…За сорок с лишним лет она и сама превратилась в похожую на выцветший пергамент легенду.

И теперь почти невозможно сказать наверняка, что в ее жизни было взаправду, а что то ли привиделось, то ли придумалось верующими в Вангу

людьми. Впрочем, за сорок с лишним лет историй

о Ванге накопилось великое множество: от жутковатых до самых забавных. Рассказывают, например, что однажды к ней пришли футбольные фанаты. Это было как раз накануне решающего мат105

ча в Благоевграде. И от того, как сыграет местная

команда «Беласица», зависело ее положение в

группе «А». Ванга велела испечь большой торт в

форме футбольного поля, и городские кондитеры

трудились над ним ночь напролет. А когда все было готово, взяла ножик и разрезала его пополам.

Не знаю, это ли решило исход матча, однако счет

и в самом деле оказался равным — ноль-ноль.

В другой раз ясновидящая предсказала победу над

левским «Спартаком»…

…В гости к Ванге приезжали Сергей Михалков, Вячеслав Тихонов, Леонид Леонов и, по рассказам, даже один из советских руководителей

эпохи застоя. Политики, писатели, ученые из

многих стран мира едут к Ванге узнать про свое

будущее. Но вовсе не они, а люди простые, провинциальные, месяцами выстаивают очереди на

прием к ясновидящей. Только в семьдесят шестом году у Ванги побывало сто две тысячи человек. Сейчас меньше. Возраст не тот, да и здоровье пошаливает. С чем идут? Просьбы самые разные. Я видел осунувшегося железнодорожника

с посеревшим лицом, у которого дома умирает

жена, и он, оставив ее на попечение матери, пришел к Ванге пешком, одолев двадцать километров. Видел женщину, от которой неделю назад ушел муж, и старика, подергивающегося

в приступе болезни Паркинсона, видел семью из

югославского города Скопле и греков в траурных одеждах. Все они пришли, приехали сюда за

последней надеждой, за тем спасительным для

души словом, поверив в которое, можно жить

дальше, проникнуть в будущее, уже не страшиться его, как прежде. Все мы без исключения в минуты горестные нуждаемся в чьей-то поддержке

и потому мне трудно упрекнуть хоть в чем-то

стремящихся к Ванге людей. Видно, мало в жиз106

ни земной надежды, оттого и ищут ее в Запределье. Что же им остается еще?

… Наутро, позавтракав черным кофе, двинулись

в Рупите. Хорошая асфальтовая дорога обрывалась

так же внезапно, как и начиналась, — возле огромного, запрещающего проезд «кирпича», шлагбаума

и стальной проволоки, опоясывающей два гектара

прилегающей к дому земли. Тут же стояли какие-то

люди и обшарпанный «Фольксваген» с югославскими номерными знаками. Люди знали, что сегодня

они уже не попадут на прием к Ванге. Но все равно

продолжали чего-то ждать. Надеясь на чудо. Но чуда не было. Сопровождающий вернулся только через полчаса.

— Она готова вас принять, — сказал сурово.

И добавил: — Руки не подавать…

Казалось, она спит, пригревшись на лавочке под

горячим солнцем, но лишь только мы сели напротив, заговорила, закричала даже зычным, пронзительным голосом.

— Кто здесь на букву «эс»? — спросила Ванга.

— Я, — отозвался Стоян, переминавшийся

с ноги на ногу в отдалении.

— Почему не принес мне подарок? Ты плохой

человек. Вот стоит здесь твой племянник; и очень

ему за тебя стыдно.

— Он умер, баба Ванга, три месяца тому назад, — оторопело произнес Стоян.

— Да что я, не знаю разве?.. У него ведь что-то

с кровью было, верно?

— Рак. Лейкемия.

— Вот-вот… Он тебя спрашивает: почему вы

старую грушу спилили. И колодец весь заброшенный. Он так эту грушу любил.

Стоян опустился на скамейку и еще долго не

мог совладать со своим голосом. И про грушу, и про колодец — все это была правда.

107

— Странно, — сказала Ванга, — сегодня не суббота, а так много мертвых.

Потом она рассказала Стояну про его семью, про то, что раньше он гонял машины на дальние

расстояния и прежняя работа ему нравится больше нынешней: значит, надо увольняться; поведала

про сослуживцев и их семьи, спросила про шефа, который несколько месяцев тому назад внезапно

скончался во время командировки на Кубу, и про

шрам на ноге спросила — где, мол, ударился? Бедный наш Стоян — бывший водитель рефрижератора сидел ни жив ни мертв, лепетал в ответ Ванге

что-то нескладное, а когда она закончила свои

предсказания, еще часа полтора пребывал в какой-то прострации.

— Много куришь, — внезапно сказала мне Ванга. — У тебя неважные легкие. Надо с этим кончать.

И еще. Два раза в год обязательно бывай в Ленинграде. Этот город тебя зовет.

— Ванга, — спросил я ее, — а как насчет нашей

перестройки?

— Я политикой не занимаюсь…

Говорили мы долго. И о разном. Про то, как

она общается с призраками, про прошлое ее

и настоящее, про Джуну Давиташвили, которая

сейчас путешествует по Югославии (вернувшись в Москву, я позвонил Джуне и узнал, что

именно в тот день она находилась в Дубровнике), про то, что жена вот-вот получит учительский диплом (этого-то она уж никак не могла

узнать). А в конце разговора я спросил Вангу

про своего деда, который летом сорок первого

пропал без вести в районе эстонской деревушки Канткола: не знает ли она, что с ним случилось.

— Могилы нет, — сказала Ванга. — Не ищите.

Он по земле развеян.

108

Прикрыла руками незрячие глаза и прокричала:

— Уходите. Я устала. Хочу уснуть…

Признаюсь: довольно странные ощущения

одолевали меня на обратном пути в Софию. Нет, шока не было. Казалось, что просто встретился

с давнишним знакомым, который знает тебя как

облупленного. Но как вспомнишь, что виделись

мы с Вангой впервые, ничего она обо мне не знала

и знать не могла, вот тут и находит невольная оторопь. Как? Почему? Каким образом известно ей

подчас самое сокровенное, упрятанное в дальние

закоулки души? Чем объяснить такое? Да и возможно ли объяснить вообще?

…Вернувшись в Москву, я узнал, что моя тетка

получила письмо от человека, бывшего вместе

с дедом в том бою возле эстонской деревни Кант-

кола. Он сообщил, что дед погиб от прямого попадания из немецкого танка. Хоронить не было возможности. Не знаю. Понять не могу. На то, видно, и феномен».

А вот рассказ московского журналиста С. Кос-

торного:

«Наша съемочная телевизионная группа прилетела в Болгарию аккурат к свадьбе крестницы

Ванги — Лилии с красавцем парнем Иваном. После «официальной» части и банкета молодожены

заторопились к Ванге. Примкнула к кортежу и наша машина. Промелькнули под колесами более

170 километров, и нитка асфальта, миновав Петрич, проскользнула в долину Рупите. Здесь, в крестьянском домике, утопающем в зелени сада, живет

с весны до поздней осени знаменитая на весь мир

«ясновидящая». Место это — не то чтобы уникальное (на свете много более удивительных уголков), оно — необычно. В кольце гор, главная из кото109

рых называется Кожух, — идеально ровная, закрытая от ветров и как бы от чужого взора круглая поляна. То там, то здесь парят горячие минеральные

источники. Почему-то подумалось тогда, что долина эта — вовсе не природное создание, а устроенная умелыми руками огромная посадочная площадка для межпланетных кораблей. Много лет назад, когда Ванга решила поселиться в Рупите, родственники отговаривали: «Что тебя тянет

в этот «медвежий угол», когда вокруг столько более удобных для жизни мест?» Она стояла на своем: «Эта долина притягивает энергию. Я оставлена

именно в ней. Сюда будут приходить запутавшиеся и потерявшие надежду. Много веков назад Ру-

пите был красивый и богатый город. Жили в нем

добрые, жизнерадостные люди. Но взорвался вулкан и залил все огненной лавой. Я слышу сигналы

жизни, они дают мне силу…»