– Есть новости?

Нехорошо поднимать серьезные вопросы на первой же чайной церемонии, но Тао сразу дал понять главе Триады, что в первую очередь его интересует дело. Господин Пу все понял правильно и, даже если и был разочарован неделикатным поведением гостя, никак не проявил это внешне.

– Новости только плохие, дорогой друг. Увы, только плохие.

Полковник удивленно поднял брови:

– Операция еще не началась, а у нас появились проблемы?

– К моему глубокому сожалению, не все в этом мире идет так, как мы этого хотим. И даже хорошо разработанные планы иногда дают сбой.

Многоречивость господина Пу начинала действовать на нервы.

– Что случилось? – коротко поинтересовался Тао.

– Сегодня ночью безы Мертвого перехватили курьера с «поплавками», – просто ответил глава Триады.

Полковник блестяще владел собой, а потому не поперхнулся чаем. Но в его черных глазах мелькнуло бешенство.

– Как это произошло?

– Курьер находился в последней точке маршрута, должен был направиться в Шанхайчик и попал в облаву. Безы искали пропавшую жену верхолаза, прочесывали территорию и наткнулись на наши «поплавки». Роковая случайность.

Минуту Тао молчал, и в комнате висела угрюмая, напряженная тишина. Больше всего на свете полковнику хотелось взять изящное фарфоровое блюдце и нехитрым, но эффективным движением убить господина Пу. Тонкие фарфоровые блюдца можно использовать для разных целей… Но бешенство отступило, и к Тао вернулась прежняя рассудительность: глава Триады ни в чем не виноват, он лишь принес плохую весть. Ошибка была допущена раньше, когда принималось решение о транспортировке «поплавков» по этому каналу.

– Вы понимаете, что произошло? – тихо спросил Тао.

– Да, – очень серьезно ответил Пу. – Я все понимаю.

Без мощных и скоростных процессоров атака ломщиков была обречена. Только с помощью «поплавков» можно прорвать защиту внутренней сети и выйти к массивам информации. Проблема заключалась в том, что корпорации жестко ограничивали распространение процессоров, и доставить их в Анклав считалось сложнейшим делом. Тао выбрал самый надежный, как ему казалось, путь: обратился к Консорциуму. Но даже у лучших контрабандистов мира, оказывается, случались накладки. Дублирующей партии не предусматривалось, и полковник впервые подумал, что тщательно продуманная операция может закончиться провалом.

Что означает перехват процессоров? Досадная оплошность или противник что-то разнюхал и начал свою игру? Гибель Шэнхуна, проблемы с контрабандистами… совпадения или нас ждут? Требовалось время, чтобы обдумать ситуацию, но его-то как раз и не было: «поплавки» не соевый суп, их на улице не купишь, а Чайка ждать не может, действия ломщика рассчитаны едва ли не по секундам.

– Вы уверены, что захват «поплавков» произошел случайно?

– Я не могу быть уверен, – с достоинством произнес господин Пу. – Я рассказываю то, что знаю. О происшедшем стало известно три часа назад: курьер не подал условный сигнал. Мы подключили нашего осведомителя в СБА, который сообщил, что ночью летучая группа безов, разыскивающая потерявшуюся на Болоте Лауру Бельмах, накрыла контрабандистов с «поплавками». Курьер погиб.

Тон господина Пу показывал, что глава Триады КРАЙНЕ удивлен поведением гостя. Тао понял, что переборщил: с такими людьми не следует обращаться, как с подчиненными. Да, Триада зависит от военной разведки, но существовали нормы общения, которых необходимо придерживаться.

– Прошу извинить мою резкость, – вздохнул полковник. – Я несколько выбит из колеи.

– Я все понимаю, дорогой друг, – важно кивнул Пу. – Ситуация действительно неудачная.

– Вы уже связались с местным менеджером Консорциума?

– Его зовут Всадник, – сообщил господин Пу. – Мы направили письмо, но ответа пока не получили. В Консорциуме принимают весьма серьезные меры безопасности, послание может идти довольно долго.

– Дни?

– Часы.

Тао сжал кулаки и процедил:

– Мне нужны «поплавки».

– Я знаю, – сдержанно отозвался Пу. – И как раз с этим связана еще одна неприятная новость, которую я должен вам сообщить.

Как же хорошо было парить на «Марко Поло» и, попивая коктейль, рассматривать лежащий под ногами Анклав.

– Чем вы еще хотите меня огорчить?

– Сегодня ночью был совершен дерзкий рейд в Шанхайчик. Мы потеряли лучшего гравера и… и электролабу, способную производить «поплавки». Единственную подобную электролабу.

И опять молчание. Не меньше минуты Тао, не мигая, смотрел на золотого Будду, безмятежно улыбающегося в углу, после чего ОЧЕНЬ спокойным голосом поинтересовался:

– И после этого вы уверяете меня, что нападение на курьера с «поплавками» было случайностью?

Анклав: Москва (приближается)

Скоростная магистраль, дно вагона

Впереди неизвестность

Девушка оказалась невысокой, худенькой и очень ловкой. Вещей у нее было совсем чуть-чуть, места в углублении она занимала немного, а потому Илье удалось разместиться достаточно комфортно. Учитывая обстоятельства, разумеется. Молодой человек боялся, что недовольная появлением попутчика девушка проигнорирует его и путь придется совершать в молчании, но уже через двадцать минут она протянула ладошку и крикнула:

– Майя!

– Илья! – обрадованно ответил молодой человек.

– Какого черта ты забыл в Анклаве, пацан?

– Спасаюсь!

– От армии?

– Нет!

– От милицейских? В Анклаве не любят уголовников! Там своих бандитов хватает!

– Меня распределили в «химию»! – прокричал Илья.

– Бедолага!

Государственный унитарный концерн молекулярных разработок и современных биотехнологий, в просторечии «химия», со дня своего основания пытался создавать новые препараты для федеральной армии. На деле его работа сводилась к приобретению самых дешевых лицензий у «Фарма-1» и других независимых корпораций, которые затем федеральная пропаганда называла отечественными открытиями. При этом прижимистые молекулярные разработчики постоянно искали способы не платить Анклавам деньги, и вся страна была убеждена, что корпорации превратили фабрики унитарного концерна в полигоны, на которых обкатывались новые препараты. Работать на «химии» никто не хотел, и специалистов туда рекрутировали через военных комиссаров.

– А что, родственники не смогли собрать деньги для военкомата?

– Я сирота. Рос в детдоме.

– Не повезло!

Таким прямая дорога в «химию». Теперь Майя смотрела на попутчика другими глазами. Худощавый, узкоплечий, немного нескладный, с длинными руками и ногами, бедно одетый, он был похож на побитую собаку, на жалкого щенка. Но ведь он нашел в себе силы побежать сквозь милицейские кордоны! Не побоялся попасть под пули. Не побоялся броситься под вагон с самодельными «цеплялками», которые едва держали вес худенького тела.

– Есть хочешь?

– Не отказался бы, – несмело улыбнулся Илья.

– Держи! – Девушка протянула ему вскрытую упаковку галет. – Вода есть?

– Угу.

Илья жадно набросился на сухой хлеб, и его большие уши комично задвигались, сделав молодого человека похожим на жующую мышку.

– А на что рассчитываешь в Анклаве?

– В смысле?

– Если ничего не умеешь, то тебе прямая дорога на стол конструкторов, а это хуже «химии».

– Думаю прибиться к машинистам, – серьезно ответил Илья.

– Ух! – Такого ответа Майя явно не ожидала. – Ты шутишь?

– Нет!

Молодой человек сумел ее удивить.

– С чего ты взял, что сможешь прибиться к машинистам?

– Я учился математике у Марка Танаевского.

– Ты учился у Танаевского?!

– Правда, всего два года, – вздохнул Илья.

Он произнес эту фразу не очень громко, но теперь девушка ловила каждое слово попутчика и сумела расслышать ее даже сквозь шум «суперсобаки».

– После того, как федеральное правительство запретило Марку Яковлевичу подписывать контракт с корпорациями, он был вынужден преподавать в обычной школе. Мне повезло.