теряя сознание, не смея посмотреть мужу в глаза.

- О, дорогая, я знал, что эта безделушка вам дорога, - усмехнулся он. – Ваш красавец-француз… просто это был мой подарок вам… Не правда ли, прекрасная игрушка? Я, как заботливый муж, умею угадывать ваши желания…

- Я вас ненавижу… - прошептала Екатерина, бледнея.

- Ну, что же… жёны довольно часто ненавидят мужей…Я – не исключение, - равнодушно заметил князь и вновь опустился за стол. – Надеюсь, вы подарите мне наследника, - он вдруг улыбнулся холодной улыбкой.

Прошло несколько месяцев. У князя Андрея Бутурлина родился сын. Молодая мать умерла во время родов.

[1] Парюра – набор ювелирных украшений.

[2] Месье, я … должна на сегодня покинуть вас… (фр.)

[3] Да, мадам, конечно… (фр.)