Предпочитая открытую и благородную политику политике с дипломатическими каверзами и подвохами, с будто бы верными расчётами, я, как бы ни было для съезда катастрофично решение блока, голосую за его решение. Если блок принужден будет выйти из съезда, и я выхожу, следуя за его рядами. Пусть расстроится съезд и отсрочится устроение нормальной жизни Сибири, но лучше для успеха идеи областничества, если она выйдет из этого конфликта незапятнанной меркантильными уловками и пресмыканием перед господами момента. Потанин» («Свободная Сибирь», Красноярск, №7 от 11 января 1918 г.).
В ответ на заявление Потанина президиум съезда заверил его и других солидарных с ним областников, что решение о создании однородного социалистического правительства с включением в его состав большевиков является решением временным и будет иметь силу только до начала работы Сибирской областной думы, которая уже буквально через месяц сможет пересмотреть его и выбрать Временное правительство уже, что называется, на свой «вкус». Более того, эсеровское руководство съезда во избежание продолжения конфликта с потанинской группой, чреватого самыми непредсказуемыми последствиями, приняло решение вообще не избирать на съезде Временного Сибирского правительства, а ограничиться лишь новыми выборами во Временный Сибирский областной совет, функции которого главным образом сводились к организации и созыву в Томске в январе наступающего 1918 г. Сибирской областной думы. Столь умелый тактический ход президиума съезда оказался достаточно эффективным и на некоторое время сумел сгладить остроту начавших разрастаться противоречий эсеров с руководством сибирского областнического движения и, тем паче, – с его основателем. Однако вскоре в Томск прибыл специальный эмиссар ЦК кадетской партии по сибирским делам Степан Васильевич Востротин, и дело по замирению между конфликтующими сторонами полностью провалилось. Но об этом чуть ниже…
Итак, чрезвычайный съезд постановил созвать 7 января 1918 г. в Томске «Временную Сибирскую областную думу с законодательной властью по местным делам». Состав членов Думы намечался «только из представителей революционных, демократических и национальных организаций с преобладанием советских». А поскольку участие цензовых элементов в ней вообще не допускалось, «это, как вполне справедливо подметила одна из областнических газет, была измена основному завоеванию великой февральской революции с её лозунгом всеобщего избирательного права» («Свободная Сибирь», Красноярск, №138 от 1 ноября 1918 г.).
На заседании 14 декабря происходило уже постатейное обсуждение Положения о временных органах управления Сибири, затем участники съезд перешли к выборам Временного Сибирского областного совета. В последний же день своей работы, 15 декабря, чрезвычайный Областной съезд в окончательном варианте утвердил «Положение», решив создать «во имя спасения Сибири» всё-таки «общесибирскую социалистическую, от народных социалистов до большевиков включительно, с представительством национальностей власть в лице Сибирской областной думы и Областного совета, ответственного перед Областной думой».
Мотивы попыток эсерствующих младообластников создать совместно с большевиками общесоциалистическую власть будут тем более ясны и понятны, если учесть, что в самый разгар съезда сибирских автономистов в его адрес из Петрограда пришла телеграмма с извещением о достигнутом в ночь с 9-го на 10 декабря соглашении руководства партии правых эсеров и большевиков о создании коалиционного социалистического правительства*. Может быть, именно по этой причине и Томский совдеп, в свою очередь, так и не решился тогда, в декабре, выполнить распоряжение Б. Шумяцкого о разгоне предводительствуемого эсерами Областного съезда.
5. Выборы Сибирского областного совета
Первоначально съезд, как мы уже отмечали, собирался выбрать из своего состава временное правительство и даже заранее наметил кандидатуры некоторых министров, например военного в лице бывшего командующего Иркутским военным округом, тридцатичетырёхлетнего эсера Аркадия Краковецкого. Однако потом, как мы только что выяснили, делегаты решили отложить выборы правительства до созыва Сибирской областной думы и ограничиться учреждением нового Временного Сибирского областного совета. Последний, кстати, также сначала задумывался, в том числе, и как главный орган исполнительной власти в Сибири и поэтому должен был состоять из 16 человек. Однако эсеры и их союзники во избежание конфликта с потанинской группой, а также с большевистскими властями всё-таки не решились провозгласить Областной совет временным сибирским правительством. Более того, в конечном итоге Совет урезали до 7 человек и официально объявили, что основной его задачей будет осуществление подготовительных мероприятий по созыву в Томске Сибирской областной думы, открытие которой намечалось, как мы уже указывали, на 7 января 1918 г.
_______________
*ГАТО. Ф.578, оп.1, д.2, л.25. Телеграмма в адрес съезда из Петрограда с извещением о достигнутом в ночь с 9-го на 10 декабря соглашении эсеров с большевиками о создании коалиционного социалистического правительства.
На вечернем заседании 14 декабря, постепенно перешедшем в ночное, был оглашен список кандидатов, заготовленный заранее и явившийся результатом соглашения всех без исключения фракций съезда. В председатели Совета наметили, конечно, Г. Н. Потанина, а в члены: от фракции эсеров – П. Я. Дербера, А. Е. Новосёлова,
А. А. Краковецкого, Г. М. Маркова, М. Б. Шатилова, М. С. Полюгова, И. С. Михайлова, от объединённой группы областников, представителей городского и земского самоуправления, а также профессорской коллегии – Г. Б. Патушинского, Е. Е. Колосова,
С. П. Никонова, от национальной группы – А. Н. Букейханова,
М. Ж. Танышбаева, Г. Ш. Неометуллова и некоего Тележинского. На пост управляющего делами Совета планировался эсер Е. В. Захаров. Одиннадцать человек из этого списка являлись выдвиженцами правосоциалистических партий, четверых делегировали национальные объединения, и только лишь Г. Н. Потанин фактически в единственном числе, представлял непосредственно сибирских областников.
Голосование проходило за весь список в целом, но в закрытом режиме и поэтому сильно затянулось. Так что лишь в 2 часа 15 минут пополуночи, уже 15 декабря, комиссия объявила результаты выборов: 52 – за, 9 – против, 30 – воздержались. Таким образом, список кандидатов в Областной совет не прошёл, так как не преодолел оговоренный в регламенте порог в две трети голосов. Выборы объявили несостоявшимся, и на 11 часов утра того же дня было назначено повторное голосование. После этого делегаты съезда стали неспешно расходиться по своим «бивакам», – весьма уставшие и несколько удручённые после столь нелёгкого и закончившегося фактически ничем ночного бдения. При всём при том вряд ли кто из них мог вполне ясно объяснить для себя тот факт, почему не прошёл список, одобренный во время предварительных консультаций всеми без исключения фракциями.
На следующем заседании, открывшемся, как и планировалось, в
11 часов утра, лишь только к 4 часам дня удалось согласовать новый список кандидатов в члены Областного совета, обсуждённый и проработанный опять во всех трёх делегатских группах. Председателем в нём вновь значился областник Григорий Потанин, а вот состав членов Временного совета на этот раз несколько изменился как в количественном, так и в качественном отношении. Теперь в него вошло всего семь человек, каждый из которых был вполне определённо политически ориентирован. Совет предполагалось сформировать «из виднейших участников Сибирского съезда по типу директории времён французской буржуазной революции». В списке, помимо Г. Н. Потанина, оказались представлены: эсеры – Пётр Дербер, Александр Новосёлов, Михаил Шатилов, Евгений Захаров (управляющий делами), народный социалист – Григорий Патушинский, а также представитель национальных меньшинств Сибири, весьма близкий, кстати, к кадетам казах Алимхан Ермеков*. После знакомства с новым списком уже ближе к вечеру провели, наконец, повторное голосование.
