Литмир - Электронная Библиотека

Джордж Мартин

Туз в трудном положении

George R.R. Martin

WILD CARDS VI: Ace in the Hole

Copyright © 1989 by George R.R. Martin and the Wild Cards Trust

© Т. Черезова, перевод на русский язык, 2014

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

* * *

Глава 1

18 июля 1988 г., понедельник

6.00

Рукой в перчатке Спектор потянул за висячий замок. Дужка с щелчком открылась. Он отодвинул засов на двери из рифленого железа и навалился на нее всем телом, толкая ее вверх и в сторону и стараясь не слишком шуметь. Как только отверстие стало достаточно большим для его худого тела, он скользнул внутрь и прикрыл за собой дверь. Пока все шло именно так, как ему сказали.

Внутри пахло пылью и свежей краской. Свет был тусклым: его давала единственная лампа, висевшая в центре складского помещения. Он задержался у двери, давая глазам привыкнуть к слабому освещению. Рядом стояли коробки с масками. Клоуны, политики, животные и даже нормальные человеческие лица. Он взял маску медведя и надел ее, обезопасив себя на тот случай, если кто-то вдруг включит свет. Пластик защемил ему нос, а глазные прорези оказались меньше, чем хотелось бы. Периферийное зрение ни к черту. Спектор медленно двинулся к свету, непрерывно озираясь и проверяя, не окружают ли его.

Он пришел на несколько минут раньше. Решил, что так будет разумнее. Кто-то потратил немало усилий на то, чтобы его разыскать и устроить эту встречу. Эти люди либо в отчаянном положении, либо его подставляют. В любом случае эта встреча может обещать неприятности. От пыли у него зачесались глаза, но из-за маски с этим ничего нельзя было поделать. Он остановился шагах в десяти от света и стал ждать. Единственным источником звука были тихие шлепки мотыльков, сталкивающихся с металлическим патроном.

– Ты тут?

Голос был приглушенным, но определенно мужским, и слышался он с другой стороны светового круга. Спектор кашлянул.

– Да, это я. Может, выйдешь на свет, чтобы я тебя видел?

– Я не знаю тебя, а ты не знаешь меня. Давай так это и оставим.

Наступило молчание. В темноте зашуршала бумага.

– Ну, говори.

Спектор сделал глубокий спокойный вдох. Это было не похоже на подставу – и у него имелось преимущество.

В круг света протянулась рука. Человек оказался настолько низким, что его можно было бы принять за мальчишку, однако рука оказалась толстой и мускулистой. Пальцы на руке были короткие. Из-под кожаной перчатки выглядывал край резиновой. Этот тип явно очень осторожничал. Рука держала конверт из толстой бумаги.

– Здесь все, что тебе нужно знать.

– Бросай сюда. – Рука швырнула пакет в его сторону. Конверт тяжело плюхнулся на пол и по инерции проскользнул к краю освещенного круга, поднимая в воздух пыль и хлопья краски. – Славный звук.

Спектор прошел к конверту. К черту излишняя осторожность – пусть этот тип увидит его в маске медведя. Это не страшно. Он поднял конверт и большим пальцем открыл его. Там оказалось несколько аккуратных пачек стодолларовых купюр, обратный билет до Атланты на имя Джорджа Керби и листок бумаги, сложенный дважды. Спектор прикинул, что тут должно быть больше пятидесяти тысяч.

– Половина сейчас. Остальное – когда работа будет сделана.

Голос переместился и сейчас раздавался откуда-то между Спектором и дверью. Спектор развернул листок бумаги и поднес к свету, чтобы прочесть. Он резко втянул в себя воздух.

– Черт! Ничего себе просьба! И к тому же в Атланте. Ну и шуму будет! Почему бы не подождать, чтобы он вернулся, и не сдать авиабилет Джорджа Керби?

– Мне надо, чтобы это было сделано на следующей неделе. Можно даже завтра. Договорились?

– Угу, ладно, – согласился Спектор, сгибая конверт и пряча его за пазуху. – Похоже, ты этого типа жутко ненавидишь.

Дверь открылась. Спектор успел мельком увидеть заказчика, прежде чем тот снова ее закрыл. Метр с кепкой, а сложение тяжеловеса. Гном. Таких немного. И только один имеет зуб на того парня, за смерть которого ему заплатили.

– А я слышал, что ты умер, Гимли.

Ответа не было. Однако и нельзя было ждать ответа от того, из кого вроде как сделали чучело, выставленное в Знаменитом общедоступном музее диких карт на Бауэри. Но Спектору ли не знать, что, если человека считают покойником, это совсем не обязательно так и есть.

Это был Крысиный тупик – место, где мертвецы оставляют свои кости. А где Джокерская тусовка, там и Крысиный тупик.

Наверное, крысам тут хорошо живется.

Последний клиент вывалился за дверь, которая орущей пастью разрывала дебильную рожу кирпичной стены. Дверь была нормальной высоты, но большинство все равно вжимало голову в воротники, размякшие от потливого страха, предвкушения и сладкого облегчения. Так они и шли, пробираясь между перламутровыми лужами, поблекшим разноцветьем пластиковых оберток из-под еды, и застоявшейся городской вонью, состоящей из увядших белков и сложных углеводов, некрасиво стареющих.

Рядом с дверью ошивалась неприметная личность – горбатый Джеймс Дин. Его черный кед упирался в стену у него за спиной, а белый стоял в грязи. Он кивал и издавал негромкое горловое гудение, следя, чтобы ночные посетители направлялись в нужную сторону. Проще некуда. Те, что внутри, оставляли тягучую, хихикающую угрозу «Лунного громилы» позади, и стоило им выйти, как правильным направлением становилось то, которого вело подальше от него.

По ту сторону двери массивная фигура в бесформенном черном плаще и панталонах кивала и сквозь сплошную маску клоуна бормотала прощальные слова:

– Благодарим вас. Приходите еще. Всегда рады.

В лучшем случае ему кивали.

Последними ушли несколько Красавцев – почти взрослых подростков, которые ухитрялись выглядеть свежими и чисто отмытыми со своими модными стрижками или широкополыми шляпами, – джокеры. Обслуга из диких карт.

Не замеченный ими, Джеймс Дин проводил их взглядом. Как только его взгляд упал на пареньков, его зрачки расширились: спортивные ребята, стройные и тренированные, словно будущие кумиры. Его это не тронуло. Они же, скорее всего, гомики. Кругом одни гомики, не угадаешь. При этой мысли у Маки зачесались мошонка и кончики пальцев: было нечто такое, что он обожал проделывать с голубыми. Не то чтобы он часто имел такую возможность. Привратник и Человек постоянно долбили ему, чтобы он думал о том, где демонстрировать свои способности. И на ком.

Когда из Крысиного переулка ушли все, мужчина с клоунским лицом закрыл дверь. Снаружи она была покрыта облупившейся зеленой краской. Он взялся за нее пальцами в белых перчатках и оттянул от стены. За ней оказался кирпич. Он свернул дверную раму, словно складной мольберт, и засунул под полощущийся плащ себе под мышку.

– Будь умником, Маки, – проговорил он и, подняв руку, погладил худую щеку, на которой только начала появляться темная пленка пушка.

Маки не стал отстраняться. Привратник не голубой, это он знал определенно. Ему нравилось, когда мужчина в маске к нему прикасался. Ему нравились знаки одобрения. Тощий подросток-иммигрант редко их получал. Особенно теперь, когда его разыскивает Интерпол.

– Буду, Привратник, – пообещал он, кривовато улыбаясь и кивая. – Ты же знаешь: я всегда хорошо себя веду.

В его словах слышался сильный немецкий акцент.

Привратник еще секунду смотрел на него. Его глаза редко становились видимыми. Сейчас они были только черными провалами под маской.

Пальцы в перчатке с тихим шорохом скользнули по лицу Маки. Он повернулся и зашагал прочь по переулку, чуть вразвалочку, унося под мышкой свой сверток.

Маки пошел в противоположную сторону, старательно обходя лужи. Он терпеть не мог мокрые ноги. Сегодня вечером Крысиный тупик окажется уже где-то в другом месте. Он его найдет наверняка. Он почувствует его зов, влекущую песнь Джокерской тусовки, как и остальные – те, кто в ней свои, жертвы и зрители, кто ловит кайф отчасти потому, что знает: эти роли могут поменяться.

1
{"b":"225628","o":1}