Арабские источники об общественном строе восточных славян IX - первой половины X в. (полюдье)[1]
Арабская географическая литература X в. сохранила весьма интересную информацию о восточных славянах и Древнерусском государстве[2]. Подавляющее большинство этих известий переведено на русский язык[3] и активно используется при исследовании исторической географии Восточной Европы, внешнеполитических связей Древней Руси и некоторых других сюжетов. Известия восточных источников, как это давно показано исследованиями специалистов-востоковедов[4], представляют собой, за небольшим исключением, сложные, многослойные компиляции, в которых, как правило, отложилась информация нескольких источников. Особенностью арабской (и персидской) раннесредневековой литературы является большая устойчивость информативной традиции. Иногда авторы XII[5] и последующих веков упорно повторяли давно ставшие архаичными известия IX-X вв., не делая попытки отметить, что эти данные не соответствуют даже основной канве их собственного рассказа.
Особенностью арабских известий о славянах - и это тоже давно подмечено - является смещение данных о восточных, южных и западных славянах, поскольку для мусульманских писателей ранней поры славяне (ас-сакалиба) представлялись единым народом. Лишь после возникновения Древнерусского, Польского и других славянских государств арабские писатели, да и то лишь наиболее информированные из них, подходили к славянам более дифференцированно.
До сих пор камнем преткновения для исследователей является четкое противопоставление славян русам у арабских авторов. Объяснений этому много, но они не могут быть признаны вполне удовлетворительными. Как это ни покажется странным, основная масса информации восточных авторов о славянах и в еще большей мере их сведения об общественном строе славян относятся к IX в. Это придает таким сведениям особую ценность, так как других известий по этим вопросам по IX в. почти нет. Вместе с тем, как уже отмечено, состав соответствующей информации настолько сложен, что в нем трудно, а порой и просто невозможно разобраться даже специалистам-ориенталистам. Всю эту информацию можно разделить приблизительно на две группы, каждая из которых имеет свою хронологию и дает определенную линию в арабско-персидской литературе последующих времен[6]. Первая из них, очевидно, восходит к полной редакции географического труда Ибн Хордадбеха (IX в.). До наших дней дошли редакции Ибн Русте (начало X в.), Гардизи (начало XI в.) и некоторых других, менее полных и, как правило, более поздних. Они содержат интересные описания страны славян, их обычаев, а также известный рассказ об острове русов. Другая группа источников предположительно восходит к несохранив-шемуся географическому труду Абу Зейда Ахмеда ибн Сахля ал-Балхи, написанному в начале 20-х годов X в., но содержавшему информацию приблизительно 70-80-х годов IX в. Канва сведений этой группы - рассказ о трех группах русов[7]. В данной статье я в основном буду оперировать известиями первой группы. Кроме того, в распоряжении исследователей есть цикл данных ал-Масуди (ум. 956 г.) о славянах, но он почти полностью относится к западным и южным славянам. Особо надо сказать о таком источнике, как "Худуд ал-алам" (80-е годы X в.). Скомпонованный неизвестным автором, который использовал источники обеих первых групп, а также и какие-то иные, "Худуд ал-алам" содержит в весьма искаженной форме рассказы, находимые у Ибн Русте - Гардизи и у Истахри - Ибн Хаукаля. Автор "Худуд" механически их объединил, не указав трудов, откуда он их списал. "Худуд ал-алам"[8] - источник ценный, но требует внимательного сопоставления с другими арабскими и персидскими материалами, особенно написанными ранее этого источника. В ином случае сведения "Худуд" не только трудно уяснить, но их буквальное восприятие может привести к грубым ошибкам. В ранних арабских источниках содержится очень много важной информации об общественном и государственном строе Древней Руси. Один важный вопрос по этим источникам я уже попытался осветить - речь идет о титуле хакан у русского князя IX в.[9] В настоящей статье я постараюсь вычленить и рассмотреть известия ранних арабских авторов о полюдье у славян. Как ни странно, исследователи не анализировали эти сведения в данном плане. Исключение составляют последние труды академика Б. А.Рыбакова, где для характеристики славянского полюдья[10] привлечен данный источник, хотя отнесение его известий к вятичам вызывает сомнение. В русских источниках полюдье упоминается под 945 г., когда древляне убили киевского князя Игоря[11]. Наиболее обстоятельное описание полюдья у Константина Багрянородного[12] относится приблизительно к этому же времени. Следовательно, данные восточных источников, о которых пойдет речь ниже, древнее этих наиболее известных описаний полюдья примерно на 70-80 лет. Тот факт, что полюдье - институт крайне архаичный, известен давно, и его истоки, несомненно, восходят ко времени ранних восточнославянских объединений, предшественников Древнерусского государства. С. М. Соловьев сделал вывод, что во время правления Ольги (945-964 гг.) полюдье было заменено более регулярными и совершенными формами налогов - уставами и уроками[13]. С этим мнением в общем можно согласиться, хотя новейшие исследования внесли здесь определенные коррективы. Прежде чем перейти непосредственно к анализу известий восточных материалов о полюдье, полезно резюмировать данные Константина Багрянородного и Повести временных лет (ПВЛ). Согласно первому, русские архонты (мн. число.-А.Н.) каждый ноябрь отправлялись к различным славянским племенам на полюдье[14], которое Константин определял как "кружение". Эти славянские племена Константин именует пактиотами Руси. Полюдье состояло в кормлении[15] русов в славянских землях до апреля месяца. ПВЛ, рассказывая о полюдье Игоря, а до этого - воспитателя князя Свенельда с дружинами[16], упоминает, что во время полюдья собиралась дань. Таким образом, полюдье, согласно этим источникам, включало в себя и сбор дани и полугодовое существование князя (или другого знатного лица) за счет местного, подчиненного Киеву населения. Кроме того, видно, что от полюдья были освобождены поляне и, по-видимому, новгородские словене[17]. Самое раннее восточное известие, которое Б.А.Рыбаков справедливо связал с полюдьем[18], встречается в сочинении Ибн Русте "Ал-А'лак ан-нафиса", написанном в самом начале X в[19]. Сомнительно лишь отождествление этого известия конкретно с землей вятичей. Так ставили вопрос Ф. Вестберг[20], В. Ф. Минорский[21], Т. Левицкий[22] и Б. А. Рыбаков присоединились к этому мнению. В свое время я уже привел некоторые аргументы против такого отождествления[23], тем более что и прежде ряд ученых (А. Я. Гаркави[24], Й. Маркварт[25]) в городе "Ва-т - Вантит" Ибн Русте (в "Худуд ал-алам" город Вабнит) увидели город Киев. К этому надо добавить, что в тексте Ибн Русте о стране славян город Ва-т упомянут просто как первый славянский город, считая от печенегов, а дальше идет описание вообще страны славян, в конце которого есть фраза, переводимая "царь ежегодно объезжает их"[26] (славян). В арабском оригинале здесь использован глагол, который в данном контексте лучше перевести "собирать подать, дань" (глагол джаба), и тогда эта фраза будет звучать "и царем их ежегодно собирается дань", тем более что затем в контексте поясняется, что эти сборы состоят из хал 'am - сына, жены, рабыни, дочери[27]. Между тем Б. Н.Заходер совершенно справедливо подметил, что термин хал 'am (отсюда, кстати, русское "халат") может означать не только платье, но и подарок, подношение[28]. Следовательно, более правильным будет понимать этот отрывок как указание на ежегодное взимание царем славян каких-то подношений, в более широком плане — дани.
