– Нормально, проведет, – уверенно проговорил поручик. – Там его подстрахуют. Командир, что дальше? За Козырем следим?
Щепкин неопределенно пожал плечами. Свое дело они вроде сделали, контакт Козыря вычислили. Теперь его поведут жандармы и проследят до конца. Козыря будут брать на его хате, лежбище уже вычислили. В принципе, работа группы закончена. Но если этот хлыщ – не контакт? Если появится другой? Значит, ждать до упора, пока Козырь не уйдет из трактира.
К столу Козыря подкатил мрачного типа парень, нагнулся к налетчику, что-то сказал. Козырь тревожно кивнул, бросил внимательный взгляд за спину парня. Что-то буркнул. Парень стукнул себя кулаком в грудь, чуть повернул корпус, словно желая сделать жест в сторону, но Козырь его дернул за рукав. Наклонился к Баклану, кивнул на сидящую с ним деваху. Баклан посуровел, встал из-за стола и повелительно махнул девахе. Та покорно поднялась, поджала губы и, гордо вскинув голову, направилась к двери, ведущей к отхожему месту. Подошедший парень посторонился, потом отошел к соседнему столу.
Маневры у стола Козыря Щепкину не понравились. А еще больше не понравились взгляды, которые он перехватил. На них с нескольких сторон напряженно и мрачно смотрели посетители – сплошь молодые мужики, крепкие, битые, с рожами явно не благостными. Да и сам Козырь вроде бы случайно мазанул взглядом по капитану, тут же отвел глаза и нарочито медленно поднес к губам рюмку.
– Нас выкупили, – сказал капитан, – не знаю как.
И тут же перехватил встревоженный взгляд Дианы, которая еще танцевала со своим кавалером неподалеку от стола Козыря. Видать, услышала что-то. Девушка поправила рукой прическу и тронула сережку в ухе – знак тревоги.
– Надо уносить ноги, – предложил Гоглидзе. – Иначе будет свалка.
– Надо! – с досадой произнес Щепкин. – А если это отвлечение?
Гоглидзе пожал плечами. Может быть и так. Если бандиты вычислили офицеров, то могут нарочно устроить потасовку, чтобы прикрыть контакт Козыря с кем-то еще. Или просто дать ему уйти.
Не угадаешь так вот, сразу. А надо соображать, и быстро. Схватка с десятком-другим здоровых лбов капитану не улыбалась. Пока прикрытие с улицы добежит сюда, пока начнет работать… много чего может произойти.
Капитан указал на бутылку и громко сказал:
– Ну, давайте еще по одной, и пора.
И провел ладонями по щекам, словно разминая их. Это был знак готовности к действию.
Гоглидзе разлил по рюмкам воду, с легким прищуром посмотрел на капитана. Щепкин отметил заблестевшие глаза и прищур ротмистра – это у него всегда перед схваткой, сейчас еще руки потрет и шмыгнет носом. Настраивается так…
Гоглидзе неторопливо потер руки.
В этот момент к их столику подкатил шаром молодой паренек с замашками дешевого урки, вертляво склонился.
– Наше вам… с кисточкой… Позвольте за здоровье ваше…
Никто не успел среагировать, как паренек ловко подхватил со стола рюмку Белкина и опрокинул ее в себя. Поморщился, сплюнул.
– Чего это вы сидите как люди, а пьете бурду из лужи?! Нехорошо так… Или в околотке грошей на водку нет? Оголодали, легавые суки?
– Отвали, огрызок! – лениво произнес Щепкин, поджимая под себя ноги и откидываясь назад. – И рот свой закрой, пока леща не словил.
Капитан заметил краем глаза, что из-за соседних столов поднимаются здоровые бугаи, видимо, подельники Козыря, а сам налетчик сунул руку за пазуху.
– Бей легавых сук! – пронзил воздух чей-то визгливый голос, легко перекрывший рулады баяна.
Парнишка сцапал бутылку со стола, взмахнул ей и попробовал зарядить по голове Гоглидзе. Но ротмистр отклонился, пропустил удар мимо, схватил парня за отворот рубахи, резко дернул на себя и ловко перебросил через колено. Парнишка с размаху упал на пол и от дикой боли выгнул спину, заверещав тонким голосом.
– Гаси легавых! – опять заорал визгливый голос.
На офицеров с трех сторон кинулись мужики. У кого-то в руке мелькнул нож, у другого кастет, третий выхватил кистень. Шутить ребятки не собирались.
Щепкин перехватил испуганный взгляд Дианы и ее кавалера. Тот сунул руку за полу пиджака, но вынимать оружие не спешил. Не хотел стрелять в спины людей.
А потом стало не до него. Насели разом с двух сторон, сверкая залитыми водкой глазами, дыша перегаром и перемежая угрозы с матюками. Здоровые, пьяные, разъяренные. Таких ни словом, ни даже выстрелом в воздух не остановить. Только рубить. И без жалости.
Первого капитан встретил ударом ноги в пах, тут же шагнул в сторону, отбил выпад ножом, не успел перехватить руку, отступил, опять отбил удар, ответил сам, сделал захват за отворот пиджака, рванул тело на себя, прикрылся им и шагнул к столу.
Рядом Белкин мощными кроссами свалил двух нападавших, ловко уклонился от удара ногой и дал такого пинка еще одному, что тот отлетел прочь, снося по пути стулья.
Гоглидзе прикрыл тыл столом и встречал налетавших на него ударами ног, а одного самого резвого перебросил через бедро, уронив на упавший стул. Бедолага приложился спиной о ножку и взвыл не своим голосом.
Козырь, видя, что его подручные не смогли свалить легавых, ощерился и потащил из-за пазухи наган. Когда один из легавых открылся, Козырь вскинул револьвер, взял того на прицел и потянул за спуск. На голову вдруг обрушился чудовищный удар. Налетчик рухнул ничком, не издав ни звука. Револьвер выпал из руки и залетел под стол.
Стоявший рядом Баклан изумленно обернулся и увидел ту смазливую бабенку, что плясала со своим хахалем. Только сейчас вид у бабенки был не слащаво-приторный, а разъяренный. А в руке бутылка водки, которой она и свалила Козыря.
– Ах ты, прошмандовка!
Баклан выхватил нож, шагнул к бабенке, но та вдруг неуловимым движением бросила в него бутылку, которая угодила дном в нос Баклану. Верный кореш Козыря от боли вскрикнул и прикрыл глаза. Диана ловким движением выхватила из его руки нож и вогнала клинок точно в сердце налетчику. Этот прием она долго отрабатывала, и сейчас он вышел сам собой.
– Зови наших! – крикнула Диана своему кавалеру.
Тот бросился вдоль столов к дверям, на полпути налетел на какого-то бандюгана, свалил его ударом кулака. Подскочил к дверям, оттолкнул стоявшего возле них бледного полового и дернул за ручку. Двери были закрыты.
Жандарм дернул еще раз, хотел обернуться, чтобы позвать полового, но на его голову обрушился сильный удар. Жандарм успел заметить фигуру полового и пустой графин в его руке.
«Подставился», – мелькнула запоздалая мысль. Жандарм мягко упал на пол, заливая его кровью.
Храп влез в драку, не обращая внимания на сдавленный рев отца. Он хотел лично пристукнуть кого-то из легавых, а лучше двоих. Показать коронный удар кулаком по макушке, чтобы проклятый легаш рухнул бездыханным. Выбрав момент, Храп пробрался к здоровяку, что легко расшвырял двух мужиков, занес руку для удара, но получил такой удар под дых, что едва не потерял сознание. Немного придя в себя, дрожащими пальцами вытащил финку и шагнул вперед.
Диана увидела занесенный нож за спиной Щепкина и едва не закричала в голос. Выхватила спрятанный браунинг и, не раздумывая, дважды выстрелила.
Занесший нож детина замер, неловко повернулся, упал на колени, а потом на пол.
– Сына! – рев Паши-Гуся на миг перекрыл шум схватки.
Он прыгнул к упавшему сыну, попытался поднять, но в этот момент Белкин, который спешил к дверям, сильным ударом отбросил Гуся в сторону. Тот упал, отбил руку, резво, по-молодому вскочил на ноги и бросился на Белкина.
Поручик нанес апперкот, добавил левый боковой, и Паша– Гусь вновь оказался на полу.
Белкин подскочил к дверям, перепрыгнул через лежащего жандарма, толкнул двери. Те не поддавались. Шустрый половой закрыл их на замок. Снаружи кто-то шарахнул по ним раз, другой.
– Отойдите! – крикнул Белкин и достал пистолет.
Два выстрела вынесли замок. Белкин саданул по дверям ногой, отступил в сторону и повелительно крикнул:
