– Может, пешком пойдем? – предложила она несмело. – Пять километров как-нибудь одолеем, а там шоссе оживленное.

– Еще чего! – огрызнулась Вика. – Я на каблуках с сумкой не попрусь по жаре!

А Ника добавила вовсе уж грубо:

– Вы уж помолчите!

Надежда отвернулась. И тут раздалась громкая музыка, и возле остановки остановилась большая красная машина. Водитель опустил стекло и спросил, пытаясь перекричать музыку:

– Девочки, вам куда?

Вика с Никой рванулись к машине и наперебой, перебивая друг друга, принялись пересказывать свои приключения.

– Хоть до шоссе довезите! – попросили они.

– Довезем в лучшем виде! – Из машины вышел пассажир – здоровенный мужик в джинсовой рубашке с грубым лицом. Рубашка была расстегнута, так что виднелось волосатое загорелое пузо и огромный золотой крест на толстой цепочке.

Пузо вкупе с крестом доверия Надежде не внушали, но глупо было надеяться, что по такой тихой дороге именно в это время проедет, к примеру, профессор консерватории.

– Садитесь! – кивнул из машины водитель примерно такого вида, что и пассажир, и Надежда взялась за сумку.

Но мужик с крестом окинул Надежду взглядом и сказал нагло:

– Только у нас всего два места сзади! – Хотя видно было, что в эту машину на заднее сиденье поместятся все четверо.

«Не прошла, значит, фейсконтроль! – усмехнулась Надежда. – И верно, на что я им?»

Она повернулась к подругам с извиняющейся улыбкой, но те и не думали сдаваться. Они мигом подхватили свои вещички и бодро рванули к автомобилю.

– Надежда Николаевна! – щебетала Вика. – Вы какую-нибудь другую машину поймаете…

– Одной всегда легче подсесть! – вторила ей Ника.

При этом обе опустили козырек кепки и поля шляпы, так чтобы Надежда не смогла посмотреть им в глаза.

– Ну вы даете! – только и смогла выговорить Надежда, но слова ее потонули в шуме мотора, да еще радио орало.

«Ну, можно ли быть такой дурой?» – вздохнула Надежда.

И правда, с чего она взяла, что эти две нахалки станут с ней считаться? С того, что она близкая подруга Милки? Но этих-то двоих она видит в первый раз в жизни… Ну, за себя-то она была уверена, Надежда-то в жизни не бросила даже незнакомого человека одного в пустынном месте. Очевидно, у двух подружек были иные представления о порядочности.

– Черт знает что! – сказала она громко.

Надежда была усталая, голодная и злилась на весь мир. Хотя на самом деле можно было злиться только на себя. Какого черта она согласилась на сомнительное предложение двух прохиндеек и подсела с ними в чужой автобус? Ждала бы, как все остальные пассажиры на заправке. Долго, конечно, и скучно, но там хоть кофе выпить можно и опять же от коллектива не отрываться.

А что теперь? Одна на пустынной дороге, в незнакомом месте, в ожидании рейсового автобуса, который может и не ходит тут совсем. Спросить-то не у кого…

«Только не впадать в панику! – приказала себе Надежда. – Все же я не в тайге и не в тундре. Сейчас лето – белые ночи. Да и до ночи еще далеко. Рано или поздно по дороге проедет какая-нибудь машина, кто-нибудь меня подвезет. Деньги у меня есть…»

Тут же перед глазами встали многочисленные газетные статьи и телерепортажи о том, как одинокие пассажирки садятся в попутные машины, а потом их больше никто и никогда не видит. И попавшаяся как-то ей на глаза информация, что в стране в среднем за год бесследно исчезает тридцать тысяч человек. Надежда Николаевна помотала головой и решила уповать на рейсовый автобус.

Через полчаса ожидания она была согласна на все – потрепанную «Газель», раздолбанный «Запорожец» и даже тот самый трактор с прицепом, распространяющий запах свежего навоза.

«Жду еще двадцать минут, – решила подруга, – если не будет машины, пойду пешком до шоссе. В конце концов, можно и по дороге голосовать, что я к этой лавочке прилипла…»

На дороге показался большой черный джип. Надежда тяжело вздохнула и отошла в глубь остановки. Такие машины не для нее. Их хозяева, как правило, сродни тем двоим, которые подхватили Вику и Нику. Интеллигентная женщина средних лет со следами высшего образования на лице не представляет для них ни малейшего интереса.

«Откровенно говоря, – ехидно подумала Надежда, – две подружки, Вика и Ника, тоже уже не первой молодости, и назвать их «девочками» можно только с большого перепоя. Ну, разве уж тут в деревне, на безрыбье…»

Джип с налету проскочил мимо, проехал метров сто, затормозил и медленно, задом поехал обратно.

«Сейчас выскочат из машины четверо мужиков и затащат меня в салон… – холодея, подумала Надежда Николаевна. – Впрочем, для чего я им сдалась? Нет, вроде бы там в машине один человек… Ни за что не сяду в этот джип! А если водитель оружием пригрозит? Тут хоть обкричись – никто не услышит… У, маньяк проклятый…»

Надежда переложила сумку в левую руку и приготовилась дорого продать свою жизнь.

Со стороны водителя опустилось стекло, и мужчина за рулем сказал притихшей Надежде:

– Садись уж!

– Да не поеду я! – буркнула она и отвернулась.

– Да не валяй ты дурака! – рассердился мужчина: – Садись в машину!

Несмотря на грубые слова Надежде показалось, что хозяин джипа улыбается. И голос был ей странно знаком…

Открылась передняя дверь, Надежда сощурилась, чтобы разглядеть против солнца…

– Сережка! – ахнула она. – Сережка Баруздин!

– Ну, наконец-то соизволила узнать! – рассмеялся он. – А то стоит тут, как одинокая гармонь, да еще и отворачивается. Чем тебе мой джип не понравился? «Феррари» по этим дорогам все равно не проедет!

Надежда подбежала и от полноты чувств едва не повисла на шее у вышедшего из автомобиля водителя. Перед ней был Сережка Баруздин, то есть теперь, наверное, Сергей Степанович Баруздин. Но Надежда-то знала его с незапамятных времен, с юных лет, когда молодой светловолосый парень в очках пришел к ним в институт на практику. Он защитил диплом, да так и остался в НИИ. Надежда проработала рядом с Баруздиным много лет, а потом Сергей уволился еще до всех этих перестроечных изменений.

– А я тебя сразу узнал! – похвастался Сергей. – Еду себе, смотрю – неужто Надежда стоит? И что ты в нашей глуши потеряла? Да ты садись, садись, по дороге все расскажешь!

Надежда поведала ему про свои неприятности, которые теперь, в удобной комфортабельной машине рядом со старым другом, показались просто смешными.

– Да уж, съездила по путевке, отдохнула по полной программе, – посмеивался Сергей, – что же ты хочешь? Места тут у нас, конечно, чудесные, просто сказочные, но турфирмы – это сплошной «совок»… Все точно, как раньше было…

– А ты куда меня везешь? – спохватилась Надежда Николаевна, заметив, что они давно уже выехали на шоссе и проскочили указатель на Пушкинские Горы.

– Слушай, Надежда, – Сергей повернулся к ней, – зачем тебе эта гостиница, стадо туристов? У экскурсовода небось голос визгливый, как бензопила…

– Да нет, скрипучий, как дверь несмазанная, – рассмеялась Надежда, – но куда же мне деваться, раз уж согласилась на эту авантюру?..

– Едем ко мне! – решительно отрубил Сергей. – У меня тут неподалеку дом большой, комфортабельный, места много, ты не помешаешь. Комнат много, а народу пока мало. С женой познакомлю, она будет рада новому человеку. У меня три дня выходных, завтра в заповедник съездим, по парку погуляем.

– Да неудобно… – застеснялась вдруг Надежда, – что это я без приглашения, как снег на голову, еще стесню…

– Ну уж стеснить-то ты точно нас не сможешь, – улыбнулся Сергей, – в таком доме и рота солдат потеряется. Строил дом в расчете на детей, – пояснил он. – Всю жизнь хотел большой особняк иметь.

Надежда внимательно посмотрела на своего старого сослуживца. В молодости был он лохматый, немного нескладный, в очках. Теперь рядом с ней сидел солидный мужчина, даже интересный. Одет хорошо, подстрижен явно в дорогом салоне. Крупные красивые руки уверенно лежат на руле. Даже очки куда-то делись, наверное, линзы вставил…