Я стоял в задумчивости, глядя на захлопнувшуюся за доктором дверь. Потом вспомнил про кирпичную стену, с которой можно было незаметно наблюдать за комнатой доктора, и помчался туда. Когда я забрался на стену, доктор, конечно, был у себя. И занимался он поистине странным делом.
…Ну-с, как вы полагаете, что же он делал? Помните, я рассказывал вам о больших, в человеческий рост, восковых манекенах? Так вот, доктор Мэра наряжал свою куклу в только что купленную пиджачную пару. А сотня блестящих стеклянных глаз пристально наблюдала за ним из ящика. Я обомлел. А доктор Мэра торжественно завершал свое страшное дело.
Ну, догадались? Костюм на кукле доктора Мэры был точь-в-точь как у приезжего из Осаки — и цвет, и материя в полосочку. Именно его выбрал доктор из целого вороха готового платья. Медлить было нельзя. Стояли лунные ночи. Значит, снова случится несчастье. Что же делать?.. Что делать?
Мысли мои лихорадочно метались. И тут меня озарило. Идея была блистательная. Думаю, и вы оцените ее по достоинству…
Закончив приготовления, я дождался ночи и с огромным свертком в руках прокрался в комнату на пятом этаже. Новый съемщик вечерами уезжал домой, и дверь была заперта, но я открыл ее дубликатом ключа, припасенным заранее. Сев к столу, я сделал вид, что занят работой. Лампа под голубым абажуром освещала меня. На мне был точно такой же костюм в полосочку; я одолжил его у приятеля. Даже волосы я причесал так же, как новый съемщик. Повернувшись спиной к окну, я приготовился ждать.
Все это я проделал, разумеется, для того, чтобы показать желтолицему дьяволу, что я здесь, на месте. Так я сидел часа три и не оглядывался, предоставив противнику уйму времени. От нетерпения меня била дрожь. Удастся ли мой план? Да, это были долгие, томительные часы. Не единожды я подавлял искушение оглянуться. Но вот час настал.
Было десять минут одиннадцатого. Вдруг дважды проухала сова. Ага, это знак. Он привлекает мое внимание, чтобы я подошел к окну. Еще бы, любой вскочит и побежит к окошку, услышав в центре Маруноути совиное уханье! Я больше не медлил: поднялся и отворил створку окна.
Стена дома напротив была залита лунным сиянием и тускло мерцала расплавленным серебром. Напомню, что в этой части дом был точной копией нашего. Странное, мистическое ощущение! Как, какими словами описать вам тот фантастический миг, когда передо мной возникло сверкающее серебром огромное зеркало? О, колдовской лунный свет…
…Мое окно смотрит на эту зеркальную стену. Окно напротив тоже открыто. Да, но где же мое собственное отражение? Удивительное дело. Почему в том окне я не вижу себя?.. Эти мысли сами собой рождались в моей голове. Как вспомню, от ужаса волосы встают дыбом.
…Да куда же я-то девался? Я ведь должен быть там, в том открытом окне! Я обшариваю взглядом стену напротив. И вдруг — ну, наконец-то! — обнаруживаю себя. Вот же он я. Но не в окне, а рядом, на фоне стены. Ведь это я болтаюсь на балке!
Да, трудно поверить… Не знаю, как назвать это чувство. Ночной кошмар! Да, пожалуй, настоящий ночной кошмар. В дурном сне ты всегда делаешь то, чего вовсе не хочешь. Вообразите себе на минутку, что вы видите в зеркале собственное отражение с закрытыми глазами, хотя глаза у вас несомненно открыты. Что вам захочется сделать? Ну конечно, закрыть глаза!.. Так вот, для того чтобы совпасть с отражением, мне следовало повеситься. Ведь напротив висел мой двойник — нет, я сам…
…Что ж я стою сложа руки?! Фигура удавленника не вызывает ни страха, ни отвращения. Она живописно прекрасна в чарующем лунном свете. Я тоже хочу стать частью этой картины…
Если б не лунный свет, чудовищный трюк доктора Мэры не возымел бы успеха. Вы уже, видимо, догадались: фокус был в том, что свой восковой манекен доктор Мэра обряжал точно в такой же костюм, какой был на очередной жертве, и подвешивал куклу на балке, инсценируя самоубийство. Все очень просто. Волшебные чары луны и зеркальность обоих зданий обеспечивали желаемый результат. Страшное дело: даже я, зная про эту хитрость, с трудом подавил искушение перекинуть ногу через подоконник. Борясь с кошмарным соблазном, я развернул принесенный сверток. Несколько томительных секунд… Ага, вот и он! Из окна выглянула омерзительная желтая физиономия. Доктор Мэра желал посмотреть, что со мной. Я только этого и дожидался. Пришел мой черед!
Я извлек из свертка принесенный предмет и осторожно, придерживая обеими руками, водрузил на подоконник… Угадали, что это было? Восковой манекен! Я одолжил его в магазине готового платья, в том самом, куда заходил доктор Мэра. И нарядил его… в визитку. Да-да, точь-в-точь такую, какую носил сам доктор.
Лунный луч скользнул в глубь ущелья, и фигура доктора Мэры теперь отчетливо вырисовывалась в проеме окна.
Да, это было решающее сражение. Я смотрел на чудовище в доме напротив. Сдавайся, мерзавец, ты побежден!
Боги наделили нас тон же страстью к подражанию, что и обезьяну. Страшный рок тяготеет над человеком. Доктор Мэра попался на собственную уловку.
Он неуверенно вылез на подоконник и сел в ту же позу, что и моя кукла. Хоронясь за манекеном, я поднял восковую руку — доктор Мэра повторил этот жест. Я подвигал ногой манекена — доктор Мэра сделал в точности то же самое. А потом… Ха-ха-ха! Знаете, что я сделал потом? Я толкнул манекен! Подпрыгнув, он исчез за окном. И почти в ту же секунду из окошка напротив сорвалась фигурка в визитке и исчезла во мраке. Раздался глухой удар… Доктора Мэры больше не существовало.
С такой же гадкой ухмылкой, как когда-то у доктора, я потянул за веревку и втащил куклу в комнату. Оставь я ее внизу, возникли бы подозрения…
Окончив рассказ, молодой человек улыбнулся жуткой, вызывающей содрогание улыбкой.
— Мотивы преступления доктора Мэры? Ну, уж вам-то, писателям, должно быть известно, что убийства нередко совершаются только ради убийства…
Он поднялся и зашагал прочь. Я окликнул его, но юноша даже не обернулся. Ночная мгла давно поглотила его, а я все сидел на камне, в лучах беззвучно струившегося на землю лунного света, и гадал, не пригрезилось ли мне все это.
