С 15 го сентября станция преступила к выполнению своего предназначения, сразу было начато производство турбин способных выдать 5 мегаватт мощности на кг веса. То есть это были точно такие же турбины, что выпускались на первой базе, с той лишь разницей, что база один могла выпускать не более 3 тонн, а Юла при максимальной обеспеченности сырьём, могла производить до 15 тыс тонн турбин в месяц. Максимальной обеспеченности конечно не было, судя по всему в ближайшие пару недель и не будет, но и такие темпы были достаточными. 3 челнока ежедневно совершали рейсы на станцию, для подвоза сырья и перевозки на землю произведённых турбин. Не стоит забывать, что производством турбин было занято всего 20 % технического потенциала станции, ещё 40 % пока просто простаивало, а все остальные возможности станции были задействованы в исследованиях медицине и сборке мини электронике. Последним проектом занимались Вика с Эфом, как и всей электроникой в целом, я и раньше мало задумывался над программами роботов и их устройством, при том, что робототехника играла основополагающую роль в моём государстве, неудивительно, что мне пришлось поделиться с ней местом.
18-го сентября был выпущен первый челнок с электромагнитным двигателем, к 31-му сентября их было уже 12 и всё старьё пошло на слом. КПД двигателей старых челноков составлял 2.5–2.8 % процента, и они просто съедали львиную долю всех производимых в месяц 270 граммов антиматерии. Новые челноки имели КПД 99.9 %, при удельном импульсе двигателя 160 км\сек и грузоподъёмности 270 тонн, отныне можно было позволить себе нечто большее, чем просто припланетарные полёты. Стоило как можно быстрее задуматься о создании космического флота. Пока у нас не было достойной альтернативы американским эсминцам. А значит западные политики всё ещё решали вопрос-воевать с нами, или же всё таки не стоит? Станция своим размером только пугала, но была объектом мирным, слишком дорогим для военного использования, и кроме того являлась неподвижным, не бронированным стационаром. Иными словами первая же ракета, превратила бы её во второй крупный безжизненный спутник земли. Не смотря на 24 электромагнитных орудия размещённых на ней в случае конфликта мы реально смогли бы поразить из космоса не более трёх из 28 судов американского при планетного боевого флота. Что касается челноков, то на них никакого вооружения не имелось вовсе. Вообще я исходил из того, что при всей подготовке войны всё равно не будет. Тем более, что в последнее время США и страны запада видя, что построенная космическая база, военной не является, и не видя того, что мощь нашей армии размещённой в основном в очень солидного размера подземных военных базах, в последние полтора месяца возросла раз в 30, слегка успокоились и во всяком случае тоже поверили, что войны с нами не будет, и хорошо. “Почему-то, несмотря на наши обещания, не было ни одной страны в мире, верившей, в то, что у нас не найдётся в случае войны пары сотен водородных бомб”.
7-го октября был принята стандартная классификация наших кораблей, А — многозадачные сверх тяжёлые корабли, B — авианосцы, C — линкоры, D — крейсера, E — эсминцы, F — грузовые суда, G — стационарные базы космического значения, H — пассажирские суда, I — корабли весом до 300 тонн. Каждый класс кораблей был распределён на тоннажные и технологически подгруппы, всего 12 технологических и по 36 тоннажных подгрупп. Для примера С-3-2, значило приблизительно следующее Линкор, способный совершать межзвёздные путешествия на около световой скорости, вести маневрирование с нагрузками до 20 g, оснащённый до световыми электромагнитными орудиями скорострельностью до 100 выстр в минуту, при массе корабля не менее 50 тыс и не более 100 тыс тонн. Технологические рамки, конечно, были более чем условными, и смотрели в будущее, таких кораблей попросту ещё не существовало, а вот тоннаж был прописан чётко. Или другой пример Е-1-1, означало эсминец, способный лишь на простое при планетное маневрирование, имеющий очень посредственное вооружение и массу до 4 тыс тонн.
Наконец девятого октября с космической верфи Москвы-2 сошёл первый по настоящему боевой космический корабль земли, Е-1-3. Я подчёркиваю, что именно земли, потому что американские космические корабли, весом не более 3 тыс тонн, у которых 70 % массы приходилось на двигатели с топливом, с их возможностью, “почти свободного” маневрирования, в случае боя, в пространстве земли в течении 10–15 минут, мною лично, считались боевыми корытами.
Наш эсминец имел длину 71 м, боевую массу 8200 тонн, из которых лишь 800 тонн приходилось, на топливо “хотя имелась возможность навесить на корабль дополнительные емкости на 2000 тонн, в них не рекомендовалось вести боевые действия, и вообще лучше было их не использовать, но они были необходимы для сложного маневрирования или перебазирования корабля к Венере или Марсу. Удельный импульс двигателей составлял 300 км\сек, и они потребляли антиматерию просто дикими темпами, достаточно сказать, что стандартным походным запасом такого корабля должно было быть 200 грамм антиматерии, а мы выделили ему лишь 90. Зато в случае чего корабль мог выжать до 5 g ускорения, имел огромное количество электромагнитных орудий калибра 37–75 мм, и в случае необходимости его основное 75 мм орудие могло стрелять снарядами с начинкой до 12 грамм антиматерии, это примерный эквивалент атомной бомбы мощностью 500 килотонн. Корабль имел 4 корпуса, три внешних имели толщину 11, 10, 6 миллиметров, а командирская рубка и отсек хранения антиматерии защищались соответственно 50 и 380 миллиметровой бронёй. Все отсеки вооружения помещались во внешнем корпусе, а второй и третий, защищали жилой отсек экипажа из четырёх человек, стратегически важные провода и сам двигатель, топливом служил обыкновенный азот, и оно защищалось лишь одним слоем брони, хотя содержалось в 8 отдельных баках по 100 тонн, девятый резервный бак рассчитанный всего на 10 тонн, для коррекции траектории в случае сильных повреждений корабля защищался дополнительной 14 миллиметровой бронёй. Почти вся антиматерия содержалась в центральной камере, и подавалась по спец каналам в орудия и нанотурбины, лишь перед непосредственным использованием, таким образом обеспечивалась выживаемость корабля во время боя. Фактически это был единственный по настоящему боевой, высоко мощный корабль на земле, он отличался от американских кораблей так же сильно, как боевой корабль второй мировой войны отличался бы парусного фрегата начала 19-го века. Я категорически запретил называть эсминец, многие этого очень хотели, но мне просто не хотелось:
— Ну Серёж, ну традиция такая, ещё и шампанское о борт надо разбить…
— Нет Вик, не нуди, у него есть номер, таких ещё много будет.
— Да когда они будут…
— Нет.
Похоже США было просто в шоке, судя по сообщениям в их новостях “Русский гигант”, “в России будущее наступило уже вчера”, “Один русский, но супер линкор”, “Эту холодную войну мы уже проиграли”. До октября 2032 года я каждый день боялся, а вдруг они всё же нападут. Теперь у нас была гарантия, никто на нас не нападёт. Не нужен был хороший гравидетектор, чтобы понять этот корабль тяжёл, а значит бронирован, и причём защитой не шуточной. Да у США на орбите был целый флот, но не было в нём кораблей, способных бросить вызов Е-1-3. Были и плохие стороны медали, этот корабль строился заранее, до вступления в строй юлы, почти два месяца, только на размещение 1100 тонн турбин потребовалось более недели, он был очень сложен, построить много таких кораблей мы были не в состоянии, одних турбин явно было мало. К 20 октября планировалось построить второй Е-1-3. Потом заняться мирным космосом, пора было подумать и о новых землях, Американцы то, в отличии от нас, строили не только военные корабли, они интенсивно заселяли солнечную систему, вот уже и до Марса добрались. В Лунных колониях, бывших гордостью США, у них уже проживало тысяч пятьдесят человек. Что давало США право на одну пятнадцатую лунных территорий, учитывая минеральные запасы Луны и её близкое к земле расположение, неплохое географическое приобретение. Америке завидовали все, но как ей завидовал я! Пора было их перегнать.
