В этом кроется проблема. Иногда человек использует еду, чтобы стимулировать глубинные части мозга, в то время как, в действительности, он остро нуждается в дружбе и любви. И если зов части мозга, которая заставляет нас общаться друг с другом – болтать, флиртовать, встречаться и просто проводить время вместе – заглушать пачкой шоколадного мороженого, то одиночество только усугубляется.

Однажды у меня был пациент, который полностью замкнулся в себе. Он, практически, ни с кем не общался, и друзей у него не было долгие годы. Я спросил его о причине, и он ответил: «Почему? У меня есть друзья. Мои друзья – наркотики». Он не ошибся, он всерьез считал, что наркотики были его друзьями. Его «социальная жизнь» ограничивалась получением наркотического кайфа в полном одиночестве.

Случай с наркотиками иллюстрирует крайность, но проблема в том, что многие люди переживают похожие ощущения. Когда они одиноки, утомлены, тоскуют, еда становится для них отдушиной. Еда становится другом. Одна женщина, муж которой, возвратившись из очередной длительной командировки, спросил ее, почему это она так поправилась, ответила очень просто: «Шоколад был со мной. А где был ты?» Если пища воздействует на участки мозга, созданные для восприятия теплоты, дружбы и любви, неудивительно, что одиночество ведет к перееданию, злоупотреблению алкоголем и наркотиками. Стоит же пагубным пристрастиям укорениться в нашей жизни, уже неважно, есть ли рядом с нами люди, предлагающие поддержку, или их нет.

Раз еда может заменить любовь, верно и обратное. Влюбленные теряют чувство голода. Они парят в небесах, и ничто не вызывает у них аппетит, кроме друг друга. Этим любовь подозрительно смахивает на тяжелое расстройство пищеварения, которое иначе как «любовными коликами» и не назовешь.

Если шоколад и дружба соревнуются за право воздействовать на одну и ту же часть мозга, то, укрепляя и умножая дружбу, мы можем вывести шоколад из борьбы. В современном обществе это не так просто, но мы займемся этим в главе 11.

Цена пищевой зависимости

Некоторые люди изначально склонны к проявлению слабостей, которые не осознают ни окружающие ни они сами. Изучение больных раком легких, например, показывает, что многие из них родились с недостатком гена D2 - особенностью, которая подталкивает их к злоупотреблению табаком да, собственно говоря, и алкоголем, наркотиками, пищей или любым «стимулятором» мозга. Больные никогда не догадывались о том, почему бросить курить им так тяжело.⁹ К ужасному, но предсказуемому итогу их привела комбинация двух факторов: вещество, вызывающее быстрое привыкание, – никотин – и генетическая склонность к формированию зависимости. Если бы не были изобретены сигареты, они нашли бы другие источники стимуляции, возможно здоровые, как спортивные занятия или соревнования, а возможно и опасные, как алкоголь и наркотики.

Одни стойкие пищевые пристрастия более или менее, безобидны; другие наносят неизмеримый вред. Не стоит волноваться из-за в кои веки съеденной шоколадки. Потребление острых перцев может войти в привычку, но серьезных последствий опасаться не стоит. Напитки с кофеином, когда перестаешь их пить, могут стать причиной легкой нервозности или небольшого нарушения сна и реже головной боли.

Некоторые пристрастия вовсе не так милостивы, особенно в долгосрочной перспективе. В западных странах люди привыкают к рациону, богатому сыром, мясом, сахаром и жиром так же легко, как они могли бы привыкнуть к табаку, алкоголю и наркотикам. Если это утверждение кажется Вам преувеличенным или паникерским, позвольте мне пояснить его, начав с примера других народов.

В некоторых частях Латинской Америки принято жевать листья коки. Каждый листок содержит малую долю болеутоляющих и бодрящих веществ, которые принесли популярность кокаину. Похожий обычай существует и на Индийском субконтиненте, где мужчины жуют смесь табака и ореха катеху. Тротуары там повсюду забрызганы красным соком катеху. Вопрос чистоты улиц беспокоит специалистов намного меньше, чем потенциальная опасность развития рака ротовой полости у любителей бодрящей смеси. Те же, кто регулярно отдает дань обычаю, считают коку и катеху совершенно естественным и даже полезным продуктом. Они пренебрегают рекомендацией врачей отказаться от своей привычки, и кампании, направленные на борьбу с привычкой, регулярно проваливаются.

В Азии традиционный рацион питания довольно здоровый. Основную его часть всегда составлял рис, а также лапша, овощи и бобовые. Мясо, если и употреблялось, то, в основном, в качестве вкусовой добавки или гарнира, который подавался, как в Америке соленый огурец или кусочек помидора. Молочные продукты были редкостью; и по сей день азиатские рестораны не предлагают посетителям стаканы молока или куски сыра.

Однако Азия меняется. Ее наводнили «Макдональдс», «Вендис», «Бургер Кинг» и «KFC», и мясо с молочными продуктами вытесняют традиционное питание. Там, где дети некогда любили рис и овощи, они уплетают бургеры и жареную картошку. Опираясь на наивное предположение о том, что молоко укрепит детям кости, японские школы переняли американскую привычку давать детям молоко. Сегодня Япония растит поколение детей, страдающих лишним весом, и в ближайшем будущем – ожирением. Переход на западный стиль питания привел к тому, что дети в Азии внешне все больше начинают походить на своих тучных американских сверстников, а также вызвал грандиозный рост заболеваемости ожирением, диабетом, гипертонией, раком и сердечно-сосудистыми заболеваниями, которые давно преследуют западный мир.

В Северной Америке и Европе питание было поколениями перенасыщено жиром, протеином и холестерином. Когда я рос в Фарго (штат Северная Дакота), еда не считалась едой, если на столе не было мяса. Сыр и другие молочные продукты также составляли повседневную пищу. Ученые-медики сожалели о неверных приоритетах в питании, справедливо отмечая, что у обычного американского ребенка артерии начинают забиваться к окончанию школы. В 70-90-е годы прошлого века, когда закусочные быстрого питания довели до совершенства поставку бургеров и жареной картошки страждущей публике, ситуация изменилась к худшему. На фоне остального мира показатели Америки уже тогда выглядели плачевно. Средний житель Бостона или Топики умирал раньше своего ровесника в Токио или Осаке. По мере того, как питание продолжало ухудшаться, кривая заболеваемости росла. Например, потребление сыра с 1975 по 1999 годы увеличилось в два раза, и параллельно росли, как на дрожжах, показатели распространения ожирения, повышенного холестерина в крови, гипертонии, диабета и других болезней.

Часть людей, живущих и борющихся с этими болезнями, могли иметь плохую генетическую предрасположенность. В большинстве случаев мы не ошибемся, если будем видеть в них жертву пристрастия. Сами того не подозревая, они попали на крючок еды, спровоцировавшей их болезни. Держись они на расстоянии от нездоровой пищи, вполне вероятно, проблем со здоровьем бы и не возникло.

Как и в случае с любителями коки и катеху, многие люди на Западе не связывают свои привычки, в данном случае в питании, с источником болезни. Они сопротивляются любым попыткам уменьшить потребление нездоровой, вызывающей привыкание пищи и, по большей части, игнорируют рекомендации питаться правильнее.

Вместо того, чтобы вовремя отказаться от пагубной пищи, мы доводим себя до лекарств, больниц и чего похуже. Ежедневно у четырех тысяч американцев случается сердечный приступ; в основном, по причине неправильного питания, курения и других жизненных факторов, которые мы можем контролировать, при условии, что сможем победить собственные пагубные пристрастия. Несчетное число людей заявляет мне, что их проблема с повышенным уровнем холестерина в крови наследственная. Может, это и правда для одного из десяти. Остальных же привели к этой проблеме не плохие гены, доставшиеся от родителей, а плохие привычки в питании и рецепты.