Лидеру Украинской организации националистов С. Бандере на Западной Украине установлено уже более трех десятков памятников и мемориальных досок. Главнокомандующему Украинской повстанческой армией Р. Шухевичу — по меньшей мере 12. Точно уже трудно подсчитать.
Все это стало возможным в результате введения в «оранжевую» власть Украины (при непосредственном участии западных спецслужб) людей антироссийского по определению типа — родственников и идеологических наследников тех, кто сотрудничал с фашистской Германией. Задача «оранжевых» состояла в том, чтобы легитимизировать радикальные националистические и нацистские силы, сделав их полноправными участниками политического процесса, попытаться перевоспитать население в проамериканском, пронатовском, антироссийском духе, выстроить политическую, экономическую, военную, общественную инфраструктуру, которая способствовала бы вступлению страны в НАТО.
ФОТО 20. В то время как недобитые националисты прятались в схронах, их «вождь» С. Бандера отдыхал во Франции
Сегодня Украину трудно сравнить с какой-либо иной страной. Нигде в мире открыто не действуют партии и движения фашистского толка, нигде не возвеличивают фашистских лидеров, нигде не называют улицы и площади именами, например, Гитлера или Гиммлера. Однако на Украине существует практика присвоения улицам имен Бандеры, Шухевича и т. п., хотя они были представителями украинского фашизма, организаторами и участниками человеконенавистнических преступлений.
Сейчас много говорят о войне украинских националистатов с фашистской Германией. Но в архивах Германии «война» с ОУН-УПА не зафиксирована. Впрочем, не исключено, что «уписты» считают такой «войной» свой «бесстрашный» грабеж немецких обозов и складов, когда гитлеровцы терпели одно поражение за другим в боях с Красной Армией. Именно это они сейчас называют борьбой с нацистской Германией. Ведь ни одного серьезного сражения УПА с вермахтом история не знает, да и городов они не освобождали. Вот что ответил Институт современной истории в Мюнхене: «приблизительно летом 1943 года войска УПА начинали атакировать (орфография оригинала сохранена) тыловые учреждения вермахта, взяли немецкие пленные и убили несколько солдат, хотя в большинстве случаев немецких пленных отпустили»[106].
Военно-историческое научно-исследовательское управление в Потсдаме ответило: «К сожалению, не нашли никаких сообщений о потерях вермахта из-за национально-украинских организаций Бандеры и от ОУН-УПА». Это у пунктуальных-то и точных немцев![107]
И позволила бы фашистская Германия иметь у себя в тылу вооруженные формирования УПА, которые боролись бы против нее?
Исследования свидетельствуют, что УПА, собственно говоря, сражалась не с вермахтом, а с советскими партизанами и Красной Армией. Бандеровцы «воевали» с мирным населением, осуществляя жесточайший террор по отношению к нему. Цифры показывают, что от рук ОУН-УПА в 1943–1944 годах на Волыни и Галиции мучительной смертью погибло как минимум 120 тыс. польского беззащитного населения. Украинского населения погибло не менее 80 тыс. человек. Только за 10 лет после окончания Великой Отечественной войны националисты убили более 30 тыс. мирных жителей, в том числе 2 622 партийных работника и активиста, 582 председателей сельсоветов, более 1 930 учителей и врачей. Кроме того, от их рук погибло около 25 тыс. военнослужащих Красной Армии и внутренних войск, пограничников, бойцов истребительных батальонов, чекистов и милиционеров[108].
Многочисленные документы говорят о том, что лидеры ОУН-УПА, как и их «свідомі»-предшественники, были немецкими марионетками, которых использовали в большой военно-политической игре против Советского Союза. Следует также отметить, что в УПА православных практически не было, даже на Волыни. Им не доверяли и их уничтожали. Ядро этой организации составляли униаты. На протяжении всего времени своего существования ОУН-УПА не проводила самостоятельной политики, будучи инспирированной разведками других государств — сначала Германии, а затем — США и Англии. Им поставлялось оружие, направлялись радисты и связные.
Если посмотреть места дислокации УПА в 1943–1944 годах, то становится видно, что это были железнодорожные узлы и стратегически важные для немцев центры, где происходила борьба с советскими партизанами. Именно для этого немцами и была создана УПА. Основу ее составляли военнослужащие-украинцы немецких вспомогательных полицейских частей, что никогда не отрицалось самими оуновцами.
Их как раз и создали для того, чтобы использовать против всего советского. В западных планах по расчленению Союза и использованию для этого националистов-украинцев ничего принципиально не изменилось: русофобская истерия продолжается.
Так в газете «Нью-Йорк тайме» сын Збигнева Бжезинского — Ян Бжезинский посоветовал Обаме не отказываться от «видения единой, свободной и безопасной Европы» с «возможным членством Грузии и Украины в НАТО и ЕС». Тот факт, что большая часть населения Украины выступает против членства в НАТО, во внимание не принимается. По мнению наследника династии Бжезинских, значение имеет мнение меньшинства. Отказ от такого видения «подрывает интересы тех в Грузии и на Украине, кто видит свое будущее в Европе. Он укрепляет стремление Кремля к сферам влияния…»[109].
Заявление о том, что Киев видит свое будущее в Европе, справедливо отчасти, ибо Юго-Восток страны не видит свое будущее без Российской Федерацией, ибо здесь достаточно тесны экономические и исторические связи между Россией и Украиной, чья столица Киев, как говорил князь Олег, была «матерью городов русских». Однако семья Бжезинских происходит из Галиции, части Западной Украины, которая когда-то принадлежала Польше, а сейчас представляет собой центр антироссийского меньшинства. Американская внешняя политика слишком часто попадает под влияние подобного иностранного соперничества, о котором подавляющее большинство американцев абсолютно не в курсе[110].
США продолжают яростно настаивать на своих интересах на территории прежнего СССР. Нынешняя их позиция — это рецепт начала войны с Россией.
История повторяется. В Вене, как мы отмечали, австрийские власти в свое время устроили показательный судебный процесс по обвинению в государственной измене, на котором судили активистов галицко-русского движения (от депутатов парламента до простых крестьян). Весьма своеобразно толкуя «украинство» и противопоставляя русских и украинцев, в числе «доказательств» измены обвинители указывали на русскоязычность подсудимых: «Кто употребляет русский язык, не может быть хорошим австрийцем, хорошими австрийцами являются лишь украинцы, поэтому все члены русско-народной партии — изменники, ибо они не украинцы», — объявил один из «свидетелей-экспертов» Теодор Ваньо, адвокат из Золочева. (Кроме него, в качестве свидетелей обвинения на суде присутствовали «украинские» деятели Кость Левицкий, Евген Петрушевич, Семен Витык, Александр Колесса, Кирилл Студинский и др.[111])
Еще пример. На таком же противопоставлении родственных народов — русских и украинцев — строилась политика фашистской Германии на временно оккупированной во время войны территории СССР. Сошлюсь на исследователя Сергея Родина, который в своей работе «Отрекаясь от русского имени» подчеркивает: «Военные успехи Гитлера, оккупировавшего к концу 1942 г. всю Малороссию, на короткий срок возродили самые смелые чаяния украинизаторов. Взятие немцами каждого города сопровождалось немедленным закрытием любых русских газет, вместо которых начинали печатать исключительно украинские. Той же метаморфозе подвергалась и сфера образования. Во всех учреждениях, созданных для работы с местным населением, обязательным опять же объявлялся украинский. Лица, не владевшие «мовою», из них изгонялись. Причем все эти мероприятия проводились за немецкие деньги и при самом активном участии немецких специалистов. Гитлер не задавался вопросом: почему подавляющее большинство «украинцев» не владеют «українською мовою». Ему было важно одно: любой ценой уменьшить численность русского народа, чтобы максимально ослабить его сопротивление оккупационному режиму.
