- Повторяю: ты сильно его любишь?

- Откуда я знаю! Я постоянно задаю себе вопросы, Рита. Я всю свою жизнь спрашивала

себя, что я чувствую, и , в конце концов, это ни к чему не привело. Так что я не знаю, что это, хочу просто жить.

- А он такой же болван, как и ты?

- Этого я тоже не знаю, а его не спрашиваю. Он говорит, что любит меня, и скучает, если

не со мной. Но все случилось так быстро, что я не очень хорошо понимаю, что означают эти слова. Иногда мне хочется сказать ему, чтобы мы остановились, не рисковали, чтобы сели и подумали, что творим черт знает что… Ведь любовь сначала кажется безвредным дельфином, а на самом деле, это акула, которая пожирает сначала твои ноги, потом сердце, потом голову и душу. Эта акула пожирает тебя целиком с потрохами, ничего не оставляя от тебя…

- Ната? – вдруг услышала я голос Риты.

- Что?

- Не знаю, я разговаривала с тобой, ты сказала “ой!” и сразу замолчала. Я испугалась, как

бы ты не шмякнулась в обморок прямо посреди зала…

- Нет, дурочка, просто я прикусила язык и не могла говорить.

- Ладно, мы договорились, или как?

- Все в порядке, через полчаса я буду готова.

Когда я ждала лифт, пришло сообщение от Мауро: “Не сходить ли нам завтра в кино? Там

крутят “Акулу”.” Ха! Вот так шутка! Об акуле. С выдумками пора кончать. Мауро пригласил меня в кино, но я ответила, что фильм выберу сама.

Глава 7. В кино

Я едва успела просмотреть в газете киноафишу – на работе у нас нет времени даже вздохнуть. Насвистывая, я вышла из агентства и, в итоге, так быстро добралась, что, оказавшись у дверей кинотеатра, не знала, что делать. Даже очереди вза билетами еще не было. Я посмотрела афиши фильмов, идущих в разных залах и подошла к кассе.

- Два билета в первый зал.

- Семнадцать евро.

Я заплатила, и кассирша протянула мне билеты через маленькое окошечко. Два билета. Пару. Один для парня, второй для меня. Парень, который ни друг, ни приятель, ни брат. Это Мауро. И девушка – я. Мауро и я. Внезапно меня бросает в жар, и я слегка обмахиваюсь рукой.

- Салют! Давно ждешь?

- Привет, Мауро. Ну, минут десять..

- Зашибись, у тебя уже есть билеты? – спросил он.

- Да, отхватила. Хочешь, чего-нибудь выпьем, еще рано.

- А во сколько начало?

- В восемь двадцать, – я взглянула на часы.

- О'кей. Куда пойдем?

- Ниже по улице есть несколько неплохих местечек.

- Тогда идем.

Мы спускались по лестнице с площади Кубов на улицу Мартин де лос Эрос, и Мауро взял меня за руку. Сначала я подумала, что он поддержал меня, чтобы я не упала. Но вот уже и все ступеньки закончились, а его пальцы все еще переплеталась с моими. Я смешалась и не знала, что делать: то ли крепко сжать его руку, то ли оставить свою вялой и безжизненной, то ли нежно приласкать его большим пальцем. Короче, под властью сомнений я высвободила свою руку. Мауро ничего не сказал, словно я не испортила его планы. “Идти за ручку? Мы, что же, по-твоему, жених с невестой?” – думала я. Он продолжал спокойно идти, а когда мы вошли в бар, обнял меня за талию и шепнул на ухо:

- На какой фильм ты меня поведешь?

Прежде чем я успела ответить, Мауро, вдохнув исходящий от моей шеи аромат, слегка куснул меня за мочку уха.

- На тот, что победил на фестивале “Сандэнс”... – ответила я, возвращая поцелуй.

- “Сандэнс”?

(Не думаю, что он когда-нибудь слышал о нем.)

- Это фестиваль Роберта Редфорда?

(Ух ты, уже лучше!)

- Да, фестиваль, конечно, не его, но Редфорд его основал.

- Ну, хорошо.

Мы попросили пару пива и чипсы с салатом из авокадо, рассказали друг другу, как прошел день. Потом еще несколько раз взяли по пиву и, когда, наконец, попросили счет, оказалось, что прошел почти час. Мы едва успели прибежать к началу сеанса и уселись, когда уже начинали анонсировать другие фильмы.

- Слушай, – прошептал мне на ухо Мауро, – часом, не оригинал ли фильма будет?

- Что?

(Я плохо его расслышала, точно.)

- Не оригинал ли фильма это будет, а?

(Ну, конечно, я расслышала.)

- Да, Мауро, это оригинал.

- Серьезно? Да, ладно, шутишь!

- Ха, парень, не могу в это поверить... ты смотришь дублированные вильмы?

- Малышка, не могу поверить... неужели ты будешь читать весь фильм?

(О, Боже, он касается моих волос.)

- Знаю я вас, Ната, хитреньких. Сначала читаете весь фильм, половину не понимая, а потом говорите на великолепные фильмы, что они чушь, потому что ничего не поняли.

(Вот уж нет. И не трогай мои волосы.)

- Послушай, говори тише.

- Но, ведь фильм еще не начался!

- Конечно, только люди хотят посмотреть анонсы.

- Б-ли-и-ин.

Я тоже так думаю. Блин. Выходит, ему не нравится кино. Ну хорошо, пускай, кино ему нравится, но не нравится то, которое нравится мне. Подумать только, что он оказался невежей. Хотя, понятно, что у него тоже могут быть свои вкусы, отличные от моих. Нет проблем! В конце концов, я его совсем не знаю, не знаю, какой он. У меня нет ни малейшего представления, о чем он думает, за кого голосует, как живет. До этого момента я была с ним только в постели. А, как говорится, постель и кино – разные вещи. В постели мы – два существа, находящиеся в центре своего микроскопического мирка, в котором нет даже одежды. В нем все легко, все возможно. Но, когда ты вылезаешь из постели и, особенно, когда выходишь из дома, мир становится огромным. И в нем ты должен открывать для себя этого человека час за часом, минута за минутой, наблюдая, как он устраивается в этом мире, хотя до этого момента ты управлял им, как хотел. В мире, в котором ты вдруг появляешься рядом с кем-то, кто до этого момента тоже делал все, что заблагорассудится. И понимаешь, что его тоже не волнуют мои вкусы. Классно!

- Ната...

- Что?

- О чем ты думаешь?

- Ни о чем, я смотрю фильм.

- Не смотришь. Ты ушла в себя.

- Нет, смотрю.

- Но не видишь. Смотришь, ничего не понимая?

Когда мы вышли из кино, я сказала Мауро, что не могу остаться на ночь у него, потому что

завтра мне нужно очень рано вставать. У шефа – видеоконференция с какими-то берлинскими партнерами, и он хочет, чтобы я тоже была на ней. Ночью я должна к ней как-то подготовиться. Все это правда лишь отчасти. Правда в том, что я должна рано вставать, а ложь в том, что нет никакой конференции. Мне вдруг расхотелось спать с Мауро. Без каких бы то ни было на то причин, не из-за кино. Вроде, ничего не случилось, просто пропало желание, и я пошла домой.

Я листала в гостиной какой-то журнал, когда почувствовала, что кто-то открывал на кухне

холодильник. Я пошла посмотреть, кто это был.

- Бето?

- Привет, Ната.

Как ни в чем не бывало, Бето доставал из формочки лед, чтобы положить его в бокал.

- Что ты здесь делаешь?

- Просто нахожусь.

Последний раз он приходил ко мне домой, когда я еще не встречалась с Мауро.

- Что у тебя с Мауро? – спросил Бето, ставя бокал и мне.

- Ничего.

- Ничего?

- Ничего, а почему ты об этом спрашиваешь? – мы пошли и уселись на диван в гостиной.

- Я заметил, что в кино ты держалась как-то напряженно. Ты была как будто немного

разочарована тем, что он оказался другим, отличным от…

- Отличным от кого?

- От тебя, от меня, от нас.

- Бето, не смеши меня. Мы уже давным-давно не живем вместе. Мне кажется неправдой,

то, что это говоришь мне ты.

- Не знаю… – продолжил он, словно не слыша меня. – Ты, как будто, спрашиваешь себя, а

любовь ли это, то, что ты чувствуешь. По ходу, ты опять собираешься терзать себя тем, что будничная жизнь одержит над тобою верх.

- Зачем ты говоришь мне все это, Бето?

- Да потому что вечно с тобой одно и тоже.

- А тебе-то какая разница? Разве я спрашиваю тебя, а сам-то ты любишь, или тебе уже скучно с той девочкой с работы, до потери разума вскружившей тебе голову? А может ты до чертиков устал, не высыпаясь по ночам, потому что твой ребенок плачет? Разве я спрашиваю, похожа ли твоя теперешняя жизнь на ту, о которой ты мечтал, а? Разве я когда-нибудь спрашивала тебя об этом? Ответь.