И снова Кевин губами медленно проводит по промежности, горячий рот аккуратно всасывает мошонку, язык сладко щекочет член, который поддрачивают пальчики. Рывок, губы смыкаются на стволе и начинают двигаться вверх – вниз, вверх – вниз, не могу оторвать глаз от этого похотливого мальчишки, который сейчас с упоением мне отсасывает, пресекая любые мои попытки контролировать его действия. Медленно и осторожно входит, замирает, давая возможность привыкнуть, и начинает двигаться, внимательно следя за реакцией. Меняя глубину и угол проникновения, быстро находит их нужное сочетание и срывается на бешеный темп, доводя и меня и себя практически до невменяемого состояния. Я сегодня ни разу не пожалел о том, что лег под этого юного нахала: таких острых, словно бритва, ощущений и эмоций я не испытывал еще ни с кем и никогда. Еще один жирный плюс тебе, рыжий супермен!

- Ну ты и зверь! Несмотря на то, что пацан.

- Обижаешь! Моя сущность – в этой тату, - и он с гордостью показывает на шею с рисунком оскалившегося саблезубого тигра.

- С тебя такой тигр, как из дерьма пуля! Какой же ты тигр? Ты – лис, хитрый, рыжий лис! Шучу. Ты – молодец! Где учился?

- Тогда ты - медведь! Большой, лохматый и… опасный! Тебе понравилось?

- Придешь ко мне еще и завтра? Будет сюрприз. Понравиться должно тебе, - и я похлопал парня по плечу.

***

Я оправдываю себя, свою безрассудную идею лишь одним обстоятельством: человек хоть иногда должен отпускать ситуацию. Хотя идти на поводу собственных желаний преступно, но после двухнедельного воздержания я тоже изголодался по молодому телу, черт побери… Природа наградила меня пагубной страстью, которая не должна мешать моей карьере. Поэтому при исполнении я – ни-ни, в отличие от некоторых свободных от обязательств юношей. Больше нет слов для оправдания, только где-то на уровне подсознания всплывает фраза классика: «Молодость всегда права. Умно поступает тот, кто ей покоряется».  

Стефан Цвейг был прав, он сам испытал такое смятение чувств, которое не каждому предоставляется в жизни. Может, и правда, надо уже перестать думать о том, что любое решение непременно аукнется? Если даже так, пусть хоть у плоти будет праздник, а разум – он всегда в накладе. Люди боятся умереть, а надо не бояться жить и не хоронить себя заживо. Мою решимость уже ничто не сможет поколебать.

***

Когда на третий день к вечеру снова в дверь позвонил Кевин, Джетт от злости и беспомощности не знал, как себя вести. Голову даю на отсечение, третьего ухода из дому он бы не выдержал, из-за такого издевательства сбежал бы навсегда.

- Мне снова уходить? – его молящие о пощаде глаза наливались слезами, - Я тебе больше не нужен, тогда, может, мне не стоит и возвращаться?

- Вовсе нет, сегодня я тебя никуда не отпущу. Я тебя понял, и ты прощен, мой мальчик, поэтому мы разделим праздник на троих.

Выражение лица Джетта надо было видеть: радость, изумление и недоверие; прислонившись к стене, он переводил взгляд с меня на Кевина и молчал.  Рыжий же понял все влет, нагло улыбаясь и сверкая глазами, медленно разделся, по очереди поцеловал нас и завалился на середину кровати.

- Ну, и чего ждем? - спросил он, закидывая руки за голову. -  Я готов!

Дааа! А я - то боялся, что придется обоих уговаривать, а тут, как бы еще и притормаживать некоторых не пришлось.

Я разделся сам, помог избавиться от одежды Джетту, но снимать трусы парень отказался, все еще не веря в происходящее. Обнимаю своего мальчика со спины, целую подставленную шейку, мягко подталкиваю в сторону кровати:

- Пойдем, малыш! Ты же сам выбрал его, сам привел сюда, так вот ОН… и Я, можешь наслаждаться! -  шепчу ему на ушко, губами зажимая мочку.

- Не верю! – откидывая голову мне на плечо, выдыхает он.

- А ты поверь и просто расслабься! – наконец-то я целую такие желанные и нежные губы, и время для нас как будто замирает. Как же я соскучился по тебе, Джетт.

До кровати мы все-таки добрались, я заставил Джетта встать на колени над Рыжим, сам же примостился с другой стороны супермена, который сразу по-хозяйски облапал наши задницы.

Снова  целую сладкие губы  и любимое лицо, оглаживаю и ласкаю тело. За моими руками по телу Джетта тут же следует ладонь Кевина, другая же повторяет и возвращает эту нехитрую ласку мне.

- Хочу вас! Обоих!  - Джетт принял условия игры.

Все! Пути назад нет, волна страсти и желания накрыла нас с головой, мы дарили друг другу удовольствие и уже через несколько минут я не понимал и не хотел знать, чьи губы я целую и чье тело ласкаю. Вот Джетт целует Кевина, а мои пальцы ласкают его попку, нежно расслабляя дырочку, а вот мой член в жарком плену рта Кевина, и мы с Джеттом страстно целуемся и играем мошонкой Рыжего. Запах общего возбуждения становится все более ощутимым и насыщенным, еще сильнее разогревая кровь и выжигая последние капли застенчивости и здравого смысла.

Два горячих язычка на моем возбужденном члене, две пары блестящих глаз, требующие одобрения и ответных действий. Невероятное чувство.

Кевин вывернулся из наших рук, перекрутился, меняясь местами с Джеттом, и снова не понять, кто, кого, как и где касается, целует – и это так правильно и  так дико прекрасно. Мягким движением снимаю с Джетта трусы, и вот уже он мечется и плавится под нашими губами и ладонями, приподнимаясь на пятках,  подставляясь и открываясь навстречу моим пальцам, чтобы почувствовать их как можно глубже в себе…

- И как тебе мой сюрприз, нравится? – улыбаюсь Рыжему.

-  О! Да!

… И кто бы сомневался…

Пока супермен наслаждается умелыми губами Джетта на своем члене, я языком ласкаю любимую дырочку входа, проникаю внутрь, вылизывая и увлажняя тугие стеночки.

- Колби, давай! Хочу так, что сил больше терпеть нет! – шепот Джетта, огненной волной проходит по позвоночнику и тяжелым сгустком собирается в паху. Когда я говорил «нет»…

Не могу сдержать стон, когда мой член обнимает жаркая глубина. Вхожу все глубже и глубже, замираю на мгновение, чтобы насладиться чувством единения, а потом резко и жадно двигаюсь, заставляя Джетта тихо стонать и комкать простынь.  Голодный взгляд, жесткие  поцелуи и сильные пальцы Рыжего в моих волосах только добавляют остроты нашим общим ощущениям.

- С ума сойти! - шепчет мне в губы супермен, -  Ты такой горячий! А он такой сладкий!

- Хочешь ЕГО? Он твой! - шепчу в ответ.

И вот уже Кевин размашисто вбивается в стоящего на коленях Джетта. Гладит спину и притягивает к себе, заставляя выгибаться в пояснице и теряться в ощущениях, отдаваться жарко и трепетно. Их рваное дыхание и томные охи - ахи музыкой наполняют комнату. Кажется, что мое сердце бьется в унисон толчкам Кевина, я схожу с ума, со стороны видя их такими распаленными и счастливыми. Сегодня здесь два топа – и с этим мне приходится мириться. Когда и куда ушло чувство ревности - я и не заметил, сейчас мной владело новое, еще незнакомое мне чувство гордости за моих, теперь уже точно, моих мальчиков.  Я знаю, что это еще не любовь, просто неконтролируемое желание, страсть, которой сложно сопротивляться, но… Прижимаюсь губами к золотистой коже шеи Рыжего, наслаждаясь ее запахом, шепчу ему на ушко милые пошлости, пытаюсь обнять и успеть обласкать оба таких желанных для меня тела и просто упиваюсь этой завораживающей картиной.