День ИКС был назначен на первое марта, преодолеть на транспортниках рассредоточенную локальную ПВО было трудно и грозило потерями, поэтому наступленье должно было вестись по суше, при массированном использовании парализующего и усыпляющего вооружения. Первый удар был нанесён в 2 часа ночи по Москве, по всему фронту силами 600 стрижей, 120 тыс Р-18, и 800 танками, обладавшими в отличие от современных бронёй машин конца 20-го века и толще. Использовался новый тип зарина, его можно было применять до трёх раз, без серьёзного ущерба для человеческого организма, при этом поражённый человек засыпал на 16–20 часов, хотя во многих случаях это грозило обморожением или смертью по иным причинам. Особенно если конвойные Р-18 не успевали вовремя убрать беспомощного человека, а засыпал он где-нибудь на улице. К 8-00 утра удалось проникнуть на 100–130 км вглубь по всей территории, потери были минимальными с обеих сторон, солдаты успешно усыплялись зарином, следовавшие сзади 12000 конвойных Р-18 относили солдат в места заключения. Населённые пункты с числом жителей свыше 100 тыс не осаждались, лишь брались в кольцо до лучших времён, требовалось как можно быстрее занять границы РФ, а центральный Московский регион планировалось обогнуть по окружности радиусом 70 км от Кремля. К вечеру 3-го марта удалось взять под контроль 12 миллионов населения и всю территорию РФ, остальные 48 миллионов засели в городах, из Москвы было проведено несколько попыток контр атак, но они были неудачными из-за совершённых встречных авиа налетов на колонны контратаковавших. Достойного сопротивления роботы не встречали, и подчас окружая тот или иной город, вовсе не вступали в контакт с противником.
Начиная с четвёртого, велись меры по преобразованию населения в граждан РФ. Отдельно взятые города усыплялись, после чего сосредоточенное в этом районе войско большой концентрации, быстро расправлялось с солдатами в противогазах, и начиналась стандартная процедура зачистки. Правда теперь имелось одно отклонение от старых правил, выявление авторитетов происходило не раньше, чем на четвёртый день после зачистки. В начале обрабатывались наиболее мелкие города, потом крупные. К четырнадцатому марта осталось лишь пятидесятикилометровое кольцо вокруг Москвы, где предположительно сосредоточилось 20 миллионов человек.
15-го марта, в час ночи над Москвой было сброшено 19 тонн зарина 189-лл и семидесятитысячное войско двинулось со всех сторон на штурм, как минимум 200 тыс войск Московского гарнизона не были усыплены, и на улицах завязались кровопролитнейшие для обеих сторон бои. Как много масла проливали в этой битве наши роботы. К шестнадцатому марта удалось сжать кольцо до 20 километров вокруг центра, но пришлось повторно использовать зарин, для усыпления жителей, хорошо хоть на дворе уже была весна и днём температура воздуха достигала +15.
Я не знал, куда подевалась Вика, но как только к утру 16-го линия фронта отдалилась от Чертановки на 10 км, я поспешил проверить как там Ирка, конечно, для этого мне пришлось взять респиратор для себя, да и для неё с родителями. Когда мой танк ехал по городу, казалось, что в мире прошла эпидемия жуткой чумы, и все в одночасье вымерли. До Чертановки ещё не добрались конвойные Р-18, занимавшиеся перевозкой на грузовиках сонных людей в концлагеря для очистки, поэтому кроме бухавших в отдалении взрывов уже не слишком близкого боя, ничто не напоминало, о том, что здесь находятся хоть какие-то формы жизни. Многие люди валялись на улицах прямо там, где их настиг зарин, хотя похоже большинство всё-таки было дома, ряд домов горели, их никто не тушил, должно быть там рядом кто-то горел заживо и не мог даже пошевелиться. Сама дорога была частично очищена, то есть по её центру проехало, по крайней мере, несколько танковых колонн, естественно передавив все машины с водителями на своём пути. Когда я выбрался их своего танка, напротив своей старой жёлтой двадцати четырёх этажки, мне на секунду стало просто дурно, на гусеницах машины кроме кислот и масла из аккумуляторов задавленных автомобилей, во многих местах была размазана кровь. Оставалось только успокоить себя тем, что я не переезжал через целые автомобили, следовательно, это кровь мёртвых, ранее задавленных во время боёв. Когда я поднялся на свою лестничную площадку, то первым делом решил пройти к Ирке, взломал лазерным пистолетом дверь в её квартиру, в одной из спален нашёл и Ирку в своей кровати, Алексей лежал на ней, оба естественно были в отключке. В принципе это было объяснимо, в час ночи вполне нормально заниматься этим, а атака зарином была проведена именно в час. Отсюда и глупая поза. Но мне при их виде почему-то стало очень противно. Я вышел, невольно горько усмехнулся, да и зачем я сюда шёл? Разбудить её транквилизатором и сказать вот он я пришёл, идём? Было бы круто, да не будь я дурак мог бы предположить, что живущий на окраине Алексей в смутное время мог переселится к ним, поближе к центру. Не став долго разглядывать эротическую картину, вырезал на потолке лазерным лучом надпись “я тут был, всё видел”, как только она очнётся под ним, сразу увидит, решил сходить в свою старую квартирку. У меня дома всё осталось по старому, друзей у меня не было, с родными я вообще не общался, претендовать на неё никто естественно не смел, так что никто в неё не заходил. Я зашёл в комнату, посидел 5 минут в кресле, 10 минут на диване и вышел, заварив всё тем же лазером дверь, скорее всего я сюда никогда больше не вернусь.
Вечером 16-го был дан приказ отойти, люди должны были начать просыпаться через 2–4 часа, а усыпление населения на третьи сутки привело бы к смерти 60 % людей. За двое суток боёв погибло порядка 300–700 тыс человек, удалось взять в плен 8 миллионов, кольцо вокруг Москвы сомкнулось до диаметра 38 км, Ирка осталась в осаждённой зоне, конвоиры так и не успели обработать её дом, кстати я не отдавал никакого специального приказа на этот счёт, это было случайно.
После первого штурма из города начался массовый отток жителей, они сами шли и сдавались на блок посты вокруг города, но несмотря на это 18-го состоялся второй штурм, к этому моменту в городе ещё оставалось порядка 6–8 миллионов жителей. Второй штурм также длился двое суток и закончился лишь ночью 20-го.
Двадцатое третье марта 2032 года было объявлено днём окончания самой жуткой, жестокой и кровавой гражданской войны в России. Почему двадцать третье? Просто в этот день закрылся последний фильтрационный лагерь. За это время было уничтожено свыше 90 миллионов человек, из них сказать по правде 84 погибло в концлагерях. Ещё 3.5 миллиона погибло в боях с моей армией, примерно 0.5 погибло от рук интервентов, и ещё 2 в следствии общей неразберихи, бунтов и бандитизма, порождённых слабостью властей. Что сказать об экономике, она просто исчезла, территория западной России сжалась до размеров захудалой Франции, при тотальном разрушении государственности. Стоило немедленно заняться гуманитарными и общечеловеческими проблемами, с каждым днём могло стать ещё хуже, я даже решил в ближайший долгий срок не пытаться вернуть потерянных территорий.
В срочном порядке разворачивалось строительство простейшего жилья, оно велось по той же стерженеево пластинчатой технологии, что и в Москве-2. Новое население России составляло теперь 14.5 миллионов человек, на мой взгляд было рентабельнее сразу строить дома нового стандарта, нежели восстанавливать старые бетонные постройки. Параллельно в Москве-2 занялись выпуском различной станкостроительной промышленности, требовалось срочно восстановить довоенную экономическую мощь и превзойти. С виду это нереально, но Р-18 были предельно дисциплинированы, и умели не только стрелять, само население по мере поступления средств организации и техники тоже вовлекалось в производство. Планировалось использовать схему — сделай станки в Москве-2, - выпускай на этих станках продукцию по всей России. Но в течении первой, после военной недели, удалось лишь решить проблему размещения 90 % населения по новым домам. Все производственные мощности Москвы-2 были загружены на максимум, но элементарной техники всё таки катастрофически не хватало, хватало только Р-18 для работ и несения пограничной службы, в остальном Москва-2 не была способна обеспечить всех всем необходимым в кратчайшие сроки, что требовалось для достойного выступления на конференции ООН о России. Несмотря на это, я прилагал все силы, чтобы возрождение шло исключительно по пути высоких технологий, то есть, если был выбор построить два простых станка или один сложный приоритет неизменно отдавался в пользу одного сложного. Меня также сильно беспокоил вопрос, а сможем ли мы например существовать вообще без денег и торговли? Даже если сможем, то сможем ли обогнать запад, по итогам первой недели стало понятно — сможем. Это только первая неделя, до съезда ООН, конечно за неделю и даже месяц всё государство заново не отстроишь, но вот за 6 месяцев новый строй уже позволял это сделать.
