Два полухора развернулись и встали друг против друга по сторонам площадки.

запел женский полухор.

ответил мужской полухор.

пел женский полухор.

ответил мужской полухор с новым увлечением.

— Солнце, жги! — подхватили оба хора вместе. Началась брачная пляска, стена против стены. Стена мужчин наступала стремительно, как будто в атаку шла, подходила так близко, что их горячее дыхание обдавало женщин, потом отступала обратно. Женщины плясали на месте, чуть перебирая ногами, и с вызывающей улыбкой посматривали на мужчин.

Первым вышел вперед для брачного бега Альф Быстроногий. Первый начинающий должен был отличаться особенным проворством.

Женщины тоже выставляли самую быструю, и делом мужской чести было догнать и схватить ее как можно быстрее.

Альф сбросил пушистую шкуру на землю и запел, вызывая себе брачную пару:

Он поднял вверх оба указательные пальца, изображая ими рога:

пели женщины.

запел мужской полухор.

пели женщины.

пели мужчины.

Это была явная насмешка, ибо Пенна Левша была женщина в летах и не могла составить пары для буйного Альфа.

— Не возьмем, не возьмем, — возражали мужчины.

— Асу дадим, Асу, Асу, — лукаво пели женщины. Аса и Пенна были соперницы и стоили друг друга.

— Не возьмем, не возьмем, не возьмем…

— Эллу дадим, Эллу, Эллу…

И вдруг торопливая Элла выскочила вперед и быстро пробежала мимо Альфа, проворная, как белка.

Альф бросился за ней, протянул руки и чуть не схватил ее, но Элла увернулась и скользнула в сторону. Они обежали площадку по внешнему кругу, и когда Альф снова готов был схватить Эллу, она уже добежала до женской половины.

Женский полухор разбился и построился двумя рядами в виде узкого коридора. В руках у женщин очутились ремни и прутья, до того невидимые.

Элла прыгнула в этот коридор, как мышь в нору. Альф ринулся за ней, как хорек за мышью.

— Не дадим, не дадим, — пели женщины.

Ремни и прутья в такт пению опускались на обнаженную спину Альфа и оставляли на ней красные следы, но он не обращал внимания на удары. Его глаза были прикованы к белому телу, маленькому и округлому, плотному и проворному, мелькавшему впереди. Он проскочил сквозь женский строй и кинулся за беглянкой.

Второй раз пробежала Элла по кругу и опять увернулась от Альфа и скользнула в коридор. Альфу пришлось пройти сквозь строй вторично.

Его спина вздулась от ярких рубцов. Рисунки на груди стерлись от жаркого пота. С левого плеча, от какого-то удара, особенно жестокого, брызнула кровь. Но он проскочил сквозь женский строй, как змея сквозь сухие листья, и в три пряжка снова догнал Эллу. Она увернулась, но неудачно, и чуть не упала. Он подхватил ее налету. Поднял вверх и стиснул изо всей мочи. Элла взвизгнула от боли. Объятия Анакских охотников были опасны даже для барсов. Но женщина, пойманная в кругу, была добычей, и с ней следовало поступать так же, как и с подлинным зверем.

— Взял! — крикнули мужчины.

Альф выпустил Эллу и поставил ее на брачную шкуру. Она посмотрела на него лукавыми глазами.

Женщины смеялись. В сущности трудно было судить, кто быстрее: Альф или Элла. Это была известная женская уловка: на третьем перебеге уступать желанному, а от нежеланного уходить всеми правдами и неправдами. На перебеге составлялись брачные пары, но редко это случалось против выбора и желания женщин.

запели снова женщины.

Из мужских рядов одновременно выдвинулись вперед двое. Map и Несс. Они остановились в нерешительности, только обменялись горящим, ненавидящим взглядом.

пели женщины лукаво.

Многие смеялись. История Дины и двух влюбленных была хорошо известна всем. Общественное мнение женского лагеря порицало Дину, но только не в эту минуту. Это была минута женского счастья, высшего торжества, свободного выбора и господства над мужчинами.

Map передернул плечами и решительно двинулся вперед. Несс даже зубами заскрежетал от злости, но посмотрел по сторонам, на лица товарищей, и покорился. Все знали, что Map быстрее и проворнее. Ему надлежало на этой площадке выступить первому.

запел Map, —

— Дину дадим, Дину, Дину, — пели женщины.

Дина вышла вперед и стала перед Маром. Лицо ее было спокойно, коварно, загадочно. Но все мускулы ее тела трепетали. И непроницаемые серые глаза чутко подстерегали каждое движение противника.

В рядах мужчин раздался шепот и замер. Дина была одета с нарушением всех традиций и даже приличий. Волосы ее не были заплетены в косы. Они были собраны на темени в трубку и кончались султаном по-мужски. Но только ни у одного мужчины не было такого пышного, мягкого, ровно расчесанного султана. Он реял над ее головою, как знамя. Волосы Дины были украшены орлиными перьями. Ей пригодился орел, которого она убила налету в голодный вешний день.

На плечах ее был плащ из шкуры матерого волка, светло-серого, почти белого. Его огромные зубы скалились за ее ухом, уши торчали, как будто у живого. Такой плащ с головой и зубами носили только мужчины. В каждой складке этого плаща и в каждой пряди темных волос и во взгляде серых глаз сверкал вызов мужчинам, неукротимый и задорный.

Map простоял несколько секунд, собираясь с силами. Дина была перед ним, но он знал по опыту, что Мужененавистницу на брачном празднике труднее схватить, чем поймать ужа голыми руками за хвост.

Оба они стояли и следили друг за другом, как волк и куница на травле в старинной сказке Анаков. Наконец, Map сделал движение, и оба сорвались с места и помчались, как ветер.

Дина бежала мелкими, ровными шагами, но так быстро и плавно, как будто она летела, не касаясь земли. Map мчался ей вслед большими прыжками. Но когда он прибавлял ходу, Дина тоже ускоряла свой плавный бег, и расстояние между ними не изменялось. Со стороны казалось, будто она ведет его за собой на невидимой веревке. Они пробежали по кругу, обогнули мужчин и вернулись назад. И, перебегая вторично через брачную площадку, Дина попутно толкнула ногою брачную шкуру Мара, пышный мех черной речной выдры, которую он изловил руками на льду над самой прорубью, благодаря своей ловкости и быстроте. Шкура подскочила вверх и свернулась в комок.

— Го! — крикнули женщины, увлеченные этой новой дерзостью. Несс посмотрел на подбегавшего соперника угрюмым взглядом.