Казалось бы, вопрос разрешился, и найден выход из тяжелого для обеих сторон положения. Но это только кажется.

В том положении, в котором находятся теперь духоборы, выселение для них невозможно: у них теперь нет для этого средств и будучи заперты в своих поселениях, они не могут приступить к этому делу. Они были богаты, но за последние годы большая часть их средств отнята у них судами, штрафами и ушла на прокормление выселенных братьев; обдумать же совместно и решить условия своего переселения, так как их не выпускают из места их жительства и к ним никого не допускают, им нет никакой возможности. Прилагаемое письмо лучше всего обрисовывает то положение, в котором находятся они теперь.

Вот что пишет мне уважаемый среди духоборов человек:

«Извещаю вас о том, что мы подавали прошение на имя ее императорского величества государыни императрицы Марии Феодоровны. Она его передала в сенат, сенат решил и передал на распоряжение князя Голицына. Справку при сем предлагаю вам.

Я 10-го февраля ездил в г. Тифлис и виделся там с братом Синджоном, но свидание наше было очень краткое — сейчас же арестовали меня и его. Меня посадили в тюрьму, а его сейчас же отправили обратно в Англию.

Я заявил полицмейстеру, что я приехал по делу к губернатору. Он сказал: «Пока посадим в тюрьму, а потом доложим губернатору». 12-го заключили меня в тюрьму, а 18-го меня водили под конвоем из двух солдат к губернатору. Правитель канцелярии спросил меня:

— За что тебя арестовали?

Я сказал: «Не могу знать».

— Ты ведь на днях был в Сигнахе?

— Да, был.

— А сюда зачем приехал?

— Намерен видеть губернатора. Мы летом подавали прошение на имя императрицы Марии Феодоровны в Абастумане; я получил через сигнахского уездного начальника ответ на прошение, я просил копию, а он мне отказал, говоря, что без губернатора не может, — поэтому я и приехал».

Он доложил губернатору, губернатор позвал меня; я разъяснил ему всё, как было дело. Он сказал: «Ты вместо меня скорее свиделся с англичанином». Я сказал: «Англичанин тоже наш брат».

Губернатор со мною хорошо разговаривал и советовал нам переходить в самом коротком времени за границу и сказал: «Все можете переходить, только те не могут, которые принадлежат к нынешнему призыву, т. е. «лобовые».

А меня приказал освободить от ареста и отправить обратно в Сигнах. Мы в настоящее время собираемся на совет, будем с помощью божией стараться о переходе в Англию или в Америку. И в этом деле братски просим вас пойти нам на помощь.

Извещаем вас о положении наших братьев. Петру Васильевичу Веригину объявили еще на пять лет остаться на месте. Братьев Карсской области ежемесячно ценят1 попрежнему и отлучку из пределов воспрещают, а за неисполнение этого заключают в тюрьмы от одной до двух недель. Болезни продолжаются всё попрежнему, но смертных случаев меньше стало. В материальном отношении братья имеют нужду, особенно в Сигнахском уезде, а в прочих уездах там живут посвободнее».

А вот справка:

«По поводу ходатайства, принесенного на августейшее ее императорского величества государыни императрицы Марии Феодоровны имя духоборами-постниками, выселенными в 1895 г. из Ахалкалакского в другие уезды Тифлисской губернии, о сгруппировании означенных духоборов-постников на жительстве в одном поселении с освобождением от воинской повинности или же о разрешении всем им выселиться за границу, последовало распоряжение: «1) Освобождение их от воинской повинности не удовлетворено и 2) духоборы-постники, за исключением, конечно, находящихся в призывном возрасте и не исполнивших воинской повинности, могут быть увольняемы за границу при условии: а) получения заграничного паспорта в установленном порядке, б) выезда из пределов России на собственный счет и в) выдачи при выезде подписки о невозвращении впредь в пределы «империи», имея в виду, что в случае неисполнения сего последнего пункта виновный подвергается высылке в отдаленные местности. Ходатайство же их о сгруппировании на жительстве в одном селении не уважено.

Настоящая справка, по приказанию г. тифлисского губернатора, выдается одному из подавших упомянутое ходатайство духоборов-постников Василию Потапову, вследствие личной его о том просьбы, заявленной губернатору. Февраля 21 дня 1898 г., гор. Тифлис. Подлинную подписали: правитель канцелярии тифлисского губернатора NN, и. д. старшего помощника его Михайлов».

Людям позволяют выехать, но предварительно их разорили, так что им не на что выехать, и условия, в которых они находятся, таковы, что им нет возможности узнать мест, куда им выселиться, как и при каких условиях возможно это сделать, и нельзя даже воспользоваться помощью извне, так как людей, которые хотят помочь им, тотчас же высылают, их же за всякую отлучку сажают в тюрьму.

Так что, если этим людям не будет подана помощь извне, они так и разорятся и вымрут все, несмотря на полученное ими разрешение выселиться.

Я случайно знаю подробности гонений и страданий этих людей, нахожусь с ними в сношениях, и они просят меня помочь им, и потому считаю своим долгом обратиться ко всем добрым людям как русского, так и европейского общества, прося их помочь духоборам выйти из того мучительного положения, в котором они находятся. Я обратился в одной из русских газет к русскому обществу — еще не знаю, будет или не будет мое заявление напечатано, и обращаюсь теперь еще и ко всем добрым людям английского и американского народа, прося их помощи, во-первых, деньгами, которых нужно много для одной перевозки на дальнее расстояние 10 000 человек, и, во-вторых, прямым непосредственным руководством в трудностях предстоящего переселения людей, не знающих языков и никогда не выезжавших из России.

Полагаю, что высшее русское правительство не будет препятствовать такой помощи и умерит излишнее усердие кавказского управления, не допускающего теперь никакого общения с духоборами.

До тех же пор предлагаю свое посредничество между людьми, желающими помочь духоборам, и войти в сношение с ними, так как до сих пор мои сношения с ними не прерывались.

Адрес мой: Москва, Хамовнический пер., 21.

Лев Толстой.

19 марта

1 апреля 1898 г.

Печатается по машинописной копии из AЧ. В АТ сохранились три версии черновиков этого письма. Впервые опубликовано по-русски в периодическом сборнике «Свободное слово», изд. Владимира Черткова, Purleigh 1898, I, стр. 198—205, и в переводе на английский язык в «Daily Chronicle» 1898, № от 29 апреля нов. стиля.

1 То есть штрафуют.

См. письмо № 71 в редакцию газеты «С.-Петербургские ведомости».

* 82. Духоборам на Кавказ.

1898 г. Марта 19. Москва.

Любезные братья,

Я получил от вас несколько писем с известием о том, что вам разрешено выселиться за границу и что вы думаете ехать. Получив ваши письма, я написал в разные места1 об этом деле с тем, чтобы просить помощи добрых людей и узнать, в какое место вам лучше всего выехать; писал и вам, Потапову и Андросову,2 просил их известить меня:

1) Сколько вас всех душ желает выселиться?

2) Сколько у вас есть денег на подъем? и

3) В какое место вы бы более всего желали поселиться?

Мне говорили здесь, что желают выселиться только расселенные. По моему же мнению надо выселяться всем тем, которые отказываются от военной службы, потому что таким людям придется в России много страдать.

Насчет же места поселения, то есть четыре места, о которых мы думали: или в Америку, в штат Техас. Я туда сделал запрос о земле, или на остров Кипр, на Средиземном море.3 Остров находится в английском владении; или в китайскую Манджурию, там, где теперь строится русская железная дорога, или в китайский Туркестан.4

Мне кажется, лучше всего в Манджурию.

До сих пор всё это еще не обдумано подробно и всех нужных сведений еще нет. Когда получу от вас известие и от тех мест, куда сделали запросы, напишу вам подробнее.

Пока прощайте.

Любящий вас брат

Лев Толстой.