XXXI. Вдове понравился ее ответ. – «А как зовут?» – «А Маврой». – «Ну, Мавруша, Живи у нас; ты молода, мой свет: Гоняй мужчин. Покойница Феклуша Служила мне в кухарках десять лет, Ни разу долга чести не наруша. Ходи за мной, за дочерью моей, Усердна будь; присчитывать не смей». — XXXII. Проходит день, другой. В кухарке толку Довольно мало: то переварит, То пережарит, то с посудой полку Уронит; вечно всё пересолит. — Шить сядет – не умеет взять иголку, Ее бранят – она себе молчит; Везде, во всем уж как-нибудь подгадит. Параша бьется, а никак не сладит. XXXIII. Поутру, в воскресенье, мать и дочь Пошли к обедне. Дома лишь осталась Мавруша; видите ль: у ней всю ночь Болели зубы; чуть жива таскалась; Корицы нужно было натолочь, — Пирожное испечь она сбиралась. Ее оставили; но в церкве вдруг На старую вдову нашел испуг. XXXIV. Она подумала: «В Мавруше ловкой Зачем к пирожному припала страсть? Пирожница, ей-ей, глядит плутовкой! Не вздумала ль она нас обокрасть Да улизнуть? Вот будем мы с обновкой Для праздника! Ахти, какая страсть!» Так думая, старушка обмирала И наконец, не вытерпев, сказала: XXXV. – «Стой тут, Параша. Я схожу домой, Мне что-то страшно». Дочь не разумела, Чего ей страшно. С паперти долой Чуть-чуть моя старушка не слетела; В ней сердце билось, как перед бедой. Пришла в лачужку, в кухню посмотрела, — Мавруши нет. Вдова к себе в покой Вошла – и что ж? о боже! страх какой! XXXVI. Пред зеркальцем Параши, чинно сидя, Кухарка брилась. Что с моей вдовой? «Ах, ах!» и шлепнулась. Ее увидя, Та, второпях, с намыленной щекой Через старуху (вдовью честь обидя), Прыгнула в сени, прямо на крыльцо, Да ну бежать, закрыв себе лицо. XXXVII. Обедня кончилась; пришла Параша. – «Что, маменька?» – «Ах, Пашенька моя! Маврушка…» – «Что, что с ней?» – «Кухарка наша: Опомниться досель не в силах я… За зеркальцем… вся в мыле…» – «Воля ваша, Мне право ничего понять нельзя; Да где ж Мавруша?» – «Ах, она разбойник! Она здесь брилась!.. точно мой покойник!» — XXXVIII. Параша закраснелась или нет, Сказать вам не умею; но Маврушки С тех пор как не было, – простыл и след! Ушла, не взяв в уплату ни полушки И не успев наделать важных бед. У красной девушки и у старушки Кто заступил Маврушу? признаюсь, Не ведаю и кончить тороплюсь. XXXIX. – «Как, разве все тут? шутите!» – «Ей-богу». – «Так вот куда октавы нас вели! К чему ж такую подняли тревогу, Скликали рать и с похвальбою шли? Завидную ж вы избрали дорогу! Ужель иных предметов не нашли? Да нет ли хоть у вас нравоученья?» – «Нет… или есть: минуточку терпенья… XL. Вот вам мораль: по мненью моему, Кухарку даром нанимать опасно; Кто ж родился мужчиною, тому Рядиться в юбку странно и напрасно: Когда-нибудь придется же ему Брить бороду себе, что несогласно С природой дамской… Больше ничего Не выжмешь из рассказа моего». |
