В данный момент времени в зале в поте лица трудились два новоприбывших бойца за которыми вёл наблюдение в каких-то двух шагах от боевой дорожки сам король боевых искусств, боёв на шпагах и главный данного кружка, принц Амухатус. Он был неподражаем, он был не по зубам никому, в нём было что-то не из здешних принцев, он имел бешеную скорость в движениях и необъяснимую выдержку в бою. Принц мог биться даже в слепую лучше любого зрячего, так же oн имел дар противостоять сразу нескольким шпажникам и даже мог порою одолеть их. Он тот, кто полагался на собственные силы в период битвы и шевелил мозгами в момент нанесения удара а не просто безразборно махал шпагой как это делали многие. Он тот, который мог дать фору любому в королевстве, он был лучшим из всех, он тот, кому здесь равных небыло. Он был из старых бойцов, и более лишний раз не лез на рожон, и не соизмерял свои силы впустую на улицах Знойного края, да ещё на молодых выскочках из принцев. Амухатус не желал им глупой смерти, заблаговременно зная на чьей стороне преимущество, а за ней победа. На редкость, он слыл порядочным принцем, к тому же имел отзывчивую сторону той натуры характера на которую чаще всего аппелировал, и к которой чаще другой — равнодушной, обращался.
Он был худощавого сложения, имел длинные крепкие руки и упругое тело. Глаза у него были на выкат, тонкие губы и орлиный нос. Замечались также небольшие усики, которые сливались воедино с бакенбардами, отчего он казался каким-то угрожающим.
— Рэнди, постарайся двигаться быстрее, и перестань заносить шпагу так высоко…— Проговорил командным голосом Амухатус.
Ученик попытался воспользоваться подсказкой опытного бойца и одновременно его незаменимого наставника. Он был его любимым учеником, которому тот объяснял в троекратном размере внятнее и желаннее чем всем остальным. Второго новобранца звали Кесси, во время спарринга он был резким и проворным малым.
Они начали спарринг по новой. Рэнди сделав два выступа вперёд по дорожке попытался кольнуть противника, но прорезав лишь воздух скорым движением отступил назад. Он чувствовал взгляд тренера на себе и данный факт придавал ему взвинчивости и в одночасье заставлял выкладываться до упора. Что не могло не гнать его сердечко со всех ног по воображаемым просторам. Кесси в свою очередь пошёл в наступление. Он использовал всего лишь один шаг-выступ и резким уколом поразил незащищённую грудную клетку бедолаги Рэнди. Ответным уколом последний вновь промахнулся, его притуплённое острие шпаги прошло в нескольких сантиметрах от правого полушария маски головы. Они в миг остановились, так как Рэдни был нанесён победный укол, и по очкам он уступил победу в данной схватке более расторопному шпажисту, молодому принцу Кесси.
— Тебе нужно над собой работать, Рэнди. — Недовольно сказал преподаватель своему любимчику.
Опустив голову разгневанный принц сбежал со спаринговой дорожки, стянул с себя дощатую искусную маску и вместе со шпагой уложил всё на гладкий пол зала. После чего взбешенный принц стал стягивать с себя фехтовальный жилет и одновременно в пол голоса что то недовольно бурча себе по нос.
— Ты если и должен быть кем-то недоволен Рэнд, так только самим собой. — Сказал опять таки тренер, в желании привести молодого принца в должный вид.
— Я решил завязать с этим... — Почти обиженно проговорил тот.
Принц Амухатус надув щёки покачал головой и переглянулся с Кесси, который издал ненадёжную улыбку.
— Рэнди, ты слабак…а теперь проваливай...Ты не годишься для боевых искуств. — Преподаватель хоть и был жесток по отношению к любимчику, но как он считал оставался справедливым.
— Не говори так необдуманно, ведь мы все знаем, что ты принимаешь данное решение в злости, потом, мы все здесь терпим поражения и побеждаем, без этого никак. — Это говорил тот, кто не раз проколол своего соперника, сам Кесси.
— Я принял решение, и думаю переубедить меня уже никому не удастся. И я уже давно повзрослел и имею право на самоопределение…— Он взял короткую паузу. —..извините меня мисье Амухатус, но я вам примного благодарен, ведь роль фехтовальщика запомнилась мне как одна из самых ярких моментов в моей очень скудной жизни. А сейчас я бы удалился с вашего позволения, о мой наставник !
Амухатус окинул его взглядом и не сказав больше ни слова прошаркал своими скрипящими но лёгенькими сандалиями по полу в сторону окна, открывавшего прекрасный обзор на морской пейзаж.
* * *
Где-то во второй половине сего дня. Мэрия.
— Вы всегда так раздражительны ? — Вопрос адресовался городовому.
— Прошу вас, принц Арлекино, не выносите мне мозг. — Mахнув рукой в сторону пожалованного к нему гостя он плюхнулся на серебристый кожаный диван заваленный мягкими подушками с перекошенной от ненастроения физиономией. Он был самым привередливым принцев во всём принцевом королевстве и не зря имел статус главы морозного полюса страны.
Нынешний мэр с ранних лет имел болезненную тягу выделиться из серой массы, при этом никогда не стремясь к установленным кем-то стандартам. Любил резкость в тональности и склонность к неуважительному обращение с прихожанами. От избытка терпения ему доводилась часто портить и без того натянутые отношения со своими сородичами, а также со знатными гостями при заранее им запланированной встрече в день открытых дверей. Сейчас был тот самый случай.
— Я могу удалиться, если ваше почтение не имеет желание сегодня дискуссировать. — Pовно проговорил только прибывший.
— Вам не стоит обращать внимание на моё неважное настроение. Ваша задача заключается в изложении истории произошедшей вчера вблизи вашего домика и…—Скривив гримасу он продолжил. —...а затем послушав моё заключительное словцо, взять и удалиться восвояси, всё предельно ясно ?
— Конечно.
— Так начинайте же …делиться тем, что наблюдали...
— С вашего позволения ... — Набрав воздуха в лёгкие принц Арлекино стал убедительнее.
В роскошной приeмной комнатке одна из стенок была обвешaна красным шелковым материалом, а три остальные раскрашенные пёстрыми узорами различных цветов. Аккурат позади дивана городового, где он сейчас и сидел, висела подвешенная морда некогда убитого старого лося. Лоскус подстрелил его в Акустическом лесу, и в качестве добытого арсенала закрепил тут на стене. Арлекину показалось, что убитый парнокопытный зверь оценивающе взирает поверх него и также за компанию с главой городской мэрии готовится выслушать его рассказню. Арлекино был не против этого и даже слегка улыбнулся. Что-то подсказывало ему, что ситуация становится комичной. Oн, мэр и дикий…дикий лось, то есть всё, что осталось от него ; голова с одним уцелевшим рогом висевшая на стене…Переведя взгляд снова на Лоскуса он сделался прежним.
Принц Арлекино имел средний рост, широкие плечи, большущие ручищи и огромную наголо выбритую шарообразную голову, поверх которой частенько предпочитал одевать широкополую фетровую шляпку “аля-Гейнсборо”, подаренную ему некоторое время назад тем, у кого он в данный момент гостил. Каждому встречному бросались в глаза его чёрного цвета грамоские и громко постукивающие при ходьбе сапоги с заострёнными наконечниками, блестевшие при ярком дневном свете и придавали ему строгий вид. Лицо тонкое с впалыми ямками на щеках, с упругими выпирающими скулами и курносым носом, что никак не могло тут сочетаться, но это было то, что он имел по воле Бога.
— Могу я присесть ?
— Уже давно пора бы. — Ответил хозяин мэрии.
Присев напротив принца Лоскуса на качающиеся кресло золотистого цвета, он тут же ощутил удобство после которого стало как то легче и вальяжнее. Он собрал все слова воедино и возобновил речь.
— Ели вы позволите я начну с другого…
— Маленькое отступление, так ? — Опередил его мэр, настроение которого вроде менялось в положительную сторону.
