– Не развалился, – сказала эльфийка.

Поверила она или нет, было непонятно. Новая память подсказывала, что никуда Анастиэль не денется и будет вынуждена поверить. Не доверять собственной магии разума тут не принято, а я не соврал ни полслова. Кстати о памяти, уже заметил, что, кроме неё, мне досталось и новое тело, хорошо хоть не женское или эльфийское. Хотя, когда рядом сидит такая красавица, возможность выглядеть привлекательным с её точки зрения была бы совсем нелишней.

«Как-нибудь перебьюсь», – сказал, но на этот раз про себя.

То, что с мыслями вслух пора заканчивать, прекрасно понимал и решил диалоги (или монологи?) с новой памятью дальше вести исключительно у себя в голове, а не делать их достоянием широкой общественности в лице очаровательного капитана. Память тут же ехидно поведала (или мне только показалось, что ехидно?), что я и сам, в смысле Максилиор, без труда мог читать чужие мысли, если их владелец не имел серьёзного щита, а для капитана вообще никакой щит не стал бы препятствием.

«Пренеприятное известие», – прокомментировал всплывшую информацию.

Память, которая минуту назад меня напугала, тут же и успокоила. Применять такие способности без разрешения не принято. Совсем! В том смысле, что по отношению к своим. А вот против технов очень даже наоборот, допросы пленных только таким способом и проводились. Экономило массу времени и гарантировало правдивость допрашиваемого.

– Максим, ты не против, если я займу своё место? – прервала капитан мои размышления.

– Нет, конечно, в смысле, да, в том смысле, что занимай, – сам не понял почему, запутался в простом ответе. – Я вообще плохо помню, как этим катером управлять. В экстренной ситуации руки сами всё сделали, а если спросишь, то не уверен, смогу ли ответить.

Поменялись местами – эльфийка заняла капитанское кресло, а я место второго пилота. Пристегнулись, причём капитан это сделала как-то неохотно, по всему было видно – она не привыкла к настоящим ремням и предпочитала магию.

– Сейчас и я не сумею им управлять, – призналась она. – Повреждения слишком велики, магия почти исчерпана. Катер полностью не развалился только потому, что корпус у него цельный, а не собранный из отдельных сегментов.

– И можно починить?

– В космосе точно нет, разве что чуть подлатать. Нужно искать планету.

– Надеюсь, она будет близко, – забеспокоился я.

– Я тоже на это надеюсь, так как пока эта капсула представляет собой только пузырь воздуха с минимальными удобствами.

– Понятно.

Разговор совершенно не клеился. Как-то не о чем нам было говорить. На самом деле я очень о многом хотел спросить, но для начала решил разобраться с тем, что имеется у самого в голове. Заодно сумею понять, каких вопросов лучше не задавать вообще. Мало ли какие тут табу имеются. При нарушении иных, возможно, и полное магическое истощение не сочтут оправданием. А новая память штука ненадёжная, запросто может предупредить уже после, а не до.

Тем временем память подсказала, что маги уровня Анастиэль способны путешествовать по Вселенной вообще без космических кораблей, своим ходом, так сказать. Достаточно иметь какую-нибудь оболочку, внутри которой можно поддерживать среду обитания. Была только одна проблема. Без специальных артефактов, позволяющих уходить в гиперпрыжок, маги перемещались по Вселенной медленно. Очень медленно. Как свет!

«Ни фига себе!» – только и подумал я.

Причём сам не до конца понял, о чём именно? То ли медлительность света меня так удивила, то ли факт способности перемещения в космосе без кораблей. Память же усмехнулась и добавила, что так между звёзд умеют летать ещё и драконы, последние даже получше магов. У ящеров это врождённое, а эльфы, люди и прочие гуманоиды научились, достигнув определённого уровня развития магической науки.

За несколько дней капитан по возможности привела спасательный катер в порядок. А возможности у неё оказались совсем не маленькими. Вследствие чего этот самый порядок был почти полным. Правильную пословицу придумали шотландцы: «Никогда не лишне сказать слово: почти». Неисправными оставались три артефакта, но, к сожалению, самые важные. Гипердвигатель, передатчик мгновенной связи и пара реактор-конвертер. Причём в последней реактор-то как раз был полностью работоспособен и мог исправно поставлять энергию, но вот конвертер, превращающий её из сырой природной в магическую, ремонту не подлежал, а без него и от реактора проку не было никакого. Разве что понадобится его взорвать. Кузькина мать, может, и не получится, но Хиросимы будут исчисляться десятками, если не сотнями.

По закону подлости сломались не просто самые трудноремонтируемые, но и наиболее долго воспроизводимые артефакты. Маг уровня Анастиэль сможет в одиночку их изготовить на любой пригодной для жизни планете. Только вот для того, чтобы это сделать, понадобятся даже не годы, а десятилетия. Не лишись Максилиор своих способностей, совместными усилиями весь процесс занял бы на порядок меньше времени, несмотря на то что он был магом средних возможностей. В сложившейся ситуации им предстояло провести на дикой или, ещё хуже, необитаемой планете как минимум десятилетие.

Это касательно гипердвигателя и конвертера, с передатчиком всё намного проще и сложнее одновременно. Сам прибор даже Максилиор, окажись он голым на необитаемом острове, мог собрать на коленке, за несколько часов из пляжного песка, скорлупы кокосов, ракушек и прочего мусора. Но без кристалла-резонатора он будет работать просто как амулет связи в пределах планеты и не дальше. И вот эти-то кристаллы искусственно не производились, вне зависимости от силы мага. Такой возможно было только найти в природном месторождении, и никак иначе. Не то чтобы огромная редкость (достаточно, чтобы снабжать передатчиками спасательные капсулы), но и под ногами где угодно не валяются. И, самое главное, здесь и сейчас не было ни одного целого.

Как оказалось, простые двигатели тоже не работали. Эльфийка в принципе могла бы их починить, но не стала. Зачем? Времени и сил займёт массу, а толку без энергии от реактора почти никакого.

– Но ведь нам как-то нужно лететь вперёд, – удивился я.

– Я и так смогу толкать этот корпус на досветовых скоростях, – заявила Анастиэль. – Поэтому первое время обойдёмся без двигателей.

– Как скажешь, – только и осталось ответить мне.

Для меня это звучало как минимум дико и нереально. На ум сразу приходила картинка из детской книжки, где барон Мюнхгаузен вытаскивает за волосы себя с конём из болота. Однако память Максилиора подсказывала, что всё в порядке вещей. Именно так и должно быть. Об этом любой школьник знает. Впервые между воспоминаниями двух разных людей произошло что-то вроде конфликта.

«Знания или незнания любого школьника – не аргумент», – обрадовался я, что могу поставить на место свою новую память.

Та вступать в дискуссию не стала, однако меня это ничуть не смутило и не остановило.

«Любой английский школьник знает, что Вторую мировую войну выиграла Британия, а союзники ей немножко помогли, любой французский школьник знает, что Вторую мировую выиграло их Сопротивление (немцам в карманах фиги показывая), любой польский школьник… Н-да, это я увлёкся. Хотя не знаю, как выкручиваются их учителя, но любой польский школьник наверняка точно знает, что в той войне Польша не только Третий рейх победила, но и не позволила СССР захватить всю Европу. Любой американский школьник знает, что на самом деле всех победил рядовой Райан. Советские школьники знали правду, а что известно современным российским детям, даже не стану пытаться угадать».

Память не нашла, что на это ответить, и я признал себя победителем.

Хорошо хоть до самой планеты не понадобится лететь столько же времени, сколько потребует последующий ремонт. Восстановленные капитаном приборы показывали: в приемлемой близости находится система с двумя пригодными для нас планетами. Поскольку поселяться и растить детей мы там не собирались, то и выбирать не стали, а направились к той, что была ближе.