– Благодарю, Пашок! Твердо обещаю, если смогу, оказать тебе такую же милую услугу. Долг ведь платежом красен.
– Да ты шутник, как погляжу, – Беспредел удивленно вылупил на меня свои совиные буркалы, решая, возмутиться на наглую выходку или пропустить мимо ушей. Остановился на последнем. – Ну, шуткай, дорогой покойничек, раз в кайф. Напоследок можно. Не возбраняю. Добрый я нынче прям до беспредела, хо-хо!
Я устало прикрыл глаза, прикидывая, есть ли смысл поторговаться с этой мразью, возомнившей себя князем. Но из дегенерата никогда не выйдет аристократа. Решил все-таки прощупать почву:
– Пашок, ты же в курсе – жадность фраера погубит. Мало тебе стало тех пятнадцати «лимонов», что имеешь от меня за охрану казино? Давно бы сказал. Я и сам подумывал увеличить твою месячную ставку. В натуре.
– Не лепи горбатого, Монах, – осклабился Беспредел, растянув губы в две ниточки. – Не на лоха нарвался в этот раз! Сейчас я в силах взять весь куш, и посулы твои дохлые на быка рассчитаны. Если б вдруг дурканул и отпустил тебя – уже через час я протухал бы с пробитым кумполом. Верно?
– Ну почему же через час, браток? – хоть я и не очень-то рассчитывал на успех дипломатии, все же немного расстроился, а потому разозлился. – Думаю, мне вполне полчаса хватило бы, чтоб привести всю твою голубую группу к общему красному знаменателю...
– Вот-вот! – искренне восхитился Беспредел, чуть в ладоши не забил от полноты чувств. – А я о чем говорил? Так что: сегодня умри лучше ты, а я завтра!
Стоявшие по бокам боевики Беспредела одобрительно загоготали, выражая свое полное согласие с этой старой уголовной аксиомой.
Момент был весьма удобный для попытки вырваться на волю, но я отбросил эту малоперспективную отчаянную идею – все одно дальше двора мне уйти не дадут. А зря трепыхаться глупо и совсем не по-мужски. Да и просто неинтеллигентно, в конце концов.
Беря быка за рога, Паша толкнул по столу маленькую стопку чистых бумажных листков в мою сторону и разом стер с лица улыбку:
– Ну как, Монах? Усвоил расклад? Добровольно будешь писать своим оглоедам, или сперва поработать с тобою? Давай решай по-быстрому, а то морда твоя протокольная мне уже изрядно поднадоела. Да и примета плохая – долго на покойника смотреть...
– Уговорил, Пашок! Доводы твои, должен признать, очень убедительны. Делать нечего. Вынужден согласиться, – я протянул обе руки к столу и взял бумаги. – Авторучка у меня в наличии. А чтоб глаза тебе не мозолить, разреши написать в одиночестве. Да и хорошенько обмозговать так-то надо, чтоб вполне натурально смотрелся. Часа два на малявы уйдет. Не меньше.
– Пакость какую-то задумал? – подозрительно уставился в мои невинные глаза Беспредел. – Может, порешить себя хочешь?.. Хотя вряд ли. Ты ведь только с чужими жизнями не церемонишься. Хорошо! Даю тебе ровно час на писанину. И чтоб без фокусов – никаких там намеков или хитростей со знаками препинания. Знаю я вас, писателей. На всякий случай браслетики на тебе пусть остаются.
Сопровождаемый двумя бдительными охранниками из казино, я без лишних приключений вернулся в свой подвал-камеру, показавшийся сейчас мне даже чуть ли не уютным.
Когда прогрохотали за спиной замки, опустился на холодную бетонную ступень и постарался спокойно прошевелить в голове, возможные варианты последующих событий. Да, выбор весьма невелик... Насчет самоубийства Пашок, конечно, маху дал. Шкурой своей я дорожу не больше, чем все люди нашей профессии. Правда, и не меньше. Но вздернуться все же будет куда приятнее, чем беспомощно-унизительно ползать в собственной крови и блевотине под ногами Беспредела и его костоломов.
Взгляд невольно заскользил по нехитрой обстановке подземелья в поисках подходящей веревки или электрошнура. Но ничего такого не обнаружил. Конечно, можно разбить банку с соленьями и осколками стекла вскрыть вены. Но, чтобы таким образом концы отдать, необходимо поболе имеющегося в активе часа. Это я знал доподлинно, неоднократно наблюдая одиночные и даже групповые вскрытия в тюремных пресс-камерах. Зрелище жутковатое, но способ малоэффективен из-за своей затянутости...
А со временем у меня как раз напряженка. Обычный закон подлости.
Ладно, может, это и к лучшему. Уходить, громко не хлопнув дверью, малодушно и, значит, недостойно Монаха. Хотя бы одну голову я успею все же расколоть, прежде чем пыточные мальчики примутся терзать мой организм. И то вперед, как говорится. Впрочем, есть надежда, что в пылу схватки прикончат сразу.
Трехлитровая банка вполне подойдет для благородной карательной роли. Первый, кто сюда сунется, испытает сей предмет на своем узколобом черепе. Хорошо бы угодить в висок или по затылку – тогда посетителю верняк кранты.
Что ж, коли доброжелательно улыбавшаяся обычно мне фортуна на этот раз нахально повернулась задом, дьявол с ней! Использую оставшиеся минуты с наибольшей пользой. Обкурюсь до счастливого отупения. Но закон падающего маслом вниз бутерброда сработал снова. В заветном портсигаре осталась лишь одна «забитая» папироса. Доза явно недостаточная, чтобы хоть на время отвлечься от мрачных мыслей о быстро приближающейся неминуемо-мучительной смерти. Может, помолиться?.. Впрочем, не в тему будет. Я же собираюсь на тот свет попутчика прихватить. А Христос учит совсем иному: «возлюби врага своего, как самого себя» и «прости врагов твоих, как Я прощаю тебя»...
При таком раскладе мне, по ходу, прощение не светит. Не везет – так не везет!
Я закурил последний «косяк» и постарался глубиной затяжек компенсировать в какой-то мере их малочисленность.
Среди череды мыслей, плавно-лениво плывущих по расслабленным «травкой» извилинам, неожиданно выделилась одна трезвая: надо оставить радиомаяк здесь. Тогда, глядишь, Цыпа доберется до Беспредела раньше, чем тот до него. А из уготованной мне ямы сигнал навряд ли локатор сможет уловить.
Сняв с ноги левый сапожок, стал внимательно изучать каблук. Ничего сверххитрого. Тот банально откручивался слева направо. Как и ожидал – внутри каблук оказался полым. Там помещалась «таблетка» радиомаяка, подсоединенная к микробатарейке «Панасоник». Насмешница Судьба и здесь преподнесла мне свою кривую ухмылку, лишив даже той слабо-утешительной надежды, что буду отомщен. Срок годности батарейки истек еще пять месяцев назад... Ну и Цыпа! Легкомыслен до безобразия! А ведь говорил – год электропитание менять не надо. Сколько раз вдалбливал в его пустую башку: будь повнимательнее к мелочам! От них зависит практически все!.. Впрочем, я тоже молодец – с прошлого года ни разу не удосужился произвести ревизию Цыпиного презента.
Швырнув бесполезный обесточенно-мертвый маяк в угол подвала, вернул сапог на его законное место и посмотрел на часы. Мое время истекало. Верный золотой «Ролекс» беспечно отсчитывал последние двадцать минут жизни своего хозяина.
Несмотря на жесткое сопротивление стальных браслетов, я крепко ухватил приятно тяжеловесную банку с солеными огурцами и встал за косяк входной двери, погасив верхний свет. Окна в подвале отсутствовали, так что сразу навалилась кромешная темнота. Даже сейчас не отказавшись от своей глупой привычки язвить по любому поводу, улыбнулся-оскалился: «Неплохая прелюдия к вечному мраку... Пора привыкать».
Ждать визитеров оставалось только несколько минут. Любопытно, кто войдет в подвал первым? Наверно, в эти самые мгновения где-то в космосе Кто-то решает этот вопрос, сверяясь для верности с Книгой Судеб...
Час прошел, а по мою душу почему-то никто не являлся. По ходу, пунктуальность не вписывается в кодекс поведения Беспредела. Это меня устраивало, хотя руки начинали уже уставать от неудобного стеклянного оружия. Одолевал сушняк во рту. Даже подумал было хлебнуть, пока суть да дело, огуречного рассола. Но отбросил эту мыслишку, как явно шизофреническую. Нужды тела меня уже не должны волновать, раз с минуты на минуту жду перехода в совершенно иную субстанцию. Снявши голову, по волосам не плачут.
За дверью послышался какой-то неясный шум. Я изготовился, подняв над головой свое трехлитровое оружие. Брякнули замки, и дверь широко распахнулась, впуская в подвал солнечный свет. На ступеньки упала тень человека. Во, падла продуманная! Он, видно, даже и не собирается перешагивать через порог. Придется бить его в лоб, что весьма малосмертельно. Неужели отправлюсь в Сочи один?!
