С Карли он провел всего одну ночь. Она должна это помнить. И перестать мечтать об еще одной такой ночи… и множестве дней, когда они с Джонасом могли бы узнать друг друга по-настоящему. Карли сжала пальцами виски, прокручивая в уме, как заклинание: это была просто интрижка, просто интрижка. Предупреждали ведь родители о последствиях таких выходок. Опрометчивые поступки обходятся слишком дорого.

Джонас стоял и смотрел на Сильвию. Затем наклонился к ней и, взяв за руку, помог подняться с кресла.

– Думаю, нам лучше обсудить это с глазу на глаз. – Он снял оба пальто с вешалки и подал одно из них Сильвии. – Вы очень помогли нам, Карли. Но сейчас мне кажется, нам нужно переговорить наедине.

– Ой, Джонас, – сказала Сильвия. – Мы уже столько времени обсуждаем это наедине.

– Да, но я понятия не имел о твоих чувствах, – ответил он. – Мы вернемся сюда, если потребуется. Разве это не наилучший подход, Карли? Не обязательно ведь делать все в один день. – Он встретился с ней взглядом, и она заметила в его глазах беспокойство. О ней? О Сильвии? – Кроме того, вы выглядите слегка усталой, как будто у вас разболелась голова.

– Немножко, – соврала Карли. В действительности, она чувствовала себя совершенно разбитой, но вовсе не из-за головной боли. – Но я могу продолжить, если хочет Сильвия…

– Нет, – откликнулась Сильвия. Она прижалась к Джонасу. – Ведь Джонас желает поговорить наедине. Если будет нужно, мы обратимся к вам еще раз. Когда вам удобнее?

– О, обычно я могу в любое время, когда вам будет угодно. Кроме этого четверга и пятницы. Мы с мамой организуем рождественскую вечеринку в субботу, и нам надо подготовиться.

– И как вы собираетесь втиснуть сюда столько людей? – спросила Сильвия.

– Конечно, гостей будет не так много, как на той, прошлой вечеринке, – ответила Карли. – Но цель такая же – поблагодарить всех, кто занимается благотворительностью здесь, в Уайд-Споте. В общем, поблагодарить их и завербовать. – Она проглотила комок в горле. – Их легче завербовать после стаканчика знаменитого пунша моей матери.

Джонас кивнул, на его губах заиграла невеселая улыбка.

– Ага, а пара стаканчиков просто чудеса творят с человеком.

Карли покраснела до корней волос.

– Вас я тоже приглашаю, – сказала она, уже отчаявшись сменить тему. – Мы постоянно отправляем приглашения в вашу компанию, но наверное, вы и так получаете целую кучу.

– Вы и представить не можете, сколько их, – заметила Сильвия, направляясь к двери. – Но все они от людей, которые чего-то от нас хотят.

– В яблочко, – воскликнула Карли, надеясь, что это ее признание заставит их отказаться от приглашения. – Мы тоже хотели бы получить от вас пожертвование в виде игрушек. Но дадите вы что-то или нет… – она опустила глаза под проницательным взглядом Джонаса, – мы будем вам рады в любом случае. – Только бы Сильвия не заметила неискренности в ее голосе.

– Мы подумаем, – ответил Джонас. Он взял руку Карли и нежно пожал. – Спасибо, Карли. Вы очень нам помогли.

– По-моему, мы продвинулись не очень сильно, – возразила она, пытаясь высвободить руку. Его прикосновение пробудило в ней слишком много воспоминаний. Мысли путались. – Позвоните, если что-нибудь потребуется.

– Ждите звонка, – заверил ее Джонас, в последний раз сжав ее руку.

Карли стояла, прислонившись к стене, а когда они ушли, сползла в кресло, дрожа всем телом.

Субботним вечером Карли надела на себя облегающий фигуру зеленый велюровый комбинезон. Этот костюм рождественского эльфа она сшила вместе с матерью для первой такой вечеринки. Кроме того, Карли подготовила для Диди костюм Санта Клауса из красного трикотажа с меховой отделкой.

Диди постучала в незапертую дверь ее комнаты и вошла, не дожидаясь ответа.

– Готова, дорогая? – спросила она.

Покрутившись перед огромным зеркалом, Диди поморщилась.

– Я все больше и больше становлюсь похожей на Санту. Помнишь первый год, когда мне пришлось подкладывать подушку под этот наряд? – Она похлопала себя по животу и печально вздохнула, – И волосы теперь совсем как борода.

Карли взглянула на свою пухленькую, седоволосую мамочку. С ее яркими голубыми глазами и румяными щечками она выглядела в этом костюме просто очаровательно.

– Ты такая же красивая, как всегда. Кроме того, в том году, когда ты впервые это надела, умер папа. Естественно, ты была худой. Даже слишком худой. Сейчас ты намного симпатичней.

– О да, – рассмеялась Диди. – Именно такую рекламу постоянно гоняют по телевизору. Испробуйте наше средство, и вы поправитесь еще на несколько килограммов. Народ просто в очередь выстраивается.

Карли засмеялась вместе с ней.

– А Томми придет сегодня?

– Конечно, – ответила Диди. – Он надеется, что когда нам надоест его развлекать, я соглашусь выйти за него, просто чтобы его выпроводить.

– Лично мне он никогда не надоедает, – сказала Карли, подкрашивая ресницы. – Но он прав, тебе пора замуж.

– Как странно слышать это от девушки, которая вот уже пять лет не ходит на свидания.

– Это разные вещи, мам. Я, э… – Карли начала наносить румяна, пытаясь подобрать подходящий ответ, который позволил бы ей увильнуть от очередного разговора на тему ее несуществующей личной жизни. – У меня куча времени впереди. А ты, между прочим, моложе не становишься.

– Томми вчера сказал мне то же самое. Вы что с ним сговорились?

– Нет, а надо бы.

– Помнишь, после папиной смерти мы договорились работать вместе, чтобы расплатиться с его долгами, – сказала Диди. – Я не собираюсь сваливать все это на тебя.

– Твоя свадьба ничего не изменит. – Карли вынула из волос черепаховый гребень, который не давал им упасть на лицо, и распушила светлые локоны. – Ты можешь работать здесь столько, сколько влезет, мам. Просто тебе придется…

– Я знаю, чем мне придется заниматься. – Диди потрепала дочку по щеке. – И, пожалуйста, не волнуйся за меня. Ты готова заботиться о ком угодно, только не о себе. Если ты готова, пошли вниз.

– Сейчас.

Карли мельком взглянула на себя в зеркало и вышла из комнаты. Спускаясь по узкой лестнице со второго этажа, она подумала, что нервничала бы гораздо больше, если бы верила, что Джонас придет на вечеринку. Но, если следовать голосу разума, ей нельзя с ним встречаться.

Пока Джонас с Сильвией являются ее клиентами, Карли не имеет права общаться с ним. В последние три дня она была так занята приготовлениями к вечеринке, что у нее не оставалось времени на мысли о нем. Почти не оставалось.

Теперь в ее душе перемешались самые разнообразные чувства, и она понятия не имеет, как разобраться во всем этом. Как она относится к Джонасу Сент Джону? Как она относится к Сильвии? И, самое главное, сойдутся ли снова Джонас с Сильвией? Возобновят ли помолвку? Станут любовниками?

И опять Карли выбросила эти мысли из головы. Но с каждым разом ей это давалось все труднее.

Встречая гостей, Карли пыталась не обращать внимания на боль, охватывающую ее всякий раз при виде семейных рождественских украшений, выставленных на продажу. Буквально каждая елочная игрушка была куплена еще в прошлой жизни Карли.

Это напомнило девушке ее счастливое, беззаботное детство в Портленде, штат Орегон, когда был жив обожающий ее отец, всегда покупавший ей все, в чем она нуждалась, и почти все, что она хотела. Тогда они были богатой, преуспевающей семьей.

Каково же было потрясение Карли и Диди, когда они узнали, что все их благосостояние было дутым и основывалось на огромных долгах. За три кошмарных дня, прошедших между аварией, случившейся с отцом, и оглашением его завещания, Карли уяснила, что уже никогда не сможет рассчитывать на кого-нибудь кроме себя. Слава богу, что родители Диди тогда решили уйти на пенсию и продали свой магазинчик дочери за чисто символическую плату. В противном случае ей и Диди пришлось бы…

Карли не знала, что им пришлось бы сделать. Броситься под поезд? Она вздрогнула, не желая больше думать об этом.