Весь вечер и следующий день мы обсуждали какие заводы нам понадобятся для постройки кораблей, авиационные, по производству турбин, труб, сталей высшего качества. Но самое главное мы пришли к тому, что придётся строить гигантские термоядерные электростанции для производства антиматерии в необходимых количествах. Вообще даже предварительная сумма получалась не маленькая, но больше всего пугали сроки. А именно первый самый лёгкий эсминец удастся построить не раньше чем через 8 месяцев, особенно затягивалась постройка энергостанций по производству антиматерии, не быстрее, чем за год, а до этого придётся пользоваться современными мощностями. То есть мы бы получили более менее, что то похожее на космический флот года через полтора, при приблизительных расходах 250–300 миллиардов долларов. Причем в первые же 4 месяца требовалось выделить 120 миллиардов. Самое интересное то, что Вика не спорила, не удивлялась и со всем соглашалась, как будто знала так надо, а между тем даже я не был уверен, что у нас что-нибудь получится. Тем не менее в 13–00 21-го октября примерные наброски проекта уже лежали на столе Резьбова.
В этот раз на конференцию я прошёл под охраной двух автоматчиков, и ненавистными взглядами моих бывших коллег. Моя группа к моменту входа в конференц-зал уже была на своих местах. И не удивительно, потому что согласно совету Иосифа я опоздал к началу на пятнадцать минут, и меня все ждали, даже сам Иосиф. Вообще это было необходимо, чтобы подчеркнуть мою важность и научить учёную братию уважать мнение нелюдимого девятнадцати летнего паренька, который выглядел ещё моложе.
Вопреки моим надеждам в этот раз, большинство было настроено ещё радикальнее, чем до этого. Примерно пол часа они поливали грязью мою идею, но к моему удивлению пара человек и среди них Ирка, ожесточенно спорили с остальными и доказывали мою правоту. На 20-ой минуте все генералы встали и покинули помещение, вероятно они были проинформированы о том, что мой план уже одобрен президентом. В итоге президент попросил всех замолчать и выступил с мини обращением: “Я убедился в полной не возможности плана, юного дарования, отныне он перестает быть главой русского космоса, жаль, что мои надежды на него не оправдались, предлагаю вынести на обсуждение ваш проект”. Для меня это было как гром среди ясного неба, а как же мой планы, наши старания с Викой? Хотя конечно понятно, что мнение всех важнее моего, но ведь некоторые люди считают также.
В общем через 5 минут уже обсуждали план постройки 2-ух тяжелых орбитальных крепостей и 4-х вооруженных космических челноков. Надо отдать честь нашим учёным, они обеспокоились проблемой куда серьёзнее западных специалистов. Было решено построить 2 тяжелых космических станции по 600 тонн каждая, с бронёй из монокристалла урания толщиной 6 см вооружить их 4-мя 8-ми ступенчатыми ракетами весом по 25 тонн каждая, со скоростью разгона до 94 км\сек и 12 лёгкими ракетами. Кроме того 4 так называемых крейсера имели запас изменения скорости после выхода на орбиту 6 км\сек, при массе кораблей по 150 тонн, и самое главное и крейсера и станции были оснащены мощными полуавтоматическим электромагнитными пушками калибра 20 мм на крейсерах и 45 мм на станциях, при скоростях снаряда до 120 км\сек, а дальность наведения данной системы достигла 250–300 тыс км, этого планировалось достичь за счет десятков маленький космических спутников радио наведения. Планировалось усилить общеевропейскую систему защиты нескольким мощными лазерными орудиями, с дальностью фокуса 5000 км. И мощной системой спутникового обнаружения на дальних подступах к солнечной системе, чтобы обнаружить противника минимум за 24 часа до удара. Вся эта программа стоила России по самым приблизительным подсчётам 25 миллиардов долларов и 800 000 тонн нефти. Но по моему этого было не достаточно, хотя такие станции наверно смогли бы всё же что то противопоставить нашим противникам. А главное срок реализации, всего 4 месяца. Правда выход на позиции наблюдательных спутников занял бы срок до 2-х лет, но непосредственно оборона земли должна была быть готова через 3 месяца.
После окончания конференции мне и всем поддержавшим меня было приказано направляться в Кремль. К этому моменту я уже понял, что окончательно меня ещё не уволили, иначе зачем отделять моих сторонников от основной массы?
В Кремле меня провели в уже знакомый по самому первому визиту зал встреч, где мы все включая Вику Иру президента и ещё 3-х моих неожиданных сторонников и собрались.
— Итак вы уже наверно уже все поняли, что программа Сергея Игоревича мной не отменяется.
Ирка очень странно на меня посмотрела.
— В течение ближайшего года вам будет выделено 300 миллиардов долларов, на строительство Российского космического флота. А программа орбитальных крепостей послужит прикрытием, во-первых срок приведения в полную боеготовность у неё гораздо короче, всего 3–4 месяца, а во вторых под её прикрытием мы сможем длительное время скрывать от стран запада о наличии у нас подобных технических средств, так как весь перерасход можно списать на постройку этих станций. По крайней мере это будет возможно в первое время.
Да судя по всему президент решил переиграть не только пришельцев, но и грёбанный блок НАТО, да в принципе я тоже патриот и его понимаю. А иметь единственный на планете космический флот совсем не плохо.
— Насколько я понял из предварительных расчётов, мы получим первые боеспособные корабли не раньше, чем через год. Значит и программа орбитальной крепости неплохо вписывается в общую схеме национальной безопасности и не будет пустой тратой средств. Но ваша деятельность первое время будет секретна, поэтому своих близких в ближайшие пол года вы не увидели.
— Ну уж нет!! — Ирка была просто в ярости, — вы меня тут не запрёте..
Но она тут же замолчала.
— Конечно ваше возмущение было риторическим, — заметил Иосиф.
После этого мы ещё долго обсуждали как и что. Сошлись на том, что всем участникам проекта, придётся ездить по всей России организуя различную деятельность, а координировать всё должен я. Родным всех составлялась записка: “Мобилизован по делам государства, срок возвращения пол года, совершенно секретно, поднимать и искать панику запрещено”. И подпись, президент Российской Федерации. Довольно странная и короткая но нужная записка, при всех иных формах прощания пришлось бы потратить на это больше времени и это могло привести к утечке информации, а создатели русской орбитальной крепости ничего не должны были знать!
Но вот Ирка мне всю эту секретность припомнила, поймав меня в коридоре сказала всё всё, что обо мне думает и что не думает тоже, неудивительно, как же так по моей вине не спать ей с Алексеем месяца три, а то и дольше. А вдруг он вообще найдёт другую, такой перспективный парень…
Глава 5: Что же мы можем?
А на следующий день 22-го октября 2031 года, спустя семь дней после контакта, об инопланетянах узнал весь мир. Все телеканалы мира стали передавать о происшедшем контакте, рассекретили Женевскую конференцию, было сообщено о строительстве боевых космических станций на орбите земли на случай нападения. Одновременно по всей планете был введён комендантский час, и конечно начались жуткие беспорядки. В России их конечно почти не было в пуганной мало населённой стране учёных с 110-тью миллионами населения они вообще редкость, как и в тоталитарном двух с половиной миллиардном Китае, а вот в большинстве других стран толпа буянила не в шутку. Правда многие паниковали по части скоро Армагеддона, но все каналы настойчиво бубнили про то, что пришельцы уже давно улетели, а правительство вооружается исключительно из-за того, что их визитом было доказано, что мы не одни во вселенной и не стоит расслабляться. В общем, очень скоро жизнь снова потекла своим чередом, и почти ничего не изменилось. Но только почти.
Я сразу оказался загружен в работу с головой, во-первых, мне надо было составить план строительства полу подземного космодрома на Урале в трёхстах пятидесяти километрах к востоку от Москвы. И не просто космодром, а космодром завод, всё же его постройка должна была занять не менее 6 месяцев, и начинать стоило заранее. А почему завод? Потому что корабль весом 50-000 тонн по железной дороге до стартовой площадки не довезёшь, а я планировал строить именно такие, кроме того, такой корабль имея удельный импульс под 1000 км\сек запросто мог прожечь при старте дырку в литосфере глубиной километра 3, а значит площадку под ним нужно было залить 2–4 мя метрами стали и над ней ещё 30–50 метров бетона, чтобы материковая кора наверняка осталась цела. А надо было успевать и сами корабли делать, и топлива к ним. И просто парочку командных бомбоубежищ на глубине 500 метров. И станции производства антиматерии поменьше, которые смогли бы начать работать, хотя бы к концу года. Чего только стоили 3 энергостанции по производству антиматерии, их тоже надо было строить заранее. И прежде чем произвести что-то на заводе, так же необходимо перестроить цеха, а для постройки нанотурбин вообще нужны были технологии принципиально нового типа. В общем производство каждого блока корабля превратилось в проблему. Никто никогда ничего подобного раньше не строил! Но организуя всё это, мне требовалось параллельно и вести разработку самих двигателей. В результате до вечера 23-го я занимался только тем, что намечал, что и как буду делать в ближайшие 2 недели, надо сказать меня катастрофически не хватало. Спасибо Вике с её штатом, они были удивительно понятливые. А 24-го я уже летел на Урал к месту строительства нового космодрома, который было решено строить образно выражаясь, прямо в чистом поле, а не на базе старого как предполагалось 22-ого. Дело в том, что космодром должен быть принципиально новым, и просто огромным, постройки старого никак не пригодились бы, а кроме того пришлось бы объяснять почему он вдруг стал не доступен для выполнения официальной программы. Но самое удивительное это то, что летел я туда не на каком-нибудь стареньком электромоторном ТУ 689, а на ещё более старом РЕАКТИВНОМ Миге 54, развивавшем скорость 4100 км\ч, самолёте прорыва ПВО США. Это было необходимо, даже на самом лучшем электромоторном самолёте я не успевал облететь все строительные площадки. Те же энергостанции строились на севере западной Сибири на расстоянии по 700 км одна от другой, за 3000–4500 км от Москвы, добираться туда на наших современных самолётах было слишком долго. Стоит упомянуть, что две из этих электростанций были способны производить по 25 г антиматерии в месяц, а центральная целых 30 г. Построить их нужно было заранее, для того, чтобы к первым космическим испытаниям уже имелся солидный запас этого бесценного вещества. В общем к концу октября удалось посетить все основные объекты и вроде бы на них закипела работа. А четверо моих подопечных, включая Иру, за это время ознакомились с содержанием моего старенького винчестера.
