1903 г. Марта 20/апреля 2. Я. П.

My dear Crosby,

It is a real pleasure to me to see your handwriting because I like you personally and all what I hear of you and from you is always agreable.

From timе to time I soo articles from you or about you and am very glad to see that you are a very steady and strong coworker in the establishment of the Kingdom of God. I would like very much [to] be able to write a book about education but I am sure I will not have time for it. Beside[s] many other writings that I am working at I am very interested now at a philosophical and religious definition of life¹ in which, à tort ou à raiscn,² I believe that I can say something quite new and very important for our time.

Thank you for your letter; please do not cease to inform me from time to time of your work and yourself.

Your friend Leo Tolstoy.

1903. 3 April.

Дорогой Кросби,

Для меня большое удовольствие видеть ваш почерк, потому что я люблю вас, и мне всегда приятно получать от вас и о вас известия.

Время от времени я встречаю статьи, написанные вами или о вас, и очень рад видеть, что вы твердый и сильный соработник в деле установления царства божия. Я очень желал бы написать книгу о воспитании, но уверен, что у меня не хватит времени для этого. Помимо многих писаний, над которыми я теперь работаю, я очень заинтересован религиозным и философским определением жизни,¹ о чем à tort ou à raison² я думаю, что могу сказать нечто совершенно новое и чрезвычайно важное для нашего времени.

Благодарю вас за ваше письмо и прошу не переставать уведомлять меня время от времени о вашей работе и о вас самих.

Ваш друг Лев Толстой.

1903. 3 апреля.

Печатается по копировальной кнпге № 4, лл. 276—277. Датируется по расположению в копировальнюй книге и пометке на письме Кросби.

Об Эрнесте Кросби (1856—1907) см. т. 67.

В письме от 10 марта н. ст. 1903 г. Кросби выражал благодарность за то влияние, которое Толстой оказал на его деятельность, и выражал надежду, что Толстой напишет трактат о воспитании.

¹ См. прим. 1 к письму № 60.

² [справедливо или нет]

1903 г. Марта 20. Я. П.

Елена Иосифовна,

Есть благо духовное и благо телесное. Телесное благо мы видим и о нем судим, но духовное благо не только не видим мы извне, но часто не видит тот, кто его получает. А между тем это духовное благо не только действительно есть благо, но без сравнения ценнее, важнее всех возможных телесных благ и удовлетворяет человека в его истинной как здешней, так и вечной жизни.

Один человек получает богатство, славу, а другой познает ничтожность того и другого, научается презирать это и быть счастливым без этого. Кому лучше?

Когда мы говорим про какое-либо матерьяльное лишение или страдание, что оно зло, мы только говорим то, что мы близоруки или слепы и не видим того добра, кот[орое] есть в том, что мы называем злом, как не видит ребенок добра в том, что его не пускают к огню или дают лекарство. Лишения, горести, страдания (не только тех, кто умеет воспользоваться ими, но всех) загоняют из области низшей, исполненной лишений и препятствий матерьяльной жизни, в область духовной жизни — радостной и свободной. Из этого не следует, чтобы надо было искать страданий, но то, что они, как и всё в мире, для человека благо. Страдания регулируют нашу жизнь. Ацетиленовые фонари устроены так, что карбид, прикасаясь к воде, развивает газ. Когда же газа слишком много, он поднимает карбид, и образование газа прекращается. Так же и матерьяльная жизнь: когда она слишком наполнится страданиями (свойство ее в том, чтобы производить страдания), сознание и внимание поднимается, переходит в область духовную, и страдания прекращаются.

Вот всё, что я сумел ответить на ваш интересный вопрос.

Лев Толстой.

1903. 20 марта.

Печатается по копировальной книге № 5, лл. 187—188. Отрывок без указания даты и фамилии адресата впервые опубликован в «Свободном слове» 1904, 11, столб. 22—23.

Ответ на письмо Елены Иосифовны Лихачевой (Петербург) от 14 марта 1903 г., в котором она спрашивала, «как может быть, что бог, добрый и любящий всех одинаково», создает для людей разные условия жизни (довольство для одних, нужду для других).

1903 г. Марта 20. Я. П.

Михаилу Молчанову.

Вы говорите, что вам кажется недостаточно того, чтобы самому жить хорошо, соответственно с требованиями своей совести, но требуете того, чтобы иметь возможность воздействовать на других, заставить других жить так, как вы считаете хорошим.

Можно только радоваться тому, что такого средства заставить других жить так, как я считаю хорошим, не существует. Каково бы было положение людей, если бы всякий мог так воздействовать на других.

К счастию, этого нет, и воздействовать на других можно только тем, чтобы своею жизнью исповедывать свои убеждения.

Так что для достижения второй цели достаточно первого, т. е. жизни, соответствующей требованиям своей совести.

На остальные все вопросы и все те, кот[орые] только можно поставить о том, как жить, отвечает всё то же одно средство: ясно поставить для себя цель и смысл жизни и вытекающие из этого требования и по мере сил приближаться к осуществлению этих требований в своей жизни. Пишу вам несколько слов, потому] ч[то] все ваши вопросы разобраны мною, как я умел, в моих писаниях: «О жизни», «Христианское учение», «В ч[ем] моя вера» и др. Писать подробно значило бы повторять кое-как то, что высказа[но] там.

Лев Толстой.

1903. 20 мар[та].

Печатается по копировальной книге № 5, лл. 189—190. Отрывок впервые опубликован без указания даты и фамилии адресата в «Свободном слове» 1904, 11, столб. 23.

Ответ на письмо М. М. Молчанова от 13 марта 1903 г.

1903 г. Марта 20. Я. П.

1903. 20 марта.

Юлия Иван[овна]¹ говорит, что она вчера послала мое письмо тебе, но я не помню, чтобы я отвечал на описание твоего душевного состояния, к[оторое] я получил от тебя. И вот хочется на это сказать тебе несколько слов. Не упускай этого душевного состояния бесследно. Пускай хоть чем-нибудь, хоть малым, оно отразится на твоей жизни, улучшив ее, приблизив к тому, что ты считаешь хорошим, должным. А ты очень отдалилась от этого и приближаться надо, и полезно и радостно. Но не могу тебе читать мораль, слишком люблю тебя, какая ты есть. Ты сама найдешь, что надо и должно. За это-то и люблю тебя. Теперь ты, верно, с Таней. Прощай. Это письмо 21-е в два дня.

Л. Т.

Впервые опубликовано по копии в «Современных записках» 1926, XXVII, стр. 272.

¹ Юлия Ивановна Игумнова.

1903 г. Марта 20. Я. П.

Давно не писал тебе, милая Таничка. Надеюсь, что теперь с Машей и так же бодра, как была последние дни в Риме. Живите и наслаждайтесь жизнью, милые девочки, но не забывайте требований бога, что вы, кажется мне, обе соблюдаете.

Я всё поправляюсь. Нынче ездил с Сашей верхом. Ранняя весна сначала не трогала меня, но теперь изредка радует. Работы пропасть. Кое-что делаю. Все, или, по крайней [мере], мне так кажется, любят меня, и я их люблю. И чудесно жить не на одном этом, но на всяком свете. У нас живет приятный Лева, полезная и приятная Жюли¹ и бесполезный, но приятный веселый доктор.²