- Жопу надо надрать этому Алексу, - выругался Лебединский и прилег рядом, пользуясь моей беспомощностью. Я, как истинная Леонтьева, тут же попыталась его столкнуть, и мне это почти удалось сделать.

- А почему только ему? - полюбопытствовала я, пытаясь отползти в сторону. Нога с такими действиями явно была не согласна и тупо заныла. Конечности ломать мне приходилось часто, но привыкнуть к этому я, по-прежнему, не могла.

- Он к тебе больше всех пристает, - выдал аргумент Лебединский и пристально-пристально посмотрел на меня взглядом из серии "только-посмей-вякнуть". Я радостно оскалилась.

- В таком случае разворачивайся, будем драть задницу тебе - ты точно взял первое место по приставаниям.

- Ты где таких выражений понабралась, детка? - Кирилл мощной лапищей придвинул меня к себе подальше от края кровати, и мне ничего не оставалось, кроме как уткнуться носом в его плечо и глухо вздохнуть.

- От тебя детка выражений понабралась. Я, между прочим, раньше была молчаливой и скромной девочкой... - попыталась я надурить наглого скейтера, пыхтя ему в шею. К сожалению, ему по специальности надо было уметь вовремя разоблачать мелкую ложь и подмечать детали.

- Вспомни нашу первую встречу, - издевательски шепнул он на ухо. Я вспомнила и попыталась напеть под нос песенку нецензурного содержания, придуманную мной, когда "официозик" тащил меня к себе в пещеру.

Видимо, в официальном костюме Кир не терпел мата и потому поспешил заткнуть меня древним, как мир, способом. Я решила ненадолго стать покорной девочкой и даже не сопротивлялась - более того, сама липла к парню, как какая-то впечатлительная малолетка.

Именно в подобной компрометирующей ситуации нас и застал Тимофей, по привычке зашедший в палату без стука.

- Нашли общий язык? - двусмысленно кашлянул он, маскируя смешок. Я воспользовалась всеобщей растерянностью, сильным толчком столкнула Кирилла с кровати, а сама смущенно спряталась под одеялом под уже не скрываемый хохот брата. Откуда-то снизу Лебединский рыкнул что-то о вредных и противных девчонках. Я мысленно с ним согласилась, но смолчала. - Кать, совсем забыл сказать... - я аккуратно оттянула одеяло вниз, оставив открытым один любопытный глаз. Тим с удобно рассевшимся на полу Кириллом переглянулись, и оба как-то заговорщически улыбнулись. Я заподозрила неладное. - У меня для тебя плохая и хорошая новость. Тебе какую сначала?

- Не нравится мне, когда ты так начинаешь, - фыркнула я, демонстративно надуваясь. С таких слов обычно в детстве начинались мои безумные приключения. "Катя, у меня для тебя две новости: хорошая и плохая, - говорил девятилетний Тимошка своей сестренке. - Плохая: я сказал родителям, что телевизор разбила ты. Хорошая новость - ты младшая в семье, и никто тебя бить не будет". Сейчас было точно такое же предчувствие грядущего нагоняя. - Давай с плохой.

- Нас затопили.

- Что?! - завопила я, не постеснявшись тут же выбраться из-под одеяла, и забарахталась в кровати, как перевернувшийся на спинку жук. - Мы живем на последнем этаже, нас соседи снизу затопили?!

- Трубы прорвало... - попытался объясниться Леонтьев, но я его перебила.

- Какого черта?! - Кирилл поднялся с пола, сел рядом и молча положил руку на мой живот, прижимая к кровати. Я замерла, мгновенно успокоилась и один раз хлопнула ресницами. - А хорошая новость?..

- Есть еще очень плохая новость, - невинно улыбнулся Тим, - больше всего воды пришлось на твою комнату.

- И почему я даже не удивлена? - уныло прогудела я, вытаскивая подушку и водружая её к себе на голову. Пора немного придушить себя.

Голос брата доносился несколько глухо, но сейчас мне было интересно, к чему он ведет, и поэтому я слышала буквально каждый слог. Кажется, я понимаю, на что он намекает.

Хорошая новость заключается в том, что у тебя есть выбор: пожить у родителей, пока я восстанавливаю комнату, делаю ремонт и все дела или же...

- Выбираю второй вариант, - протараторила я, откидывая в сторону подушку. - Что угодно, но только не родители - они мне мозг скушают китайскими палочками, не подавятся, да еще и добавки попросят! - и я не шутила - драгоценные предки и в самом деле были поклонниками азиатской кухни, а на мои просьбы приготовить домашние пельмешки заказывали в онлайн-магазине пару сетов роллов на любой вкус. На любой вкус, кроме моего.

- Отлично, значит, сейчас идем за выпиской, заезжаем к вам домой, забираем вещи и едем ко мне. Тим, ты пригнал машину?

- Конечно, Кир, - улыбнулся брат, шагнул в мою сторону и с довольной усмешкой дал пять не менее довольному Кириллу. Мне оставалось только ошарашенно открывать рот и жалобно переводить взгляд с одного заговорщика на другого.

- У меня всегда есть план, - шепнул Лебединский.

- Ненавижу твои планы, - бессовестно соврала я ему.

Тим смотался в неизвестном направлении, любезно разрешив мне трогательно попрощаться с любимой комнатой. Она была и правда полностью залита водой, до сих пор капающей откуда-то с потолка, хотя я не исключала возможность того, что Лебединский специально ради этого забрался на крышу и проткнул трубы, чтобы подстроить все под "обыкновенную случайность", "ход судьбы" или еще нечто в этом роде.

Не скажу, что мне не было жаль уходить из полюбившейся квартиры. За то время, что мы с Тимом прожили тут, произошло невероятно много событий - я закончила колледж, пыталась работать по специальности, попала на Экстрим-FM, победила в командном соревновании, нашла подругу детства, побывала жертвой каких-то безумных извращенцев, познакомилась с огромным количеством замечательных людей и даже умудрилась влюбиться. Жизнь казалась каким-то сумасшедшим круговоротом событий, ни на миг не останавливающим свой ход, и расставаться со всем этим было жалко.

Я уходила не навсегда, всего лишь на какое-то время, но, наверное, уже сейчас знала, что мой временный отъезд затянется надолго - не думаю, что Кирилл сможет довольствоваться парой месяцев вынужденной совместной жизни. Если, конечно, мы раньше друг друга не прибьем от особой любви.

Пока я, поднявшись на цыпочки, разглядывала свою пострадавшую комнату через чужое плечо, Лебединский стиснул меня еще крепче - до чертова хруста в ребрах.

- Раздавишь, мутант, - протянула я, рассеянно сжимая пальцами рубашку и пряча улыбку где-то рядом с его колотящимся сердцем.

- Тебя-то раздавишь, - отозвался Кирилл, целуя куда-то в висок - ниже не мог дотянуться, потому что я впечаталась лицом в мягкую ткань, отказываясь поднимать лицо и сотрудничать. - Сама кого хочешь в гроб загонишь.

- Всегда знала, что ты обо мне высокого мнения, - закрыла я глаза, невольно улыбнувшись. Вот оно, превращение ехидной Кейт в непонятное черт-знает-что. Всё-таки плохо на меня Лебединский влияет, однозначно плохо - еще немного, и я начну постить в социальных сетях романтичные статусы про любовь-морковь-помидоры и прочие причуды сельскохозяйственной промышленности.

Сумки были собраны и стояли у порога, я была фактически готова к первому шагу в эту странную взрослую жизнь, но по-прежнему стояла посреди квартиры и, как мелкая идиотка, обнималась со скейтером, все-таки добившимся своего.

Кирилл еще раз коснулся губами виска, заправив мои вьющиеся длинные прядки за уши, и усмехнулся. Я всё-таки осмелилась, взглянула на него и в очередной раз почувствовала прилив непривычной (и, к слову, совершенно глупой!) радости, которая казалась мне совершенно дикой - рядом с этим ненормальным скейтером куда логичнее было бы испытывать подъем наглости и вредности.

- Мелочь, а я и не думал, что ты так легко сдашься.

"Легко"?!

- Я могу передумать и снова сбежать, - совершенно неискренне пригрозила я, понимая, что теперь оторваться от своего личного энергетического вампира у меня не получится. По крайней мере, не сегодня, не завтра, не в ближайшие пару месяцев или даже не в течение нескольких лет. Хотя, конечно, с последним - это уже перебор: думаю, уже через год последняя капля превысит отметку "максимум" в чаше моего терпения. - Признайся, ведь не было никакого плана? Импровизация - это твой конек, Лебединский.