Он казался мне больным, но вечным: старик-фараон «всея СССР». Но это было не так…
В городе Ирпень, недалеко от Киева, заказал памятник Мишутке… Гранитный… Ставить буду сам.
* * *
Десять лет…
Нелёгкая дорога злой судьбы
досталась нам в удел.
Что осталось от весёлой песни, той,
которую когда-то пел?
Растерять успели мы не мало…
Сына своего не сберегли…
Цепи срезаны, что к жизни привязали,
«Сдунутой серёжкою ольхи».
В океане горя утопая,
Дочкин остров удалось найти…
Что ж, давай, его не покидая,
Жить-терпеть к Мишульке на пути…
* * *
Знать, притворялся я, что жизнь важна,
«Дрезжа» струной, в созвучья лез…
Смерть одиночества мне не нужна,
Но, видно, я ей – позарез.
Инстинкт и случай властелины судеб —
Мы вечно притворяться будем.
Папа и тёща съехались. В нашем же доме. В двухкомнатную квартиру. Было неприятно, но я ничего не стал рассказывать папе…
Чтобы не подумал, что я желаю его одиночества.
У Жени с Мишей родился ещё один коренной ленинградец – Игорёха.
Я всё устанавливаю Мишунькин памятник. Ещё немного.
Неожиданно приехал Люсик. Помог мне установить основание памятника.
Вчера поднял лебёдкой стелу памятника, залез под неё и почистил её дно. Не успел вылезть, – стела грохнулась на землю. От запоздалого ужаса в голове промелькнуло: «Около тонны… Мгновенно кончились бы все мучения… Как Анюха без меня бы?.. Совсем ей не занимаюсь… Папа опять бы плакал…»
Оказалось – один «зуб» в лебёдке был плохой.
Не первой свежести фараоны меняются один за другим.
Страна не успевает строить пирамиды.
Партия и народ в растерянности: непонятно, кому поклоняться.
Папа жаловался, что тёща дико храпит, и он не может спать. Я сказал, что знаю это. Он удивился:
– Почему же не сказал мне? – и потом заговорил о том, что очень болит вторая нога (которая не на протезе).
…Опять понадобился доктор-время… Чтобы я смог сделать ещё одну страшную запись…
Папа покончил с собой…
В тот день он пропал… Моросил снег… Я носился по мартовской слякоти, разыскивая его… И едва нашёл… в подвале нашего дома… Содрогаясь и крича что-то, я вытащил папу из петли и стал делать ему искусственное дыхание… Но он был уже холодный… Совсем холодный… Как тогда – Мишутка…
Отчего?! Отчего?! Отчего?! Когда закончится этот поток смертей?! Эти круги… эти мёртвые петли?!
…Установил памятник папе. Доработал мамин памятник.
Чтобы были похожи.
* * *
Могилы, могилы … Спокойные лица
На нас с фотографий глядят.
Теперь уже можно угомониться:
Вовек не вернуться назад.
Да, мы иногда на погост забегаем,
На прах перегаром дыша
Мелькающих дней. Постоим, повздыхаем…
И – в бег, резво… к смерти спеша.
По мотивам рубайат Омара Хайяма
По берегу судьбы, избит,
Один иду во тьму.
И Тайна душу леденит:
Куда? Зачем? К кому?
Устану – преклоню главу
Я на чужом плече…
И уж не сам в бреду плыву…
Куда? К кому? Зачем?
А Вечной Истины синдром
На всём, как тень и блик…
Куда идём? Куда плывём?
Зачем в нас мир проник?
* * *
Тот ругает меня – тот пугнёт…
Невдомёк им – оглох я давно
И в «прекрасную» страшную жизнь
отчужденьем задраил окно.
Взрыв в Чернобыле… Мало кто в стране толком знает, серьёзно ли это или так: враги «на пушку берут»…
Утонул «Адмирал Нахимов». На нём были Саша и Стеллочка, родственники жены. Они погибли.
Саша, который вытачивал мне детали для установки памятника Мишутке… Стеллочка, которую я знал ещё малышкой…
…В стране началась перестройка…
Гласность показывает своё второе нутро: в открытую печатаются евреефобские статьи и книги. Тот же запах пронюхивается в радио и телевидении.
Предвыборная речь пьяного кандидата куда-то
Если б «богом» был бы я…
Вашу душу мать!..
Я бы резко этот мир
Начал изменять:
Увеличил бы на рубль пенсию…
И улучшил бы снабжение персиками.
Привычно-непонятный мир тает на глазах. Понимаю, что надо «рвать когти». Но как оставить могилы мамы… Мишульки… папы?!
* * *
О суета сует,
Мельканье серых дней.
То блеск луны, то свет зари.
Любимых силуэт
Всё дальше, всё бледней.
Тебе, природа, их – не повторить.
Какое будущее ждёт здесь Анюлю?! Не начнётся ли развал, гражданская война?.. Погромы?..
Нет, придётся уезжать…
Мама!.. Мишулька!.. Папа!.. Вы слышите?! Нет выхода!.. Боже!.. Как же оставить их?!
Куда ехать?.. В США?.. В Израиль?.. Ещё куда-нибудь?..
Штаты представляются большой гангстерской «малиной» (воспитание даёт себя знать). К тому же эта остановка в мафиозной «Римской империи»…
Израиль?.. Сионистичен или религиозен. Так нас закодировали. Но там ведь живут не Люсикины плохие евреи, а порядочные и храбрые израильтяне – люди Книги.
Написал письма в Израиль: в Сохнут и родственникам. С вопросом: «Можно ли будет в дальнейшем перевезти захоронения?».
Сохнут набрал воду в рот головы, а родственники зарыли её же в песок, успев перед этим истерически выкрикнуть, что если я такой, то сидел бы на месте, что Израиль из кожи вон лезет: и перевозит, и деньги даёт, и жильё, и работу, а он… захоронения. Кому они нужны, эти мёртвые? Могилы на хлеб не намажешь… Одни затраты…
Всё же решили – в Израиль. И ещё решили, что буду ездить (при каждой возможности) на могилы в Аккерман…
* * *
Евреи, шлемазловы дети
Шлемазлихи-мамы-Земли,
Влачат по несчастной планете
Упрямство, куда бы нишли.
Живут, ненавидимы миром…
Умны ли?.. Пронырливы ли?..
Но неуёмности вирус
На Землю они занесли.
