Дошла очередь до Марии. Она совершенно спокойно поднялась и направилась в сторону Карасева, держа спину прямо, а голову высоко.

Анатолий Петрович, который все еще стоял у дверей, не зная, куда сесть и, кажется, не желая ни с кем общаться, нерешительно посмотрел на освободившийся стул.

Он подошел к Гурову и спросил:

– Вы разрешите ненадолго присесть, пока ваша дама занята?

– Да ради бога. – Сыщик пожал плечами.

Неожиданное соседство было полковнику даже на руку. Оно давало ему возможность задать Анатолию Петровичу несколько вопросов.

– А вам, простите, кто сообщил о несчастье? – спросил он.

– Что? – Анатолий Петрович очнулся от своих мыслей. – Вика мне позвонила. Виктория Павловна, – поправился он. – Пришлось вернуться. Хорошо, что далеко уехать не успел. Меня, собственно, больше всего волновал Эдик. Это наш с Анной сын, – пояснил он. – Парень впечатлительный и очень ранимый. Но Виктория сказала, что ей удалось уложить его в постель. Вот и хорошо. – Он вздохнул и прошептал, качая головой: – Господи, какая нелепость! Я никак не могу отделаться от ощущения нереальности происходящего. Мне как будто снится дурной сон!

– Вы давно расстались с Анной? – спросил Гуров.

– Восемь лет назад. Она тогда уехала в Германию.

– А Эдик? – осторожно спросил Гуров.

– Поначалу отправился с ней. Ему тогда было четырнадцать. Но через четыре года он вернулся, сказал, что ему скучно в сытой благопристойной Германии. К тому же сын повзрослел и уже не так нуждался в матери. Мы договорились, что он станет жить со мной. К матери Эдик, конечно, ездил раза два в год. Да и она частенько бывала в России, так что нельзя сказать, что они надолго разлучились.

– Но вы сохранили с бывшей женой хорошие отношения?

– Да! – Анатолий Петрович закивал. – Мы с ней и расставались не врагами. Наши семейные отношения к тому времени себя исчерпали. Любовь прошла, но уважение осталось. А тут как раз подвернулся хороший человек, я имею в виду Германа. Анна приняла его предложение. Я и сам ей советовал так поступить. Мы с ней регулярно переписывались и перезванивались. У нас ведь общий сын. Такое связывает людей на всю жизнь. Так что к чему нам ссориться?

– Надо же, нечасто встретишь такие взаимоотношения между бывшими супругами, – заметил Гуров.

– Нормальные отношения, – заявил Анатолий Петрович и пожал плечами. – По-моему, именно так и должны поступать нормальные люди в случае развода. А что, было бы лучше, если бы между нами пылала взаимная ненависть, мы спекулировали бы сыном, настраивали бы его друг против друга? По-моему, это отвратительно!

Гуров помолчал, потом все-таки решился спросить:

– О чем вы разговаривали сегодня с Анной?

Анатолий Петрович впервые за время разговора внимательно посмотрел Гурову в лицо.

– Простите, а вы кто по профессии? – поинтересовался он в свою очередь.

Вместо ответа полковник достал служебное удостоверение, которое носил с собой постоянно, даже на неофициальные мероприятия.

– Но я здесь обычный гость, – пояснил он. – Просто в силу профессиональной привычки вас расспрашиваю. Если не хотите, можете не отвечать.

– Нет, отчего же! – Бывший супруг Анны покачал головой. – Тут скрывать нечего. Мы говорили об Эдике. В его поведении были моменты, которые беспокоили Анну. Сами знаете, двадцать лет – такой возраст!.. К тому же Эдик довольно инфантилен, его подростковые заскоки несколько затянулись. Это и я сам признаю. Поведение парня порой оставляет желать лучшего. Анна в этот приезд пообщалась с ним и сегодня советовалась со мной, как лучше поступить. Она даже хотела забрать его с собой в Германию после постановки мюзикла. Я обещал подумать. Мне нужно было завтра лететь в командировку. Теперь, конечно, останусь здесь.

Он словно вспомнил, что Анны больше нет. С ее смертью становятся бессмысленными размышления на тему переезда в Германию, да и вообще все, что было связано с ее планами. Анатолий Петрович впал в какое-то угрюмое настроение. Он поглядывал в окно, за которым было уже совсем темно. Время близилось к полуночи.

– А чем занимается Эдик? – спросил Гуров, заметив, что Мария уже освободилась и направилась мыть руки.

– Он поет. – Анатолий Петрович несколько оживился. – Записал два альбома, иногда ездит с гастролями по городам.

– Даже так? Талантливый парень?

Анатолий Петрович неопределенно покрутил рукой и ответил:

– Способный, я бы сказал. Но ленивый. Ведь чтобы развить талант, каким бы он ни был, нужно много заниматься. А Эдик этого не делает. Вот он и застрял на своем уровне. Ладно, это сейчас неважно!

К ним направлялась Мария, на ходу вытирая влажные руки салфеткой. До конца отмыть черную краску ей так и не удалось, да она и не пыталась это сделать. Гуров понял, что его жена и впрямь смертельно устала, и поднялся.

Анатолий Петрович тут же освободил ее стул, извинился и отошел в сторону. Гуров взял Марию под локоть и повел к двери, намереваясь отправиться домой. Отпечатки его собственных пальцев, разумеется, хранились в картотеке МВД. Да и вообще следователь и оперативники гораздо быстрее могли найти его, чем кого-либо иного из тех людей, которые сейчас здесь присутствовали.

Однако майор Карасев быстро перепоручил очередного опрашиваемого одному из своих подчиненных, догнал его возле двери и проговорил:

– Одну минуту, Лев Иванович! Мне бы хотелось кое-что уточнить.

– Маша, спускайся и жди меня в машине. – Гуров протянул супруге ключи от своего автомобиля, она молча взяла их и пошла к выходу.

– Вот какое дело, – начал Карасев. – Вы ведь были в комнате, где ее убили, верно?

В ответ Гуров лишь молча кивнул.

– Понимаете, мы так и не нашли оружие, – поделился с ним Карасев. – Да и гильзу тоже. А это значит, что они либо здесь, либо их кто-то увез. Кто-нибудь покидал дом за это время?

– Нет, – твердо ответил Гуров. – Уезжал только некий Анатолий Петрович, бывший супруг Анны Кристаллер, но это было еще до убийства. А вернулся он только сейчас.

– Это точно? – живо уточнил Карасев.

– Абсолютно, – кивнул Гуров.

– Где же он может быть?.. – пробормотал Карасев, явно имея в виду пистолет. – По-хорошему, надо бы всех обыскать, а у меня постановления нет. Я был вызван сюда спешно, по телефону. А попробуй обыщи их без постановления – такой хай поднимут! Особенно эти фифы. – Он покосился в сторону гламурных особ разного возраста.

Гуров не зря отметил, что Карасев был хорошим профессионалом в своем деле. Он не только умел собирать улики и показания. Майор был хорош тем, что не гнушался прислушиваться к советам опытных людей. Именно к таковым он относил Гурова, с которым сейчас делился и ждал от него поддержки.

Карасев не вставал в позу, не кричал с явным вызовам: «Это мое дело, и я его веду». Он вообще не совершал ошибок, свойственных людям амбициозным, претензии которых зачастую построены на комплексах и неуверенности в себе. Карасев ждал от Гурова чего-то дельного, что могло бы ему помочь. Полковник не мог этого не оценить.

– Я все же не думаю, что убийца станет держать пистолет в кармане, – сказал Гуров и покачал головой. – Он же не знает, есть у вас постановление или нет. Этот человек очень тщательно спланировал все свои действия. На такой неоправданный риск он не пойдет. Искать нужно в доме. В сложившихся обстоятельствах вы можете делать это и без постановления. Хозяйки-то нет в живых! А если уж так надо, то подобное постановление вы сможете получить хоть в два часа ночи. Убийство известной особы в разгар банкета!.. Понятное дело, что дом нужно осматривать.

Карасев внимательно слушал его, чуть сдвинув брови.

– Да, вы, пожалуй, правы, – сказал он.

– И вот еще что. Вы сотовый телефон Анны проверяли?

– Пока нет. Я его к делу приобщил, а что?

– Проверьте самым тщательным образом.

Гуров рассказал о том, как Анна при прощании с бывшим мужем получила некое сообщение, которое буквально выбило ее из колеи. Через несколько минут она была застрелена в комнате отдыха. Там ее уже поджидал киллер.