Раздумывая об орудии мести, Луна повела глазами вокруг себя. В оконное стекло с басовитым гудением бился мохнатый шарообразный шмель.

– Гарус ахар! – тихо произнесла Луна, и полосатое насекомое, раздувшись, понеслось прямо на ксалема, угрожающе выставив свое острое и твердое, как шило, жало. Мальчик, азартно блестя темными глазами, выжидал, направив на шмеля свое бликующее круглое зеркальце. Взглянув в глаза Хейвуса, Луна вдруг ясно увидела, что случится через пару секунд: у летящего насекомого вспыхнут и моментально сгорят крылышки, и тот камнем упадет на пол… Луна вскочила, и дернула на себя створку окна:

– Умпато!

Вжих! – шмель, совершив крутой вираж, вылетел наружу.

– Вот, молодец, что окошко открыла, а то его жужжание уже действует на нервы, – неожиданно похвалила ее учительница.

– А можно я расскажу по войну богов? Про Великую битву Ксенона и Северины? – Хейвус вскочил и торопливо, пока жрица Мариэль снова не вызвала отвечать Луну, выкрикнул. – Это все из-за возлюбленной Ксенона, простой электианки Кары! Это из-за нее Ксенон стал наращивать плоть, а затем ослабел и стал терять свою магическую силу!

– Это еще наукой не доказано, – вдруг испугалась Мариэль. – Это только версии! Садись, Хейвус!

– А мои родители погибли в той войне, – печально сказала Луна. – Они были на стороне Северины…

– И мои тоже бились за Северину…

– И мои погибли…

– Я тоже потерял родителей в той войне.

– А я своих никогда не видела… – горестно сообщали о своих потерях адепты магической школы.

– Эта война была неизбежна. Все знают, что Ксенон вел алькоров по пути деградации! И поэтому мои родители тоже сражались за Северину, но они выжили… – тихо сказал крылатый мальчик из расы ксалемов.

– Юные алькоры! Это, конечно, очень печально… что ваши близкие не вернулись с той страшной битвы богов. Чтобы темные времена не повторялись, что вы должны делать?

– Совершенствовать себя!

– Не лениться!

– Не быть злыми и эгоистичными!

– Все верно! А моя задача, как Вершителя, состоит в том, чтобы помочь каждому из вас научиться слышать богиню творения Северину. И стремиться к созиданию, а не к разрушению. – подытожила Мариэль высказывания своих воспитанников.

В перерыве между спаренными уроками к Лунаэль подошел мальчик – ксалем. Пригладив свои блестящие черные волосы, волнами спадающие к нему на плечи, Хейвус спросил:

– А ты как узнала, что я собираюсь делать с твоим шмелем?

Луна пожала плечами.

– В принципе, об этом можно было догадаться. Но я почему-то это увидела.

– Ты телепат?

– Нет.

– Способности надо развивать. Так Вершительница Мариэль говорит. – Помолчав, Хейвус темной рукой дернул ее за пушистый платиново-белый завиток на виске. – Красивая масть! А почему ты их не отращиваешь?

Лунаэль мотнула головой:

– Мешают же. И жарко.

– А я свои волосы никогда не буду стричь. А когда вырастут вот досюда, – он показал ребром ладони чуть ниже плеч, – буду в косу заплетать. Больно было, когда я в тебя огненных бабочек метал?

– Немножко, – призналась Луна.

– А ты добрая! Шмеля пожалела… А я вот злой. Вершительница Мариэль говорит, что плохие черты надо искоренять в себе. Алькор должен постоянно самосовершенствоваться.

– А ты ей веришь? – удивилась Луна.

– Конечно. Она же главная по Зеркальному Лабиринту, и зеркала ее слушаются. А зеркала всегда за справедливость. И никогда не врут, – убежденно сказал он.

Лу едва дождалась большой перемены после окончания пары, и ноги сами понесли ее в одно из самых заманчивых мест академии – в лабораторию профессора Фатэна. Мариэль ничего не сказала, только проводила ее неодобрительным взглядом, каким провожают бестолковых и упрямых учеников.

– Дядя Фат? Дядя Фат! Ой… профессор Фатэн! Вы тут? – Луна, спотыкаясь о пустые ящики и клетки, пробиралась вглубь лаборантской.

– Это ты, Лу? Как настроение? – рассеянно откликнулся рыжеволосый мужчина, и тут же забыв о ней, забормотал: – Так-таак… Альон и крылья феникса станут зелеными… Ох, незадача… Ума не приложу, как могло случиться, что коричневая коабра стухла. Как я теперь приготовлю фрезь?..

– Дядя Фат, вы же дадите мне ключи, правда? Я немного похожу по саду, ладно? – заговорщицким тоном попросила Луна.

– В шкафу, как обычно, – промычал профессор, не поднимая головы, и непонятно в какую сторону махнул рукой. – Ну вот, теперь зелье придется варить заново, – огорченно произнес он.

Забрав ключи, Лу выбежала во двор и направилась прямиком к огромному вольеру, где обитали редкие диковинные звери, созданные Матерью Севериной, а также штучные экземпляры животных, выведенные селекционным путем в лаборатории профессора Фатэна. Девочка отперла ворота и с любопытством оглядела кустистые окрестности парка. И куда все попрятались? Луна привычно издала клекающе-призывной посвист, сообщающий зверю, что она ищет его. Из-за куста выглянула черная голова с круглыми желтыми глазищами и торчащими, как антенны, непрерывно вибрирующими, одиночными усиками. Его необычные перепончатые уши, странным образом, походили на маленькие крылья. Диковинное животное размером чуть больше лошади ответило Луне низкими клекающе – мурлыкающими звуками.

– Я поняла тебя: ты меня приветствуешь и говоришь, что ждал меня, не так ли? – спросила Лу, и когда грифон, с мурлыканьем завибрировал усами, ласково погладила его чернявую голову.

Подозревая, что Луна не собирается возвращаться на занятия, Мариэль дала детям задание и отправилась на поиски своей нерадивой ученицы.

– Ну я ей покажу!.. Фат! Опять ты отпустил ее одну?! Я же просила тебя не оставлять ее без присмотра! Это может быть опасно, она даже не знает, как обращаться с этими дикими зверями. Тем более с грифонами. А Темные вообще агрессивны и недоверчивы.

– Ну не такие уж они дикие и кровожадные, как ты думаешь, – спокойно отозвался Фат, не прерывая своего занятия.

– Как ты можешь быть таким безразличным! – опять возмутилась Мариэль. – Она гуляет не по зоопарку, где зверей для безопасности содержат в клетках! Твои экзоты расхаживают по вольеру без ошейников и намордников. Ты еще сам в полной мере не изучил их повадки и не знаешь, чего от них ожидать, а ребенка впустить к ним не побоялся!

– Да не впускал я ее в вольер! – оправдывался профессор Фатэн. – Я даже не видел ее сегодня. Может она сама прошла к зверям, она ведь знает, где ключи.

– Ты что показал ей, где висят ключи от вольера? Значит, в следующий раз их надо спрятать! – и Мариэль, схватив профессора за рукав, потянула его за собой к парку с животными. – Лунаэль! Непослушная девчонка! – сердито позвала она племянницу, оглядывая заросли кустарников.

– Ой, вы как раз вовремя! Дядя Фат… – тут же радостно отозвалась Луна.

– В учебное время – профессор Фатэн, – не унималась Мариэль.

Затрещали, раздвигаясь, высокие кусты, и из них вышел зверь с мощными львиными лапами и кожистыми перепончатыми крыльями, как у летучих мышей. Из пышной угольно-черной гривы торчала усатая морда, похожая на кошачью, с огромными желтыми глазами. Вцепившись двумя руками в перьевое жабо грифона, на спине его сидела сияющая Луна.

– Дядя Фат, а можно мы сегодня с Рагоном, немножко полетаем? Ну, пожалуйста, – умоляюще попросила она.

– Хорош! Видят духи, исключительно хорош! Моя селекционная удача – грифон «Полночь»! А глаза, как две зрелые луны, сияющие в ночи! – невольно залюбовавшись, горделиво произнес профессор. – Полетать? А почему бы и нет? – Фатэн похлопал Рагона по лоснящейся вороной шкуре и тут же деловым тоном предложил. – Но для начала, я думаю, неплохо было бы уздечку на него надеть, чтобы тебе было за что подержаться, и удобное седло смастерить, что ты не свалилась.

Тут Мариэль очнулась от ступора.

– Луна, как же ты на него залезла, девочка моя? Слезай, не бойся, мы тебя подхватим, – дрожащим голосом проговорила она. Убедившись, что племянница не собирается спускаться вниз, сердито упрекнула ее. – Ну что же ты делаешь, а? Тут же опасно! Это далеко не домашние, а совершенно дикие звери! Они могут напасть на тебя!