Мэтлок высказал президенту свою точку зрения в пятницу, 3 марта, в Овальном кабинете. Президент уделил Мэтлоку двадцать минут, на протяжении которых посол уговаривал его провести встречу в верхах с Горбачевым до конца 1989 года. Мэтлок считал, что, если между встречами в верхах пройдет слишком много времени, повестка дня окажется чересчур перегруженной. Да и общественность будет слишком многого ожидать. Лучше предложить идею ежегодных встреч – это будет, по словам посла, «нормальной дипломатией на самом высоком уровне».
На той же неделе Бейкер полетел в Вену. В пышном барочном дворце Хофбург собрались тридцать пять делегаций для обсуждения проблем, связанных с пребыванием обычных вооруженных сил в Европе – размеры армий, а также количество и типы вооружений, противостоящих друг другу вдоль «железного занавеса».
В 1979 году НАТО, стремясь предотвратить возможность нападения на Западную Европу стран Варшавского пакта, решила разместить новое поколение ядерных ракет среднего радиуса действия. Эти новые американские ракеты, выдвинутые против Советского Союза, должны были противостоять новому классу советских ракет, уже нацеленных на Западную Европу. Кремль предпринял огромные усилия, чтобы помешать осуществлению этого американского плана.
В первый год своего пребывания на посту Рональд Рейган предложил «нулевой вариант» решения: НАТО не станет размещать свои ракеты, если все аналогичные ракеты будут убраны Советами. СССР отказался: с какой стати они должны убирать уже установленные системы в обмен на обещание Запада отменить свои планы на будущее?
Вице-президент Буш добился поддержки «нулевого варианта» в Западной Европе, где была широко распространена оппозиция размещению новых американских ракет. В январе 1983 года в Западном Берлине Бушу была устроена овация стоя после того, как он зачитал «открытое письмо» Рейгана к народам Европы, в котором президент предлагал встретиться с Юрием Андроповым и убедить его в достоинствах такой договоренности. В конце 1983 года, когда США стали в соответствии с графиком размещать свои ракеты, Советы в Женеве ушли с переговоров о ядерных ракетах среднего радиуса действия.
Придя к власти, Горбачев оказался гораздо более сговорчивым в отношении «нулевого варианта». Весной 1987 года он предложил расширить понятие «вооружения среднего радиуса действия» и включить в него ракеты радиусом действия в триста миль. Рейган согласился.
Многие западноевропейские лидеры забеспокоились, что Рейган слишком увлекся: а что если президент согласится даже на полную «деатомизацию» Европы. Следуя доктрине НАТО, существовавшей уже сорок лет, присутствие ядерных вооружений США считалось жизненно необходимым для уравновешивания двух преимуществ СССР – того, что Советский Союз расположен географически ближе к Западной Европе, чем США, и что у Варшавского пакта больше солдат под ружьем и больше танков и артиллерии, чем у НАТО.
Стремясь развеять эти страхи, администрация Рейгана заявила, что США не только оставят в Европе свои ядерные вооружения ближнего радиуса действия, но и усовершенствуют восемьдесят восемь ракет «Лэнс», размещенных в Западной Германии. Это успокоило многих стратегов в Вашингтоне, Лондоне, Париже и Брюсселе и расстроило в Бонне.
Западногерманский канцлер Гельмут Коль знал, что ракеты «Лэнс» будут пущены в ход скорее всего в том случае, если НАТО будет проигрывать начальную стадию войны и командование Западных войск попытается остановить танковые колонны Советского Союза, уже успевшие глубоко проникнуть в Западную Германию. В результате от этих ракет погибнет больше западных немцев, чем тех, кто будет осуществлять вторжение. Коль опасался, что даже если ракеты «Лэнс» не будут пущены в ход, они явятся заманчивой целью для упреждающих ударов наступающих сил Варшавского пакта, которые могут ударить по ним, возможно, даже с применением советских ядерных вооружений.
США и их западные союзники, казалось, ступили на путь конфронтации. США настаивали на размещении новых ракет ближнего радиуса действия, в то время как в Западной Германии росли возражения.
Бейкер дал понять советским пропагандистам, «слабоумным» в Западной Европе и правым республиканцам в США, что новая американская администрация будет занимать твердые позиции не только в отношении своего советского противника, но, если потребуется, и в отношении своих западных союзников. На встрече со своим аппаратом Бейкер добавил, что «любая уступка» по ракетам «Лэнс» «явилась бы классическим скольжением под уклон», ибо Европа станет тогда свободной от ядерного оружия, что поставит под угрозу «всю стратегию, хорошо служившую НАТО на протяжении сорока лет». Это было преувеличением. По соглашению о ракетах ближнего радиуса действия, ядерные вооружения США по-прежнему защищали бы Западную Европу. Четыре сотни боеголовок, размещенные на подлодках США, были «предоставлены в распоряжение» НАТО, как и многие другие вооружения в этом районе…
В конце 1988 года, к удивлению Запада, Горбачев объявил о резком сокращении советских вооруженных сил. Вслед за своей знаменитой речью в ООН в декабре 1988 года, когда он пообещал сократить советские вооруженные силы на полмиллиона человек и на десять тысяч танков в течение ближайших двух лет, Горбачев объявил о десятипроцентном сокращении расходов на оборону. Кроме того, Кремль опубликовал подробные цифры о размерах своих вооруженных сил и начал выводить войска из стран Варшавского пакта.
В ответ на эти односторонние уступки Соединенным Штатам необходимо было изменить свою позицию. Скоукрофт сказал, что США могли бы выступить с предложением о выводе войск обеих сверхдержав из Европы: американские войска, размещенные в Западной Европе, возвращаются через Атлантику домой, а советские войска выводятся из Восточной Европы.
Соединенные Штаты ведь держат войска в Западной Европе исключительно для защиты своих союзников от атаки с Востока. Советские же войска находятся в Восточной Европе, чтобы держать страны Варшавского пакта в подчинении Кремлю. Советское влияние в Восточной Европе основано почти исключительно на пребывании там советских войск, тогда как американское влияние в Западной Европе основано на торговле, культурных обменах, наличии общих политических ценностей и институтов.
Таким образом, если обе сверхдержавы выведут свои армии из Восточной и Западной Европы, Соединенные Штаты и Запад получат львиную долю выгоды. А если удастся убедить Советы покончить с оккупацией Восточной Европы, народы этого региона, возможно, сумеют наконец пойти по пути подлинного самоопределения и даже воссоединения с Западом. Вот что означал «нулевой вариант» по обычным вооруженным силам в Европе.
Вскоре Скоукрофт начал давать задний ход. Блэкуилл безостановочно атаковал то, что он лишь полушутя называл «непродуманной схемой» Скоукрофта. Поддразнивая Скоукрофта, он говорил, что тот-де столько лет на протяжении своей карьеры занимался проблемами ядерной стратегии, что совсем забыл об основах обороны с помощью обычных вооруженных сил: «Живые люди сражаются на войне, и потому живые люди должны предотвращать войны. До тех пор пока Советский Союз находится в Евразии, а США нет, нам придется держать там войска. Вот если СССР передвинется на Багамские острова, можно будет подумать о том, чтобы перебросить наши войска назад, на эту сторону океана, но не раньше».
Касаясь того, что по плану Скоукрофта американские наземные войска должны быть убраны из Европы, а некоторое количество авиации должно быть там оставлено, Блэкуилл в шутку замечал, что на генерале сказывается узкопрофессиональная приверженность авиации, которая его взрастила: «Перед нами взгляд летчика на проблему контроля над вооружениями: давайте-де вернем армию домой, чтобы ребята могли обеспечить воздушное прикрытие для тех, кто останется!» Блэкуилл не только возражал по сути против плана Скоукрофта, но и не хотел, чтобы Соединенные Штаты были втянуты в торги с Горбачевым: «Не надо нам стараться идти голова в голову с Горбачевым, смело ставя на тотализаторе».
