По правде говоря, Фома думал, что дочка Репутатского сбежала от Грини и опять поехала к матери в психиатрическую больницу. Такие выходки у нее уже были, но, слава богу, ее ловили на полпути.
Фома поглядывал на грязный, вонючий костюм товарища и брезгливо морщился.
– Ты что, в помойке ковырялся? – спросил он. – Обед себе искал?
Братки разразились веселым смехом, а Гриня съежился и только с досадой покачал головой.
«Вам бы так поковыряться», – подумал он, а вслух сказал:
– Их было двое, и оба в черных масках. Один настолько здоровенный, я таких в жизни не видел, – продолжил он свой «правдивый» рассказ. – Он мне как даст в челюсть, я аж пошатнулся, но на ногах устоял. Я тогда как саданул ему ногой в грудь, а он даже не согнулся. Тогда я ему кулаком в нос, а он увернулся и мне как дал локтем в лоб – я и упал.
– Прямо на столб, – засмеялся Газила и громко пукнул. Зловонное облако поползло по салону, а братки зажали носы пальцами и начали спешно опускать стекла – хотели вдохнуть свежего воздуха. Несмотря на то что в иномарке работал кондиционер, в ней стало душно – хоть топор вешай.
– Опять ты, пердун! – возмутился Фома.
– Бздун! – поддержал бригадира Гриня.
– Ха, ха, ха, – громыхал развеселившийся возмутитель спокойствия. Самого Газилу его вонь почему-то не брала.
«Навигатор» маневрировал среди многочисленных машин и несся по Садовому кольцу.
– Вон они! – гаркнул Гриня, и все увидели желтые «Жигули» рядом с «Фордом» гаишников. – Дюжий террорист возле водительской двери. – Дуб указал направление грязным пальцем.
– Ни фига себе бульдозер, – вырвалось у Газилы, – его кувалдой не возьмешь.
– И девчонка с ними, – добавил Дуб.
– И два мента, – Фома притормозил и перестроился в крайний правый ряд. – Действуем быстро, – приказным тоном начал он, а братки подбоченились. Шутки шутками, а дисциплина в «Крутых кулаках» была железная. – Газила, убираешь ментов, потом битюга, а мы с Дубом хватаем девчонку. Если эти черномасочники дернутся – перестреляем их, как уток на охоте.
Парни вытащили пистолеты и передернули затворы, а Газила достал из-под сиденья металлический прут. Джип подъехал и остановился возле гаишников, бойцы молниеносно выскочили из кабины, приблизились к ним и с двух ударов вырубили их. Те распластались на асфальте, а братки ринулись на Коновалова.
Алексей сжал кулаки и приготовился к отражению атаки. Газила размахнулся толстым, метровой длины прутом. Леха присел, и металл просвистел у него над головой. Газилу по инерции закрутило, и он повернулся к Лехе спиной. Леха обхватил его за талию, приподнял и произвел мощный бросок через бедро. Он так рассчитал движение, чтобы бандит упал на Фому.
Бригадир видел, что напарник промахнулся, решил ему помочь и кинулся в атаку. В этот момент Коновалов и бросил на него Газилу.
Фома саданул кулаком в ребра кувыркающемуся в воздухе парню и отскочил от него на метр. Газила вскрикнул и обрушился на голову Фоме. Сшиб его, и они оба плюхнулись на лежащего на асфальте Подковыркина.
Фома решил приподняться, но белая кроссовка Лехи врубилась в его тяжелый подбородок и сместила на десять сантиметров. Бандит дернулся и опрокинулся на спину. Газилу Алексей добивать не стал, так как его уже изувечил его же товарищ. Ушибленные ребра сильно болели, Газила ревел, как стая бабуинов, и катался по асфальту. При этом не забывал подпустить зловонного пару.
Гриня выхватил пистолет и направил его на широченного террориста в черной маске.
Алексей вовремя заметил, как бандит вынимает оружие, и решил, что надо атаковать. Сделал шаг к лежащему на дороге гаишнику, стремительно нагнулся, схватил «калашников» за ствол и с размаху метнул в братана. Не успел Дуб прицелиться, как брошенный автомат ударил его сначала по руке с пистолетом, а потом в грудь. Выбил оружие и очень больно заехал рукояткой в солнечное сплетение. Гриня охнул, согнулся пополам и опустился на корточки. В глазах у него поплыло, а внутри затошнило. Но амбал сознания не потерял и не отключился.
В этот момент с асфальта встал Фома и двинулся на Коновалова. Алексей отскочил, и удар, направленный в челюсть, просверлил воздух возле его носа. В ответ Леха сильно долбанул Фому правым боковым, его голова откинулась назад, он потерял равновесие, завалился на спину и сильно ударился затылком об асфальт. Последнее, что он запомнил, были яркие искры и белые облака, плывущие по голубому российскому небу.
Дуб вскочил, кинулся к Кате, схватил ее за руку и поволок к машине. Девочка не сопротивлялась, но шла с неохотой. Возвращаться к казарменному, полутюремному образу жизни, организованному ее отцом, ей не очень-то хотелось. С двумя, по ее мнению, неопасными, «добрыми» террористами ей было и веселей, и спокойней. К тому же по необъяснимой причине ее тянуло к широкоплечему захватчику. Она чувствовала, что от него веет теплом, добротой и силой. Таких чувств она не испытывала ни к одному человеку в мире. С каждой минутой общения Леха ей нравился все больше и больше.
Витек обежал развалюху и встал на пути уводящего заложницу Дуболомова.
– Стой, ты куда? – рявкнул он и замер на безопасном расстоянии от него.
– Пошел вон, ЧМО (человек, мешающий обществу), – отмахнулся тот и продолжал тащить Катю к «Навигатору».
– Стой, кому говорят! – не унимался Витя.
Демин не был бойцом, как Коновалов, и поэтому на рожон не лез, но всегда находился за спиной сильного и закаленного в боях друга.
– Пошел к черту, – смерив его взглядом, усмехнулся Гриня.
– Леха, он не хочет нашу заложницу возвращать, – завопил Демин, пытаясь привлечь внимание занятого разборками друга.
Закончив добивать последнего из братков, Леха обернулся на зов и рявкнул:
– Вернет, куда он денется.
Услышав голос у себя за спиной, Дуб вздрогнул. Он не следил за разворотом поединка и в душе надеялся, что супермастер Газила сможет одолеть террориста. Но он ошибся. «Крутой кулак» отдыхал на асфальте в недвусмысленной позе.
Дуб вжал голову в плечи и обернулся. Драться с Коноваловым ему больше не хотелось, вернее, получать по морде больше не хотелось. Он добровольно, без боя выпустил руку Кати, отошел от нее и сказал:
– Ладно, берите, но мои люди будут вас искать и найдут. Вот тогда и поговорим.
– Уже поговорили, – усмехнулся Леха и обнял девочку. Он посмотрел на довольную Катю, и вдруг на душе у него стало хорошо, тепло и спокойно, будто соловьи завели свои прелестные трели.
– Уходим, Леха, – крикнул Демин и кинулся к бандитскому джипу. Открыл водительскую дверцу, сел за руль и повернул ключ зажигания.
Алексей помог Кате сесть на заднее сиденье, а сам втиснулся на переднее. Демин нажал на газ, мотор взревел, но джип с места не тронулся.
Дело в том, что Витек не умел водить машину. Он мечтал научиться, но времени и денег не было, да и машины не было, и он все откладывал и откладывал. Теперь ему предоставилась прекрасная возможность начать свое отложенное обучение. Он с радостью нажал на газ, но джип стоял на месте как вкопанный и ревел, как Ниагарский водопад.
– Леха, он не едет! – взмолился Витя.
– Ты забыл перевести рукоятку скоростей в режим езды.
– Где эта рукоятка?
– Вот она, – Катя ткнула пальцем в ручку, – даже я знаю.
– Как ее включать? – затрепетал Демин.
– На одно деление на себя, – спокойно ответил Леха и уже положил ладонь на рукоятку, как Витя закричал:
– Нет, я сам! – Он перевел как надо и снова нажал на педаль. Широкие шины джипа засвистели на сухом, пыльном асфальте, покрышки задымились, и тяжелый задок пошел юзом. Через мгновение произошло сцепление, и внедорожник, набирая скорость, с места взял полный газ.
– А! – закричал от радости Демин и подскочил в водительском кресле. Его ликованию не было предела. Он первый раз сам вел машину, да еще какую.
«Навигатор» увеличил скорость и чуть не врезался в ехавший впереди «Москвич». Леха успел схватить руль и крутануть влево. Джип объехал легковуху и беспрепятственно умчался с места бойни. Коновалов страховал Демина и следил, чтобы тот не побил окружающие их машины.
