офицер того полка, в котором предстоит служить казаку. Нас, новобранцев, прибыл принимать подъесаул Плешаков - человек в летах, спокойный и вежливы? в общении с казаками. После разных формальностей мы

погрузились в вагоны на ст.Каменская. Отдельно погрузили и наших лошадей по 8 в од лн вагон.

В городе Киеве, куда прибыл наш состав, мы задержались на два часа, здесь для нас был приготовлен обед. Дальше наш путь лежал через гХолм

на Замостье. От Холма до Замостья мы сделали три перехода, а перед

самим Замостьем новобранцев встречал полк в полном составе с духовым оркестром. Командир разрешил прибывшим на службу встретиться

со своими родными, знакомыми станичниками из полка, а далее мы вош-

пи в город с музыкой (Подготовил В. Федичев).

ОБРЯДЫ, ТРАДИЦИИ

И ФОРМА ОДЕЖДЫ

КАЗАКОВ СТАНИЦЫ ЛУГАНСКОЙ

СВАДЬБЫ

Среди многочисленных, ярких и красочных обрядов донских казаков особое место занимает

свадьба. Ма протяжении многих веков формировались содержание и ритуалы бракосочетания;

расширялся круг обычаев и поверий в этом немаловажном событии в жизни казачества. На заре

своего становления и развития донские казаки,

почти всю свою жизнь проводя в стычках и сражениях с многочисленными врагами, постоянно

подвергали себя опасностям, - поэтому заботам

о сохранении рода, связанным с ними ритуалам создания новой семьи, бракосочетанию, они придавали первостепенное значение.

Вначале это был очень упрощенный обряд. По свидетельству историков В.Д.Сухорукова и Е.П.Савельева, происходило это следующим образом: жених и невеста, желающие вступить в брак, приходили вместе с родственниками на майдан, - площадь, где собирался круг. Осенив себя крестным знамением, они кланялись на все стороны. Затем жених, назвав

невесту по имени, говорил ей: «ты будь мне жена». Невеста, поклонившись жениху, в знак подчинения, в нош, говорила ему: «а ты будь мне мужем». После этого они целовали друг друга и атаман, старшины и все собрание поздравляли молодых словами: «В добрый час!». На этом весь

обряд и заканчивался.

Подобная простота и публичность в его совершении обуславливались

не только длительным отсутствием на Дону церквей, и малочисленностью священнослужителей, но и, по свидетельству некоторых историков, этим регулировался весь объем семейно-брачных отношений. Все казачье сообщество узнавало, чьей супругой стала конкретная женщина, насколько достоин заключенный союз… Круг как бы признавал за женщиной вступление в казачьи ряды. (Напомню, в те давние времена на Дону

в значительной степени преобладало мужское население, 1/1 казаки чаще

всего женились либо на новопришлых, либо на привезенных из-за моря

полонянках. И только у следующих поколений на Дону девочки рождались

«природными» казачками). Она могла рассчитывать на помощь круга в

житейских неурядицах: от повторного выхода замуж, в случае гибели мужа, 206

- до материалы*эй помощи детям…. Бракосочетание на кругу давало новый статус самому казаку. Он становился семейным и должен был воспитывать достойную смену себе и братьям по оружию.

С появлением на Дону вначале первых часовен, при них постепенно

стали совершать обряд бракосочетания по церковному уставу, и к середине XVIII веха он стал повсеместным. Однако, по утверждению Е.П.Саве-

льева, наряду с этим, сохранялся и старинный обычай бракосочетания

на кругу или, погже, на станичном сборе. Причем эти обряды не мешали, а лишь дополняли друг друга. В дальнейшем свадебный обряд «обрастал» все новыми бытовыми деталями, и в конце концов он принял те формы, которые нашли свое отражение в материалах известного собирателя

обрядов и песенного фольклора донских казаков. А.М. Листопадова (конец XIX - начало XX вв.). По его утверждению, в наиболее полном объеме

свадьба игралась на Дону в 40-х-70-х годах XIX века, затем уже наблюдается сокращение старинных обрядов и бракосочетание велось только по

церковному уста зу.

Казачья свадьба, что вполне естественно, органически впитала в себя

элементы русских и украинских обрядов, поэтому, по А.Савельеву, некоторые донские свадебные обряды и песни сходны с русскими и украинскими, причем руссе ое влияние было более всего на Верхнем Дону, а украинское— на Нижнем Дону и Северском Донце. Однако, особенности казачьей

жизни внесли много нового и своеобразного в донскую свадьбу, поэтому, наряду с некоторым сходством, она имела немало коренных отличий как

от русской, так и от украинской. К тому же, свадебные обряды даже на самом Дону в разных местах отличались друг от друга. По свидетельству историка Н.И.Красно за, обряды Хоперского и Усть-Медведицкого округов отличались от обрядов 1-го и 2-го Донских и Донецкого округов, и т.д.

Донская свадьба, по мнению фольклориста Г.В.Головачева, являла собой впечатляющее и волнующее, яркое и красочное действо, в котором

все было поэтично и совершенно по форме и содержанию. Свадебная игра

содержала в себе все драматические элементы от клоунады до трагедии

и была близка к казачьему народному театру. Она являлась «школой общественных и бытовых взаимоотношений, этических и эстетических устоев

общины».

Приступая к работе над данной темой, мы ставили перед собой задачу не просто дать общую характеристику донской свадьбы, а показать, как

игрались казачьи свадьбы у нас здесь, в станице Луганской и на хуторах, с учетом местных особенностей (здесь имеются в виду те детали, о которых не упоминается ни у Листопадова, ни у других авторов). При этом нужно заметить, что и общий план свадебного действа, и последовательность

обрядов, приводимые в различных источниках, в общем-то схожи между

собой, что лишний раз говорит в пользу того, что донское казачество представляет собой сложившуюся этническую общность, со своей самобытной

культурой.

Основу приведенного ниже материала составили воспоминания Богдановой Евдокии Трофимовны, ее сестры Демидовой Александры Трофи207

мовны и других жительниц станицы Луганской, а также матери автора, Че-

репахиной Анны Павловны из с. Чугинка (бывш. х. Верхне-Чугинского). Кро-

ме того, какую-то роль здесь сыграли и личные впечатления от сохранившихся старых обрядов, которые автору этих строк приходилось наблюдать

на свадьбах в детские годы.

Итак, более или менее, полная картина казачьей свадьбы в станице

Луганской и ее окрестностях выглядела так:

СМОТРИНЫ. В дом будущей невесты приходили родители жениха со

сватом или свашкой и самим женихом. Инициативу брал в свои руки сват, -обычно это был речистый и находчивый казак, -ведя разговор о причине

своего визита. Сначала говорили о здоровье, о погоде, о видах на урожай, о службе и т.д. Затем сват переходил к делу:

- Вот, Петро Михайлович, приехали мы на вашу дочку поглядеть, и жениха с собой взяли, может понравятся один одному, тогда и дело будем

гутарить. Во время этого разговора невеста находилась в соседней комнате.

Если родители были не против показать «купцам» «товаэ», ее звали к

сватам. Невеста входила, кланялась гостям. Жениха ставили рядом с ней

и спрашивали:

-Нравится тебе жених? (Часто бывало, что молодые до этого даже не

были знакомы, так что на размышления у них было очень мало времени). Невеста отвечала:

- Из воли вашей, папенька и маменька, не выхожу.

Затем спрашивали жениха, нравится ли ему невеста.

- Нравится,- отвечал жених.

После этого молодых отправляли в другую комнату, чтобы они поближе познакомились.

Если родители невесты давали свое согласие на свадьбу, то сват вынимал и ставил на стол бутылку и калач со словами:

-Примите нашу хлеб-соль!

Мать невесты приносила свой хлеб и отдавала его на рушнике сватам.

Обменявшись хлебом, сваты выпивали за успех дела и приглашали родителей невесты на «отядины», т.е. посмотреть подворье и хозяйство жениха, где суждено будет жить их дочери. С этого момента родители жениха и невесты считались сватами. На оглядинах обычно и договаривались