Подобное произошло между ними впервые, что и доставило удовольствие даме, которое она и выказывала всю ночь напролёт.

Утром оба проснулись, обнявшись, точно двое влюблённых, и она, взглянув на отдохнувшего мужчину, того поцеловала.

Затем она поднялась и потрудилась принести завтрак прямо в номер.

Донеся его до кровати, она окончательно разбудила молодого человека возбуждающими ласками.

Проснувшись, Бруно не поверил своим глазам, Кьяра была крайне к нему внимательна, чем он очень гордился.

Для него поведение подобного рода было в порядке вещей, но, увидев, как переменилась партнёрша, ещё больше уверился в себе.

Кьяра нравилась молодому человеку, но ещё больше ему нравились его собственные деньги и своя жизнь, что как раз и побудило продолжить выбранную линию поведения и сделать всё, чтобы влюбить в себя даму.

Вернувшись из Парижа, женщина тут же рассталась со своим приятелем, который не мог долго терпеть подобную ситуацию.

Мужчина купил квартиру в центре Милана и автомобиль Porsche для её любовника и одновременно успевал ловко осыпать даму ласками.

Она искренне не понимала, что Бруно делает всё это лишь из-за денег, а не будучи очарованным её естественной красотой.

Женщина твёрдо сказала молодому человеку не изображать из себя жиголо и щедро того отблагодарила, таким способом желая избежать оплаты дополнительных услуг.

Для Бруно подобное было как манна небесная - за такой короткий срок удалось получить внушительную сумму на действующий банковский счёт, и, развлекаясь, он незаметно для себя стал играть чувствами Кьяры.

Иногда всё же приходилось выдумывать банальные извинения лишь бы избавиться от роли альфонса, которую еженедельно исполнял с клиентами Беатриче, а порой даже куда-то ходил со Стефанией, ещё одной из подруг Энрико.

Теперь мужчина жил исключительно в своём собственном мире, забросил работу, потерял связь со своими старыми друзьями, ничего более не слышал о своих пожилых родителях, и, надо полагать, стал чуть ли не богом в том, что касается убеждённости в собственном эго, достигшем своего крайнего предела.

Молодой человек уже не мог повернуть назад, поэтому даже не думал так поступать.

Кьяра внутренне была готова к чему-то невероятному и отдала бы всё лишь бы оказаться в его руках; Бруно же, хорошо зная безумную любовь подобного рода, бесцеремонно воспользовался сложившейся ситуацией.

На данный момент их отношения продолжались четыре месяца, трижды в неделю она заходила в гости к мужчине, где оставалась на ночь.

И практически всегда приносила ему кучу дорогих подарков, как, например, часы Rolex, золотые браслеты, фирменную одежду, что продолжалось вплоть до того, как однажды не задала следующий вопрос: «Тебе нравятся мотоциклы?»

«Будучи юным у меня была Хонда 350, однако ж, потом я её продал. А почему ты меня об этом спрашиваешь?»

«Я хотела бы отправиться в путешествие на красивом мотоцикле через Соединённые Штаты из Нью-Йорка в Сан-Франциско, ты бы поехал?»

«Что за вопрос, разумеется, я с удовольствием составил бы тебе компанию, и когда тебе бы хотелось это осуществить?»

«Через двадцать дней я точно свободна».

«Это путешествие случится ещё только через месяц, как же ты уладишь дела на своей фирме?»

«Да не волнуйся ты, я же знаю, что делать, я щедро плачу своим помощникам, которые об этом как раз и подумают.

Я же просто хочу чуть-чуть расслабиться».

«Ладно! Но как мы всё это осуществим на мотоцикле?»

«Завтра я сделаю бронь, в Нью-Йорке у меня филиал, так что нет никаких проблем».

«Вечно ты меня удивляешь».

Улыбаясь, молодой человек заключил даму в объятия и с чувством прижал её к себе.

В последующие дни у Бруно произошли и другие истории с девушками от Беатриче, но подобный отпуск, слишком долгий по её мнению, очень злил его самого, поэтому мужчину поставили в известность, что если всё так продлится и следующий месяц, на работу он может больше не звонить.

Наконец-то Бруно понял, что был для неё всего лишь любимым племенным жеребцом, но никогда не придавал этим словам особого значения.

Оба сели в самолёт Кьяры, предвкушая отпуск и смотря из иллюминатора на панораму, что открывалась всё больше по мере приближения к Соединённым Штатам и скрашивала собой вот уже пять месяцев его новой жизни.

Мужчина мысленно благодарил Энрико за мобильный телефон, который, в сущности, позволил ему заменить человека в работе, предоставляющей занятым в ней людям возможность проявить хитрость и попробовать все жизненные удовольствия.

Затем молодой человек взглянул на Кьяру, которая, должно быть, дописывала в своём ноутбуке последние подробности какого-то дела, что уже подходило к концу, и стал смотреть на даму совершенно другими, нежели в самом начале, глазами - глазами влюблённого.

Он вёл себя с женщиной всегда сдержанно, никогда не спрашивал, какого плана её работа, и откуда появляются все эти деньги, но теперь подумал, что настал подходящий момент выяснить давно интересующий вопрос: «После стольких месяцев я по-прежнему ничего о тебе не знаю! Я могу спросить, чем ты занимаешься на работе?»

«Бизнесом! Делами! Я хорошо покупаю, а продаю ещё лучше, лишь этим я и занимаюсь».

«Это я уже понял, но что именно ты покупаешь?»

Женщина посмотрела на молодого человека с некоторым подозрением, мол, как вообще он осмелился об этом спросить, и уклончиво ответила.

«Различные материальные блага».

«Ты говоришь немного расплывчато, разве ты до сих пор мне не доверяешь?»

«Просто я знаю людей, которые, узнав, в чём состоит моя работа, пытались донести на меня, а этого я себе позволить не могу.

Так что, хотя мне и очень жаль, но я не скажу тебе, откуда у меня вся эта информация и что именно я покупаю.

Извини меня, конечно, но подобных разговоров я предпочитаю избегать, ты мне симпатичен и мне бы не хотелось что-то разрушать только потому, что тебе в голову приходят странные мысли.

Меня вот совершенно не волнует, сделал ли ты что-нибудь за текущий день, но когда тебе нужны деньги, ты просто знай, что они для меня вообще не проблема; я лишь хочу, чтобы ты меня любил, как и всегда, только этого я и хочу.

Поэтому я тебя и прошу более не задавать мне вопросы подобного рода, договорились?»

«Я вовсе и не думал на тебя доносить, потому что не смог бы этого сделать чисто из экономических причин, но если каким-то образом тебя задевают подобные разговоры, то не волнуйся, спрашивать я тебя больше ни о чем не собираюсь.

Хотя я прошу тебя лишь об одном; если когда-нибудь ты захочешь, чтобы я каким-то образом поучаствовал в твоих делах, таким способом оказавшись полезным тебе же, просто знай, что мы с тобой уже не чужие люди.

Ты знаешь, когда совсем нечем заняться мне немножко не по себе. Напротив, я считаю, что когда мы встретимся снова, я к этому моменту постараюсь стать владельцем какого-нибудь бара или же заняться чем-то ещё, лишь бы вольный ветер не гулял в моей голове; рано или поздно я сдамся, ведь бездельничать целыми днями мне совсем не по душе».

«Слушай, а ты молодец, вот это мне очень даже нравится! Если хочешь, я протяну тебе руку помощи и подыщу паб, который со временем отплатит тебе весомой прибылью.

Это действительно хорошая идея, ведь так, в будущем, мне больше не придётся беспокоиться за то, чем ты занимаешься, когда мы не вместе».

Женщина сказала это странным тоном, как если бы знала, что продолжала содержать жиголо, одновременно подспудно ощущая подобное, но не имея тому доказательств; Бруно же, поняв всю инсинуацию, ответил: «Но что ты себе думаешь: что я за свою жизнь вообще не работал, что я бросил всех своих клиентов, включая и тех, с кем я давно знаком, и знаешь, почему всё так произошло?

А всё из-за того, что ты – единственная женщина, которую я хочу».

«Да перестань ты, я тебе совершенно не верю, возможно, я и круглая дура, но мне всё же хочется тебе доверять, несмотря на то, что я понимаю одно: сейчас ты не вполне искренен….»