Вот, собственно, практически и все, что нам известно об амазонках от капитана Орельяны и брата Карвахаля. И тут есть над чем поразмыслить, прежде чем пускаться в объяснения о происхождении названия «Амазонка». Карвахаль, ссылаясь на собеседников-индейцев, свидетельствует, что женщины-воины жили далеко от берегов реки, «в четырех или пяти днях». При этом он же утверждает, что во время столкновения с испанцами они использовали луки и стрелы, причем мастерски. Здесь не заметить противоречия, если не знать одной тонкости. А именно: омагуа-тупи были традиционно речными жителями и обитателями островов, не селившимися в глубине лесов. Именно для их культуры было характерно использование такого оружия, как лук и стрелы. Прочие индейцы, их соседи, населявшие междуречья и верховья небольших рек в глубине джунглей, использовали копья и духовые трубки, о которых испанцы, кстати, ни разу не упоминают. Это была одна из главных черт, которую отмечали сами омагуа еще во времена испанских колоний, отделяя себя от «тапуйя», как они называли своих лесных соседей. Итак, где же правда?
Дальше. На мой взгляд, перевод слова «куньюпуйяра» как «великие сеньоры» далеко не идеален. Скорее всего, это искаженная форма «куньятуйяру», более точное значение которой восстанавливается из языка кокама группы тупи-гуарани: «cuna-tua-uyaru», т. е. «женщина (или „сестра мужчины“) — большая, храбрая (суровая, злая)». Маловероятно, что сестрой назовут женщину-иноплеменницу, да к тому же из культурной среды, столь чуждой самим омагуа. Теперь о слове «карана». Не исключено, что это искаженное или диалектное «куарачинуа» или «куаражина» — «большое, великое солнце», восстанавливаемое из языка кокама и гуарани «cuarachi-nua» и «cuaraji-na», соответственно. Что касается «очисемомуна», то, возможно, это искаженное «укатсемута», т. е. «дом, где кормят, дают пищу»: из кокама «uca-tsemuta». Имя же одного из индейских вождей, Яг-нарэстороно, может в действительности состоять из двух слов: «yawara» и «uturuncu», оба из которых переводятся как «ягуар». Первое мы находим во многих языках тупи-гуарани, а второе сегодня широко распространено среди кечуаговорящих жителей перуанской и эквадорской Амазонии, хотя его происхождение неясно.
Так вот на практике обстоят дела. К чему я все это написал? А к тому, что полностью полагаться на сведения Орельяны и Карвахаля все же не стоит. Они многое видели, о многом слышали, но, кажется, еще больше недопоняли и превратно интерпретировали. Это уже потом, когда испанцы и португальцы принялись досконально исследовать внутренние районы центральной части Южной Америки и покорять населявшие их индейские племена, слухи о женщинах-воинах, живущих без мужчин, стали шириться. И не только среди неграмотных и полуграмотных колонистов-метисов, но также и среди образованных людей своих эпох, снаряжавших экспедиции с целью отыскать легендарных амазонок.
Итак, традиционная, «официальная» версия о происхождении названия реки — по названию реальных или выдуманных капитаном Орельяной амазонок, обитавших в ее окрестностях. Версия вполне правдоподобная, даже весьма убедительная, хотя и не лишенная слабых мест, как мы уже смогли убедиться. Но так ли все просто на самом деле? Я недоверчив и любопытен, поэтому однажды позволил себе усомниться. Были на то более веские причины, нежели запутанные свидетельства вице-губернатора Сантьяго-де-Гуаякиля и монаха. И чтобы до конца проверить состоятельность или несостоятельность «официальной» версии, пришлось обратиться к топонимике и лингвистике.
Каждый раз, когда я раскрываю перед собой карту Северо-Западной и Западной Амазонии, то обращает на себя внимание названия рек, начинающихся на «Ama-». Конечно же, прежде всего это толстая извилистая голубая лента — величественная «Ama-zonas». Пробежимся взглядом по северным притокам Великой реки и среди прочих обнаружим реку Морона, один из левых притоков которой носит имя «Ama-sa». Взглянем на юг, и среди правых притоков Укаяли найдем «Ama-quiri». И это далеко не полный список.
Регулярно бывая на Амазонке и проводя в экспедициях по нескольку месяцев, я волей-неволей сталкивался и сталкиваюсь с необходимостью общаться с лесными индейцами из различных племен и так или иначе учить их языки хотя бы на самом примитивном уровне. Часто они или вообще неродственны между собой, или же состоят в очень отдаленном родстве. Но вот что интересно! Во многих из них есть слова, происхождение которых восходит к одному языку, когда-то широко распространенному на территории Западной и Северо-Западной Амазонии и из которого они были переняты соседями.
Какой это язык, или, быть может, несколько близкородственных языков? Наиболее вероятен вариант — тупи-гуарани, ибо именно племена, говорившие на его диалектах, были подлинными хозяевами Великой реки и обогатили многие индейские языки Средней и Верхней Амазонки.
Какие это слова? Как ни удивительно, среди них много тех, что начинаются на «ama-». В языке современных лесных кичуа Эквадора и Перу анаконду зовут «ama-run». Не исключено, что даже столь привычное для нас «anaconda» таит в себе лексему «ama-», но в данном случае звук «m» заменился на «n» — частое явление. Тут уместно сказать, что в некоторых диалектах гуарани анаконду называют «ama-fi». Кстати, со словом «amarun» созвучны слова из языков индейцев сапаро и родственных им арабела, которыми они окрестили «дьявола, демона, духа»: «ts-ama-ru» и «s-ama-ru» соответственно. В различных диалектах языка кичуа, или кечуа, есть слово «s-ama-y», имеющее несколько значений, и среди прочих «дыхание», «душа, дух живого человека или животного».
В государстве инков Тайантинсуйю были люди, своего рода ученые — не знахари и не лекари, — которых называли «amaw-ta».
Словом «ama-na» индейцы чайяуита называют диких лесных людей, обросших густыми волосами, живущих группами в покрытых джунглями горах и не умеющих пользоваться огнем. Так же зовут и одного из злых духов чайяуита. Для индейцев ачу-ар «ama-na» — это дух-хозяин и хранитель животных. Точнее, по их мнению, каждый вид животного имеет своего собственного «amana».
Ачуар, шивиар и лесные кичуа с рек Курарай, Конамбо и Бобонаса говорят, что в джунглях живет одинокий охотник, который прежде был человеком, а потом превратился в духа. Иногда сегодняшние лесные кичуа — потомки древних сапаро — отзываются о нем как собственно о самом главном духе сельвы и хозяине над всеми животными. Имя его — «Ama-sanka» или «Ama-shanka», как его именуют кичуа и сапаро, или «Ama-sangk», согласно охотникам за головами ачуар.
Позволю себе привести еще ряд примеров. В языке индейцев ашанинга с берегов Верхней Укаяли, что за тысячу с лишним километров от мест, где живут ачуар и даже родственные последним ауахун, есть слово «ama-tsenca», что переводится как «персона, человек». У близких им по языку и культуре ашенинга есть слово — «ma-tsi», то есть «ведьма, колдунья». А родственные ашенинга индейцы амуэша знают слово «ama-shinich» в значении «шаман».
Однако тут свет на загадку может пролить слово из языка уже упомянутых сапаро — «ama-shaniki», что означает «два». Очень похоже на «Amasanka» и схожие формы имен, не так ли? Кроме того, это соотносится по смыслу со словом «mai» — «оба, вдвоем» и глаголом «ma-tsamsatsa» — «жить вместе» (о нескольких людях) из языка индейцев уамбис, родственных ачуар, шуар и ауахун.
Прямо скажу, неявная связь между числительным «два» и главным духом джунглей (как его представляют сегодня) становится более очевидной, если вспомнить сказку индейцев сапаро с дикой эквадорской реки Конамбо. В ней говорится, что Ама-санга, или Амашанга, когда-то в действительности был не одним человеком, но двумя братьями, поссорившимися с мужем сестры из-за того, что тот убивал слишком много животных. Шаманы индейцев кичуа говорят еще, что существует два Амасанга, внешне абсолютно одинаковых. Но один из них хороший, а второй — злой, так что различить их непросто.
Ну а возвращаясь к индейцам ашанинга, замечу, что в их языке есть еще слова «ama-joncari», которым называют знахарей, и «k-amaa-ri» — злой дух. Вообще же «amaa-» или «ma-» у ашанинга и ашенинга так или иначе связано с водой, жидкостью, и данная морфема присутствует в именах рыб и околоводных птиц. Любопытно, но и в словаре индейцев уамбис имеется слово «amain», что означает «противоположный берег реки» и глагол «mai-tasa» — купаться. У чайяуита купаться будет «ama-rin», а у кичуа — «arma-na».
