– Хорошо, что я лечу на драконе, – раздался во тьме безрадостный голос Вазу. – В противном случае я бы не осмелился зайти так далеко.

– Мне стыдно признавать это, предводитель, – понизила голос Мейрит, – но я чувствую то же самое.

– Здесь нечего стыдиться, – промолвил дракон. – Страх произрастает из семян, посеянных змеями внутри вас. Корни страха ищут любую темную частичку вашего Я, любое ваше воспоминание, кошмар, а когда они находят их, то погружают свои корни туда и жадно питаются ими. И Страх – это гибельное растение – разрастается.

– Как я могу уничтожить его? – дрожащим голосом спросил Альфред.

– Никак. Страх – часть тебя. Змеи знают и используют это. Не позволяй страху овладеть собой. Не бойся страха.

– Прямо то, чем я занимался всю жизнь, – несчастно вымолвил Альфред.

– Не всю, – поправил его дракон, и, возможно, у Альфреда просто разыгралось воображение, но ему показалось, что дракон улыбнулся.

Мейрит смотрела на Нексус, на его здания, стены, колонны, башни и шпили, от которых остались лишь черные остовы, озаренные всепожирающим жадным пламенем.

Снаружи дома были сделаны из камня, но поддерживающие перекладины, пол и стены внутри них были деревянными. Камень защищали руны, начертанные сартанами и усиленные позже патринами. Сперва Мейрит удивилась, как такой город мог пасть.

Но затем она вспомнила стены, окружающие Абри. Они тоже охранялись рунной магией. Змеедраконы бросались своими телами на них, отчего возникали небольшие трещины, которые затем все больше расширялись, отделяя руны друг от друга, что и разрушило магическую защиту. Нексус. Мейрит никогда не считала этот город прекрасным. Она всегда рассматривала его с практической точки зрения, как и большинство патринов. Стены Нексуса были толстыми и крепкими, улицы хорошо спланированными и ровными, здания массивными и прочными. Но теперь, в свете пламени, пожиравшем город, она заметила его красоту, изящество и утонченность его высоких шпилей, гармоничную незамысловатость его конструкции. У нее на глазах одна из остроконечных башенок накренилась и рухнула, подняв сноп искр и облако дыма.

Мейрит впала в отчаяние. Ее повелитель не мог позволить этому произойти. Он не мог быть здесь. Ну, а если он и здесь, то уже мертв. Вскоре весь ее народ погибнет.

– Смотрите! – внезапно вскрикнул Вазу. – Последние Врата! Они все еще открыты! Мы удерживаем их!

Мейрит оторвала взор от горящего города, и принялась пристально вглядываться во тьму и дым, пытаясь рассмотреть, что скрывается за ними.

Драконы наклонили крылья, развернулись и начали кругами спускаться вниз. Патрины внизу подняли головы. Мейрит была слишком далеко, чтобы увидеть выражение их лиц, но по их действиям она поняла, о чем они думали в это мгновение.

Появление огромной армии крылатых чудовищ могло означать только окончательное, сиюминутное поражение. Смертельный удар.

Понимая их страх, Вазу запел; его голос, благодаря вплетению в него рунного языка сартанов, ясно разнесся сквозь дым и залитую огнем тьму.

И хотя Мейрит не смогла понять ни слова, она сразу воспрянула духом. Эту песню и не надо было понимать.

Ужасающий страх, который вцепился в нее удушающей хваткой, отступил.

Внизу патрины, запрокинув головы, в изумлении посмотрели вверх, а затем разразились одобрительными возгласами и боевыми песнопениями.

Драконы опустились еще ниже, чтобы их седоки смогли спрыгнуть. Затем они снова поднялись ввысь, где одни принялись настороженно кружить в воздухе или отправились прочесывать окрестности, а другие полетели вглубь Лабиринта за остальными патринами, чтобы принести их к месту битвы.

Нексус и Лабиринт разделяла стена, покрытая сартанскими рунами, достаточно мощными чтобы уничтожить любого кто бы прикоснулся к ним.

Необъятная стена тянулась от одного горного хребта к другому, образуя гигантский полукруг, а по обеим стороны от него простирались бесплодные равнины.

Нексус дарил жизнь, а темные леса Лабиринта награждали смертью.

Те из патринов, которые добирались до мест, откуда можно было увидеть Последние Врата, подвергались наиболее страшному испытанию, пытаясь достичь их.

Населенные лишь нелюдями, равнины, лишенные какого бы то ни было укрытия, предоставляли врагам отличный обзор, давая возможность засечь тех, кто рискнет их пересечь. Здесь был последний рубеж, где Лабиринт мог еще остановить своих жертв. Здесь, на равнине, Мейрит когда-то чуть не умерла. И именно здесь Повелитель спас ее.

Паря над вспученной, взрытой магией и битвой землей, Мейрит рассматривала усталых, окровавленных патринов, взглядом ища Ксара. Он должен быть тут. Должен! Стена выстояла, как и Врата. Для этого пришлось бы применить могущественную магию, которой обладал только ее повелитель. Но если он и был среди патринов, она не могла найти его.

Ее дракон и дракон, на котором восседал Вазу, опустились на землю, патрины расступились, одаривая их мрачными подозрительными взглядами.

Остальные драконы, кроме этих двух, взлетели ввысь.

Вой волколаков отразился от лесов, прерываемый лишающей мужества трескотней хаодинов. Многочисленные красные драконы неслись сквозь дым, на их чешуе отражались огни горящего города, но они не атаковали.

К своему удивлению Мейрит вообще не обнаружила змеев.

Но она знала, что те где-то рядом – знаки на ее коже полыхали почти так же ярко, как и огонь. Патрины из Абри собрались вместе, безмолвно ожидая указаний своего предводителя. Вазу же отправился к патринам у Врат, чтобы представиться им. Мейрит присоединилась к нему, по пути все еще пытаясь разыскать повелителя Ксара.

Они миновали Альфреда, который, заламывая руки, с грустью смотрел на стену.

– Мы построили эту чудовищную тюрьму, – горестно пробормотал он. – Мы создали это! – Он покачал головой. – Нам за многое придется ответить, за многое.

– Да, но не сейчас! – осадила его Мейрит. – Я не хочу, чтобы мне пришлось объяснять своему народу, что здесь делает сартан. Да и вряд ли мне удастся все разъяснить им, прежде чем они разорвут тебя на куски. Ты и Хуго, держитесь подальше от них, так долго, как получиться.

– Я понял, – подавленно промолвил Альфред.

– Хуго, приглядывай за ним, – приказала Мейрит. – И ради всех нас, не выпусти из-под контроля этот Проклятый кинжал.

Хуго молча кивнул. Он примечал все, что его окружало, а сам тщательно скрывал свои мысли. Он опустил руку на Проклятый Клинок, словно стараясь сдержать его.

Вазу шагал по выжженной равнине, в то время как его люди оставались позади него, выказывая ему уважение и поддержку.

Одна из женщин отделилась от группы патринов, охраняющих Врата, и подошла к нему.

У Мейрит екнуло сердце. Она знала эту женщину! Они жили неподалеку друг от друга в Нексусе. Мейрит испытывала искушение ринуться вперед, чтобы узнать, где Ксар и куда он забрал раненого Эпло. Но она сдержалась. Если бы она заговорила с женщиной прежде Вазу, это было бы ужасной грубостью. А она могла, и это было бы справедливо, отказать Мейрит ответить на ее вопросы. Сохраняя выдержку, Мейрит держалась настолько близко к Вазу, насколько это было возможно. Она обеспокоено оглянулась на Альфреда, боясь, что он выдаст себя. Но он и Хуго стояли в отдалении от толпы.

Поблизости, в одиночестве, находился джентльмен в черном. А сине-зеленый дракон Приана исчез.

– Я предводитель Вазу из поселения Абри, – Вазу прикоснулся к сердечной руне. – Это в нескольких вратах отсюда. А это мои люди.

– Мы рады вам и вашим людям. Хотя, Предводитель, вы пришли сюда только для того, чтобы умереть.

– Ну, по крайней мере, мы умрем в хорошей компании, – вежливо ответствовал Вазу.

– Я Аша, – женщина дотронулась до своей сердечной руны. – Наш предводитель мертв. Многие погибли, – добавила она, ее голос помрачнел. Она взглянула в сторону Врат. – Люди обратились ко мне, чтобы я возглавила их.

Аше было, как принято говорить, уже много врат. Ее волосы испещрила седина, кожа покрылась морщинами. Но она была сильна, в гораздо лучшей физической форме, чем Вазу. Подняв бровь, она с сомнением изучала его.