Так что этот процесс можно рассматривать и как демонстрацию силы новой власти, и как посмертную месть. Именно так это и должно было быть: ничего не доказано, но все осуждены, обвинения бредовые — но все равно смертный приговор. Вы боролись с беззаконием — так получите сполна от торжествующего беззакония!
…А потом эйфория кончилась, и оказалось, что управлять государством далеко не просто. Вроде бы к концу своего правления, проиграв и развалив все, что только можно, Хрущев что-то понял. По крайней мере, он вдруг «подобрел». Перестал преследовать Василия Сталина, внезапно позволил Серго Берия покинуть место ссылки и даже озаботился его трудоустройством, отпустил Светлану Аллилуеву за границу. Может быть, это было довольство сытого льва, который достиг всего, чего хотел, и милостиво разрешил побежденным жить. А может статься, и страшно стало от того, что натворил за свою бурную жизнь. Это было уже неважно, потому что лишенная сильного управления экономика начинала разваливаться, а психологический удар, нанесенный XX съездом, надломил народ. Выморочная идеология не работала, а попытка возродить культ личности обернулась фарсом. Страна начала гнить, и быстрее всего гнила голова.
Для того, чем все кончилось, хорошо подходит очаровательная в своей выразительности фраза из бестселлера времен социализма — повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». «Он захапает все, до чего сможет дотянуться, свернет пространство, за-куклится и остановит время».
Но время нельзя остановить, даже в одной отдельно взятой стране.
Жена и сын Берия, при всей своей любви к нему, кое в чем с ним не согласны. Свое интервью Нино Берия закончила горькими словами.
«Бог протянет руку каждому, кто борется за благополучие своей Родины. Другая нация никогда не оценит стараний чужеземца. Да возьмите, к примеру, Сталина, Орджоникидзе, Чхеидзе, Церетели, Гегечкори, Берия и многих других. Они на самом деле верили, что борются ради какой-то великой цели, ради всего человечества. А что вышло из этого? Своей нации и Родине ни один из них пользы не принес, а та, вторая, нация также не приняла их трудов. Эти люди остались без Родины. Так будет с каждым, кто отказывается от интересов своей нации в пользу других…»
Ей вторит Серго:
«Возвращение отвергнутых имен, как вы могли заметить, происходит весьма выборочно. Тщательно отслеживается сегодня, кто за что боролся, какие цели преследовал. Царь-батюшка и Столыпин отстаивали великую Российскую империю, Петлюра и Бандера сражались за независимую Украину, а за кого боролся Лаврентий Берия? Неизвестно!
…Пока он стоит вне национальных интересов, он не нужен никому: ни русским, ни грузинам, ни украинцам… Никому! Это — его крест и его трагедия…».
И все-таки это не так. Лаврентий Берия, как и Сталин, служил не какому-то определенному народу, а Империи. Великой Российской империи, которая после 1917 года возродилась под именем Советского Союза и снова рухнула… Она уже столько раз погибала и возрождалась, что…
…Но жалкое зрелище представляет собой империя, позволяющая заваливать мусором могилы своих героев!
