— Вы все можете идти. — Похоже, директор решил сделать вид, что все идет так, как и задумывалось.
Миа повела меня к башне Гриффиндора. Недалеко от кабинета директора нам, вполне ожидаемо, встретились два разума, совершенно одинаково окрашенных в развеселые оттенки рыжего.
— И что удалось
— Выяснить?
— Ничего.
— Как ничего?!
— Директор потребовал от Лаванды Непреложного обета не рассказывать никому о том зелье, которым угостили Герми... И она — быстренько согласилась. А потом — спрашивать было уже бесполезно.
— Хм... — Как и предыдущий вопрос, хмыканье звучит с двух сторон синхронно.
— Так что, выяснить, откуда торчат ноги данной гадости — не удалось.
— То, что ноги торчат
— Из задницы — совершенно
— Очевидно. Прости
— Нас, Гермиона.
— А вот как зовут данную задницу — не совсем ясно. Хотя у меня есть стойкие подозрения. — Да... вот такого я от Миа не ожидал. Плохо я на нее влияю.
— У нас
— Тоже. Увы...
— Могу ли я считать, что получил от вас карт-бланш на всяческое курощение?
— А так же низведение
— И дуракаваляние. Да. Мы
— Не возражаем.
Что ж. Теперь стоит подождать несколько дней, а потом придумать и воплотить не мелкое неудобство, но качественную, тщательно продуманную, подробно наведенную и всеобъемлющую ГАДОСТЬ. Причем так, чтобы никто не смог привязать к данной гадости ни меня, ни Драко, ни, тем более, Миа или Дафну. Адресата же данной гадости, думаю, можно и не упоминать. "Будем бить прямо по морде... Да-да по наглой, рыжей морде".
Операция "Рональд Уизли". Фаза первая: планирование
Известие, которое мы получили, войдя в гостиную Гриффиндора было... весьма забавным. Оказывается, вопль новорожденного дракона подействовал не только на директора. Рон тоже как раз в этот момент попытался сотворить некое, до сих пор не известное магической науке заклинание... и оказался в Больничном крыле. Причем мадам Помфри так и не смогла внятно произнести поставленный ему диагноз, так как все время срывалась на хихиканье. Честно говоря, такое поведение настолько не укладывалось в сформировавшийся у меня образ строгой мадам доктор, что я склонен, все-таки, списать это на перевирание при пересказе слухов... хотя среди тех, кто об этом рассказывал, были и люди, лично доставлявшие Рона в лазарет.
Подобный знак внимания со стороны сюзерена был, без сомнения, приятен. Но желания собственноручно устроить нахалу, посмевшему претендовать на МОЮ девушку, да еще и столь отвратительным способом, серьезную гадость — отнюдь не убавил. Так что, уютно устроившись у камина на небольшом диванчике рядом с Гермионой, я принялся обдумывать эту самую гадость.
Прежде всего, следовало понять, что движет получателем "подарка", к чему он стремится, и что хочет получить. К счастью, ответы на эти вопросы долгого размышления не требовали. Все что я знал об этом "герое", причем не только том, которого видел перед собой, но и том, о котором читал, прямо-таки кричало: движет им только и исключительно зависть. Младший сын в большой семье, он не смог добиться того, чтобы его уважали как личность, как это уже получилось у близнецов, и не захотел пробиваться упорным трудом, как Перси. Так что, он оставался в безвестности. А так хотелось внимания... И тут перед ним оказываюсь я. Человек, которому, как кажется Рону, все достается "на блюдечке". Внимание, известность, богатство (думаю, о том, что Поттеры оставили мне одному больше, чем все, чем владеет семья Уизли — его просветили). Так что идея причинить ненавистному Гарри боль, отобрав у него девушку, а, заодно, погреться в лучах славы, и, вполне возможно — получить денежное вознаграждение от директора, не могла не найти отклика в его сердце.
Что ж. Теперь у меня есть мысль, что сотворить со столь... честолюбивым молодым человеком. Наиболее адекватной гадостью представляется идея снарядить его в героический поход куда-нибудь в Серые горы, где золота, как всем известно, нет. Конечно, покинуть Хогвартс мы сможем еще не скоро... Но директор хорошо потрудился, сооружая уже упомянутые Серые горы прямо в школе. И отправиться туда за шерстью, а вернуться — не просто стриженным, но наголо бритым — очень легко. И даже золото, а вернее — способ его создания, там уже есть. Осталось только привлечь к этому факту внимание героя.
— Гарри! — Из размышлений меня выдернул даже не голос Миа, а тот факт, что она попыталась забрать у меня сою ладошку. Оказывается, уже довольно поздно, и в гостиной никого нет. По крайней мере, я не замечаю никаких потоков внимания.
— Да, Герми?
— Я тебя зову-зову, а ты все не откликаешься...
— Извини. Задумался.
— Гарри... ты наверное... — Быстро закрываю пространство около камина Невниманием. Конечно, это не полноценное отсечение, зато и заметить его будет довольно сложно. — Теперь не будешь меня учить... — Хм... пожалуй, принятые меры — недостаточны.
— Кай?
— Сделаю . — И в систему наблюдения, вместо нашего реального разговора уходит ушат сахаринового сиропа, не содержащий никакой полезной информации.
— С чего ты взяла?
— Ну... у меня же теперь есть щит...
— Миа, запомни крепко-накрепко: неуязвимых щитов не бывает. Такого не может быть, потому что не может быть никогда. Я вот, однажды об этом факте забыл, уй, что было...
— Спасибо!!! — Девочка чуть ли не подпрыгивает на диванчике, где мы так уютно устроились. А мне в голову приходит мысль о том, как совместить два приятных и полезных процесса.
— Вот только, раз уж у тебя уже есть некоторая защита, начинать мы будем не совсем обычно.
— Как это?
— Обычно начинают с защиты собственного сознания. Учат контролировать эмоции, ставить щиты... Но для тебя это — не первоочередная задача. Поэтому мы пойдем другим путем.
— Каким? — Цитаты Миа явно не оценила.
— Сначала я покажу тебе, как атаковать сознание: читать мысли, внушать идеи, и многое другое.
— Но... но это же незаконно!
— Я обещаю, что не буду делать ничего, что повредило бы тем, на ком я буду показывать тебе начальные приемы: я не собираюсь лезть глубоко в память, вызнавать секреты, внушать идеи, способные повредить. Так, легонькие сдвиги, не более того. Без последствий. А вот более серьезные атаки будешь отрабатывать на мне.
— Но зачем?
— А вот когда поймешь, как правильно атаковать, где уязвимости чужих щитов, в каких случаях они просто рушатся, и как их можно обойти — тогда поймешь и то, как усилить собственные.
— Хорошо, Гарри, но...
— А теперь, чтобы начать занятия завтра — нам надо как следует отдохнуть. Идем спать.
— Ладно.
Миа помогает мне подняться по лестнице. На пороге спальни мальчиков она останавливается.
— Дальше я справлюсь сам. Спокойной ночи.
— Спокойно ночи.
С некоторым сожалением наблюдаю, как аура девочки удаляется... И иду спать. Завтра будет интересный день.
Операция "Рональд Уизли". Фаза вторая: подготовка.
"Утро красит нежным светом..." Ну, то есть, может оно чего-то там и красит, вот только я этого не вижу. В сущности, это даже неплохо, потому что ощущать заботу со стороны Миа — в чем-то даже приятнее. Так что, "здравствуй, доброе утро!" Конечно, можно спросить: а как быть с тем фактом, что "утро добрым не бывает"? Ответ ужасно прост: в отсутствие главного ночного кошмара — утро вполне может быть добрым. Особенно, когда я сам — выспавшийся и добрый.
Как только я вышел из спальни, Миа, уже ожидавшая меня в гостиной, взбежала по лестнице и помогла мне спуститься. От ее заботы меня накрыла такая волна тепла, что захотелось полностью обернуться, положить голову девочке на колени и мурлыкать, позволяя почесывать себя за ухом.
Вот в таком настроении, вполне подходящем для подготовки глобальной гадости, я и вышел в Большой зал.
