— Не при всех, — сказал Роланд сестре, отталкивая ее от Пайтана.

Больше менши о звезде не говорили.

Эпло предвидел, что в раю назревают проблемы.

Менши обнаружили, что корабль на самом деле куда меньше, чем им показалось сначала. Пища и вода исчезали с угрожающей скоростью. Кое-кто из людей начал припоминать, что они были рабами, а некоторые эльфы вспомнили, что были господами.

Мирное сосуществование окончилось. Никто не обсуждал дальнейшую судьбу — по крайней мере, судьбу всей компании в целом. Эльфы и люди обсуждали что-то между собой, но держались врозь и говорили тихо.

Эпло ощущал растущее напряжение и проклинал все, включая своих пассажиров. Он вовсе не возражал против этого раскола. Он даже был намерен поощрять его. Но ни в коем случае не на борту своего корабля.

Пища и вода не были проблемой. У него был запас для него самого и пса — и на этот раз припасы были разнообразны, так что он легко мог их умножить. Но кто знает, как долго ему придется кормить всю эту ораву и жить рядом с ними? Не без изрядной доли недоверия Эпло держал курс, следуя указаниям старика. Они летели к самой яркой звезде неба. И кто знает, сколько им еще лететь до нее?

Уж, конечно, не Зифнеб.

— Что у нас на обед? — спросил волшебник, заглядывая в трюм, где в раздумье стоял Эпло.

Стоявший рядом с Эпло пес поднял голову и вильнул хвостом. Эпло раздраженно глянул на него.

— Сидеть!

Заметив, что припасов осталось немного, проголодавшийся Зифнеб, похоже, слегка пал духом.

— Не беспокойся, старик. Я позабочусь о пропитании, — сказал Эпло.

Это означало, что он опять использует магию, но теперь это не имело для него значения. Его куда больше интересовал конечный пункт их путешествия и то, как долго еще он не сможет избавиться от своих беженцев.

— Ты что-то знаешь об этих звездах, не так ли?

— Я? — встревожился Зифнеб.

— Ты кричал, что да. Когда говорил им, — он указал в направлении основной части корабля, там пребывала большая часть меншей, — об этом «новом» мире…

— Новом? Я не говорил ничего насчет «нового», — запротестовал Зифнеб. Старик почесал затылок, сдвинув шляпу. Шляпа упала в трюм и приземлилась у ног Эпло.

— Новый мир.., где они воссоединятся с давно умершими женами. — Эпло поднял помятую шляпу и стал играть ею.

— Это возможно! — пронзительно воскликнул волшебник. — Все возможно.

Он нерешительно потянулся за шляпой.

— Надеюсь, ты не помнешь поля.

— Какие поля? Послушай, старик, насколько мы далеко от звезды? Сколько дней займет путь до нее?

— Ну, я полагаю, — протянул волшебник, — это зависит.., от того, насколько быстро мы движемся! Ну, то есть как быстро мы движемся. — Тут он воспламенился и продолжал уже с горячностью:

— Скажем, мы движемся со скоростью света… Это, конечно, невозможно, если верить физикам. Впрочем, я им не верю. Физики не верят в волшебников — что я, как волшебник, нахожу крайне оскорбительным. Поэтому я мщу им на свой лад, то есть не верю в физиков. Так в чем вопрос?

Эпло начал с самого начала, стараясь быть терпеливым.

— Ты знаешь, что собой представляют эти звезды на самом деле?

— Конечно, — торжественно ответил Зифнеб, глядя на патрина сверху вниз.

— Так что же они такое?

— Они — это что?

— Звезды.

— Ты хочешь, чтобы я объяснил?

— Да, если сможешь.

— Ну, я думаю, лучше всего сказать так… — На лбу старика выступил пот.

— Говоря попросту, это.., э.., звезды.

— Ага, — мрачно сказал Эпло. — Слушай, старик, насколько ты вообще приближался к звезде?

Зифнеб утер лоб кончиком бороды и надолго задумался.

— Однажды я останавливался в том же отеле, что и Кларк Гейбл, — заявил он наконец.

Эпло брезгливо фыркнул и швырнул шляпу волшебнику.

— Ну что ж, играй в свои игры, старик.

Патрин повернулся к нему спиной, разглядывая припасы — бочонок с водой, кадку соленых таргов, хлеб, сыр и сумку тангфрутов. Вздохнув, Эпло задумчиво посмотрел на бочонок.

— Ничего, что я смотрю? — вежливо спросил Зифнеб.

— Ты знаешь, старик, я могу быстро это прекратить. Сбросить балласт — если ты понимаешь, о чем я говорю. Вниз лететь очень долго.

— Ты это можешь, — сказал Зифнеб, усаживаясь на палубу и спуская ноги в люк. — И это займет у тебя немного времени. Наши жизни ничего для тебя не значат, не так ли, Эпло? Для тебя имеет значение только твоя персона.

— Ты не прав, старик. Ибо есть некто достойный, которому принадлежит моя верность и моя преданность. Я отдам за него свою жизнь и буду сожалеть, что не могу сделать больше.

— А, ну да, — мягко сказал Зифнеб. — Твой повелитель. Тот, кто послал тебя сюда.

Эпло нахмурился. Откуда этот старый дурак знает? Он, должно быть, догадался по моим оговоркам. Это было очень неосторожно. Проклятие! Все не так! Патрин пнул бочонок, который рассыпался, и вода выплеснулась на него.

Я всегда держал себя в руках — всю жизнь, в любой ситуации, я держал себя в руках.

Благодаря этому я выжил в Лабиринте, благодаря этому исполнил свою миссию в Арианусе.

А теперь я делаю то, чего делать не собирался, говорю то, что говорить не хотел! Компания мутантов не разумнее брюквы чуть не уничтожила меня. Я тащу к звездам группу меншей и болтаю с сумасшедшим стариком, который безумен, как лиса.

— Почему? — вслух спросил Эпло, оттолкнув пса, который лакал из лужи. — Скажи мне, почему?

— Любопытство, — самодовольно сказал старик, — сгубило не одну кошку.

— Это угроза? — Эпло взглянул на него из-под насупленных бровей.

— Нет-нет! — торопливо сказал Зифнеб, тряся головой. — Это предупреждение, милый мальчик. Некоторые люди считают любопытство очень опасным. Вопросы часто приводят к истине. А это может доставить тебе массу неприятностей.

— Ну да, это зависит от того, что считать истиной, не так ли?

Эпло поднял кусок мокрой древесины, прочертил на нем пальцем знак и опять бросил в угол. Остальные обломки бочонка немедленно ринулись к нему. Не миновало еще и двух ударов сердца, а бочонок стоял целехонький. Патрин нарисовал руны на бочонке и в воздухе рядом. Бочонок стал воспроизводить себя, и скоро множество бочонков, полных воды, заполнило трюм. Эпло начертил в воздухе пылающие руны, заставляя размножиться кадку с таргом. Сосуды с вином запрыгали, издавая таинственное позвякивание. Несколько мгновений — и трюм был полон пищи.

Эпло поднялся по лестнице. Зифнеб отодвинулся, освобождая ему дорогу.

— Все зависит от того, что для тебя истина, старик, — повторил Эпло.

— Да. Хлеба и рыбы, — лукаво подмигнул старик. — А, Спаситель?

Пища и вода вызвали, хотя и опосредованно, кризис, который едва не разрешил все проблемы Эпло.

— Что это за вонь? — спросила Алеата. — Ты собираешься что-нибудь с этим делать?

Это было примерно через неделю после начала путешествия — время отсчитывали по механическому часоцвету, который притащили с собой эльфы. Алеата забрела на мостик постоять и посмотреть на звезду, к которой они летели.

— Трюмная вода, — с отсутствующим видом объяснил Эпло, пытаясь изобрести способ измерить расстояние до цели. — Я говорил уже, что вы все должны откачивать ее. Надо было установить очередность.

Эльфы Ариануса, которые придумали и построили этот корабль, изобрели эффективную систему переработки отходов с помощью машинерии и магии. Вода на Арианусе была очень ценным продуктом. Она была основной денежной единицей, и ни капли ее не пропадало.

Кое-кто из первых магикусов Ариануса придумал превращать испорченную воду обратно в чистую. Людские водяные волшебники делали это с помощью магии элементов, отделяя чистую воду от грязи. Эльфийские волшебники для достижения того же эффекта использовали машины и алхимию, и многие эльфы клялись, что их химическое колдовство производит куда более вкусную воду, чем людская магия элементов.

Заполучив корабль, Эпло убрал большую часть эльфийских машин, оставив только большой насос на случай, если в корабль попадет дождевая вода. У патринов благодаря их рунной магии имелись свои способы удалять отходы, методы, которые хранились в тайне — не от стыда, а просто ради выживания. Животное закапывает свой помет, чтобы не дать врагу выследить себя.