Пленка, которую Пеньковский привез в Париж, в это время проявлялась в Лондоне и должна была быть готова к следующей встрече. Почти четырехчасовая беседа завершилась в 23.15, и Пеньковского, усталого, подвезли к отелю.
Весь следующий день Пеньковский с Винном осматривали достопримечательности Парижа. Эйфелева башня, Лувр, прогулка на пароходике по Сене — все это поразило Пеньковского. Он восхищался элегантными домами и мостами через Сену. По словам Винна, Париж был у ног Пеньковского, когда тот сидел на Елисейских полях у Триумфальной арки, попивая холодное французское пиво и любуясь прекрасно одетыми привлекательными женщинами, проходящими мимо него. Парижане выглядели свободными и веселыми. Кипучая жизнь Елисейских полей, целеустремленность и жизнелюбие прохожих приводили Пеньковского в восторг. Он заигрывал с элегантными женщинами, которым нравилась его открытость, крепкая фигура и внешность. Винну пришлось предупредить его, что свиданий назначать нельзя{29}. В небольшом ресторанчике на Рю Линкольн, отходящей от Елисейских полей, они с Винном съели по бифштексу и десерт, выпили красного вина и коньяка. После ужина Винн предложил посетить какие-нибудь ночные заведения, но Пеньковский устал. Он улыбнулся и сказал Винну:
— Этой ночью я лучше посплю{30}.
В пятницу, 22 сентября, в 19.30 Пеньковский перешел на правый берег Сены по пешеходному мосту Сольферино и встретился с Шерголдом и Роджером Кингом, которые отвезли его на явочную квартиру. Поездка заняла десять минут. Весь день Пеньковский провел на советской выставке и на встречах с офицерами в резидентуре ГРУ в Париже. Основной задачей для парижского штаба ГРУ было установить состав нового, беспримесного ракетного топлива, разработанного во Франции{31}.
Отчет Пеньковского на последней встрече в Лондоне о намерениях Хрущева по Берлину стал для Вашингтона сенсацией. Его комментарии были срочно переданы в ЦРУ, где вышли в виде отчета. Об авторе было сказано, что это «старший советский офицер, связанный с чиновниками высокого ранга». Сообщение, что Хрущев готовится начать войну за Берлин, вызвало грубокую тревогу, шквал рассуждений и множество вопросов. Группе было дано задание расследовать все до конца. Что имел в виду Пеньковский, сообщив, что, «если необходимо, Хрущев нанесет удар» во время подписания мирного договора с Восточной Германией?
— Откуда вам стало это известно? — спросил Кайзвальтер.
— Я слышал это не только от одного человека, — объяснил Пеньковский. — Сказал мне это Варенцов, и еще я слышал это от Позовного и Бузинова (помощники Баренцева). К тому же об этом говорили в Генеральном штабе люди, с которыми у меня дружеские отношения и которые по долгу службы обязаны это знать. Все это связано с теми основными сведениями, о которых я уже сообщал. Если вы уступите Берлин, все на год-полтора утихнет. Потом Хрущев снова начнет кричать, что мы победили, что Кеннеди испугался с ним сразиться.
Вот как это было. Бузинов спросил, есть ли у меня 500 рублей взаймы, чтобы он мог пополнить свои запасы масла и сахара, так как чувствовал, что в октябре (1961 года) дела будут плохи. Я спросил, не паникует ли он. Он сказал: «Нет, я старый солдат, но я чувствую, что в октябре будет трудно. И вы должны это знать, ведь у вас так много связей. Я бегаю с места на место, посылаю офицеров на всевозможные базы, где идет подготовка к боевым действиям. Я знаю, что, если Запад после подписания мирного договора развернет боевые действия, мы должны быть готовы нанести им серьезный удар, а у нас недостаточный запас ракет»{32} .
— Чего конкретно не хватает Хрущеву, чтобы успешно атаковать Запад? — спросил Кайзвальтер.
— У него недостаточно атомных боеголовок. В прессе сообщили, что у нас[4] 30 000 атомных боеголовок разной мощности, и многие дураки этому поверили. У них[4] есть боеголовки разной мощности, но их немного — их еще только делают. Подобным же образом, хотя ракеты Rll (СС-1) и R12 (СС-4) (среднего радиуса действия) признаны неплохими и находятся в массовом производстве, R14 (СС-5) (промежуточного радиуса действия) до сих пор серийно не выпускается.
— Чего еще ему недостает?
— Подготовленных кадров. Нужно еще несколько лет. Разве не показательно, что 2500 слушателей одновременно учатся в одной академии — в академии имени Дзержинского, в мирное-то время? Каждый день можно увидеть, как они идут на занятия.
— А что еще необходимо? Как насчет подводных лодок? — спросил Кайзвальтер.
— Наши подводные лодки малопригодны. Однако существует план атаковать Соединенные Штаты и Англию, используя МКБР, подводные лодки и авиацию. Это было объявлено самим Хрущевым на дипломатическом приеме. Он также сказал, что располагает ядерной боеголовкой в одну мегатонну (миллион тонн тринитротолуола). Варенцов много раз мне говорил о том, чего им не хватает, — все, о чем я сейчас рассказывал. В этом я клянусь, — торжественно сказал Пеньковский{33}.
Я еще забыл сказать, — продолжил он, — что есть нужда в усовершенствованных системах электронного наведения. Разработано небольшое количество ракет, и ими Хрущев пытается нас запугать. Однако до того, как жизнь этого маньяка закончится, он захочет развернуть широкомасштабные военные действия, и именно этого боятся все русские. Вот почему я предполагаю, что его стоило бы убить. Мы могли бы отдохнуть год-два, прежде чем появится новый лидер и будет большая драка за власть. Самый лучший кандидат сегодня — Микоян, старый ленинец. Молотов болен и в драку не полезет, Козлов и Брежнев — полные идиоты и не любят Микояна, потому что сами марионетки Хрущева{34}.
Чтобы убедить группу в серьезности подготовки Советского Союза к войне, Пеньковский представил полный отчет о маневрах и ракетных учениях, которые будут сопровождать подписание восточногерманского мирного договора.
— В этих всеобщих маневрах нет ни единого подразделения, у которого не было бы военной задачи, — такие же выполняют на войне. Участие примут все. Будет объявлена учебная война. Независимо от того, кто какой пост занимает, в каком штабе, все войсковые части будут задействованы, будут даже созданы полевые кухни, прачечные и полевые госпитали.
Кайзвальтер спросил, будут ли использованы в учениях силы Варшавского Договора. Пеньковский ответил:
— Конечно, стрельба будет условной или ее вообще запретят, атомные взрывы также будут условными, но Варенцов и Бузинов рассказали, что готовятся учения по ракетной стрельбе. Они могут проводиться в районне Капустина Яра или в каком-либо закрытом месте. Эти учения проводятся для тренировки ракетных орудийных расчетов в стрельбе по цели. Хотя всеобщей мобилизации населения не будет, но такое массовое, как в данных маневрах, развертывание всей действующей армии приведет ее в состояние боевой готовности. Воздушные силы, как и все остальные, примут участие в маневрах. Будет отработана как наступательная, так и оборонительная стадия. Я еще одно забыл — будут интенсивно использоваться все виды сигнальной связи, это тоже придется отработать должным образом{35} .
Закончив отчет, Пеньковский поделился собственными соображениями, которые вновь встревожили группу:
— Я долго это обдумывал и решил, что мы (Запад) получили бы огромное преимущество, спровоцировав небольшой локальный конфликт с Советами где-нибудь в отдаленном районе, что-то типа финской войны или конфликта на Дальнем Востоке, как когда-то (корейская война). Хрущев этого не хочет.
