Утром 8 декабря председатель Центросибири Борис Шумяцкий, извещённый о подобного рода настроениях в среде автономистов, в телеграфном разговоре с руководителями Томского совета стал настаивать на разгоне Сибирского областного съезда и на аресте его главных организаторов. И хотя томские большевики вроде бы и пообещали что-то сделать в этом плане, но всё-таки не смогли (а может быть, и не решились) в тот первый раз выполнить распоряжение своего краевого руководства. Однако серьёзная политическая кампания по борьбе с «контрреволюционными» областниками всё-таки в Томске была проведена, но не силовыми, а пока исключительно мирными средствами.
Так Томский совет рабочих и солдатских депутатов посвятил областнической проблеме целых два расширенных заседания – 15-го и 18 декабря, в завершение которых перешедший к тому времени уже полностью на большевистские позиции бывший меньшевик Фёдор Лыткин предложил резолюцию, принятую подавляющим большинством голосов (трое воздержались, все остальные проголосовали «за»). В ней, в частности, говорилось: «Признавая, что областничество, как течение политическое, является выразителем интересов нарождающейся сибирской буржуазии, пытающейся своё экономическое господство укрепить захватом политической власти, и, находя, что чрезвычайный съезд областников, созванный в момент наивысшего напряжения классовой борьбы, объективно не может не являться контрреволюционным, так как власти Советов рабочих, солдат и крестьян он противопоставляет власть русской, бурятской и киргизкой буржуазии, – признавая всё это, Томский совет рабочих и солдатских депутатов постановляет: „Выразить своё отрицательное отношение к чрезвычайному общесибирскому съезду областников“».
Совет также предупредил собравшихся в Томске правых оппозиционеров, что в случае попытки захвата ими власти к ним всё-таки будут применены «все доступные средства». Весьма недвусмысленные угрозы в адрес Областного съезда прозвучали в те дни и со страниц рупора большевизма в Томске – газеты «Знамя революции». Автором одной из статей подобного рода был всё тот же Фёдор Лыткин, за последний год, в условиях галопирующей политической «инфляции», превратившийся из нештатного сотрудника областнического журнала «Сибирские записки» и участника I-го Сибирского областного съезда в одного из самых непримиримых противников сибирского автономистского движения.
Но вернёмся к работе чрезвычайного съезда. На заседании
8 декабря был избран президиум съезда и принята «Декларация по текущему моменту», в которой в целях предотвращения политической и экономической катастрофы в регионе провозглашалось создание в Сибири «автономной областной власти».
«1917 год, 8 декабря, г. Томск. Декларация Чрезвычайного общесибирского съезда по текущему моменту:
1. В дни государственного распада, в дни гражданской борьбы и небывалой катастрофы великого Российского государства – СЪЕЗД полагает, что единственным источником зарождающейся общегосударственной власти, среди царящего безвластия, может быть только Всероссийское Учредительной собрание, пришедшее закрепить свободный и демократический строй великой Республики нашей и самоопределение народов и областей её.
Именем своего авторитета СЪЕЗД заявляет, что недопустимо посягательство на волю Учредительного собрания, и зовёт народы великой Сибири, от Урала до Тихого океана, на решительную и беспощадную борьбу с теми, кто осмелится дерзнуть бороться с выражением общенародной воли.
2. СЪЕЗД верит, что Учредительное собрание установит великую Российскую федеративную республику во имя благополучия народов, её населяющих, и предлагает своим депутатам в Учредительном собрании отстаивать эту форму государственного строительства.
3. СЪЕЗД не сомневается, что Российское Учредительное собрание изыщет истинные и верные пути к скорейшему заключению демократического мира в интересах демократии Российской республики и трудящихся всего мира.
4. Сознавая, что организация государства в целом возможна только при организации его частей, что автономия областей и самоопределение народностей есть великое завоевание российской революции, что выход из экономического и финансового тупика в момент государственного безвластия возможен только инициативой демократии на местах, что от спасения областей и окраин зависит спасение государства в целом, – СЪЕЗД признает единственным выходом, во имя спасения всей Сибири, создание в ней автономной, областной власти, для чего постановляет в кратчайший срок, не позднее марта месяца, созвать Сибирское Учредительное собрание на основе всеобщего, прямого, равного и тайного избирательного права.
5. В дни отсутствия общей демократической власти, нависший финансовый крах Сибири, отсутствие денежных знаков, угроза голода её восточной и северной полосе, расстройство транспорта и производительности, вынуждает СЪЕЗД временно создать во имя спасения Сибири общесибирскую социалистическую, с представительством национальностей, власть в лице Сибирской областной думы и Областного совета, ответственного перед Областной думой» (Бюллетень Временного Сибирского областного совета. Томск, 1918, №1, с.3).
В тот же день, 8 декабря, но только вечером, началось слушание и пленарного доклада, сделанного, что для некоторых показалось весьма странным, почему-то не столько областником, сколько правым эсером, не уроженцем Сибири, а ссыльнопоселенцем из Одессы, не русским, а евреем – тридцатилетним Петром (Пинкусом) Дербером. Коснувшись текущего момента, он отметил, что российской демократии на данный исторический момент угрожают две опасности. С одной стороны – Каледин, Корнилов, Деникин и Алексеев, движение которых под флагом борьбы с анархией и большевизмом могло, по мнению докладчика, нанести смертельный удар и по русской революции в целом. С другой стороны – действует большевизм. Бросив лозунг коммунистической революции, большевики, со слов Дербера, сразу же ополчились на Учредительное собрание, решив, что оно не может выражать интересы людей труда, так как его членами были избраны, в том числе, и представители от так называемых «нетрудовых элементов», то есть цензовых.
Далее, перейдя к проблемам сибирской власти, докладчик стал уверять собравшихся, что на момент созыва декабрьского Областного съезда у народных масс нет уже прежнего доверия к буржуазии, что у них, в связи со всеми революционными событиями текущего года, напротив, вполне созрел «элемент доверия к социализму». Большинство населения Сибири, исходя из результатов выборов во Всероссийское Учредительное собрание, как констатировал докладчик, отдало явное предпочтение общесоциалистической власти, поэтому именно такой она и должна быть в Сибири в ближайшей перспективе. И, для того чтобы таковая власть «не отставала от жизни», необходимо, продолжал Дербер, созвать теперь же народный орган, который бы мог контролировать эту власть – то есть созвать Временную Сибирскую областную думу. В составе данного органа, по представлению автора доклада, необходимо было, во-первых, полностью исключить представительство от цензовых элементов и, во-вторых, предпринять все меры для того, чтобы Дума смогла плодотворно работать до самого открытия Сибирского Учредительного собрания.
Россия, продолжал докладчик, может излечиться от последствий экономического и политического кризиса только лишь путём возрождения сначала отдельных регионов, и только после этого возможно будет «вернуть здоровье и жизнь всему организму в целом». Для Сибири, указал Дербер, единственно действенным способом двигаться в данном направлении является опять-таки скорейший созыв Сибирской областной думы, которая сможет объединить в себе земское и городское самоуправление, советские организации, инородческие союзы, трудовое казачество, а также различного рода общественные организации – вузовские, железнодорожные, почтовые и телеграфные, военные, в том числе и фронтовые.
Областная дума, в трактовке докладчика, таким образом, оказалась представлена как временный орган высшей власти в Сибири для принятия срочных мер по общественному и хозяйственному оздоровлению региона. А завершающим результатом её деятельности на данном этапе должно было стать избрание Сибирского Учредительного собрания, задачей которого, в свою очередь, станет окончательное областное обустройство Сибири на правовом и законодательном уровне. При этом организацию региона на началах областной самостоятельности Дербер считал необходимым связать с «волею воль» всего русского народа, которые найдут полное воплощение уже во Всероссийском Учредительном собрании.
