– У кого? Все сейчас сами учат, к зачету готовятся.

– Значит, твое дело плохо, – резюмировала Лешка. И вдруг ее осенило: – А у Славки нельзя? У него ведь Антон Матвеевич тоже ведет историю.

– И Славка учит. Ему тоже зачет сдавать надо. Хорошо ему, отличнику, небось и без лекций все знает.

– А ты возьми у него тетрадку и сделай с нее ксерокопию. Что за проблема? Ты же у нас детектив, а такой простой вещи сообразить не можешь.

– И верно! Лешка, ты гений! Прямо как я. А Антоновы лекции можно на диктофон записывать. И почему я раньше этого не делал? А сейчас и в самом деле Славке позвоню, тетрадку у него попрошу, он мне не откажет.

Весело посвистывая, Ромка направился к телефону. Но не успел поднять трубку, как телефон затрезвонил сам, причем звонок был не совсем такой, как всегда, а более пронзительный, то есть международный. И то была лучшая мамина подруга Элеонора, которая жила в Америке, в самом Голливуде, занималась кинобизнесом и периодически появлялась в Москве. Брат с сестрой ее обожали, потому что она, как добрая волшебница, всегда исполняла все их желания.

– Эля! – радостно закричал Ромка, услышав знакомый голос. – Как ты живешь, когда приедешь?

– Через день, – порадовала его мамина подруга. – Я сейчас в Будапеште на кинорынке, совсем недалеко от вас.

Трубку взял Олег Викторович, а Ромка довольно потер руки:

– Класс! Мы послезавтра из школы придем – а Эля уже здесь!

Вздохнув, он достал из сумки тетрадку по физике. Хорошо еще, что папа их физика не встретил, а тот ему пока не звонил. А то б наговорил про него всякого похлеще Антона. Вот как ее решать, эту задачку? Работал бы комп, он бы переслал ее по Интернету Артему в Англию, и тот бы ее вмиг расщелкал, как орех. Да, жаль, что Темки с ними нет. И Лешка по нему скучает, хоть и не показывает виду. Хоть бы Эля привезла с собой ноутбук, чтобы они с Лешкой могли слать электронные письма из дома, а не бегать для этого по друзьям.

Задачу Ромке помог решить друг и сосед Славка. И тетрадь по истории он ему дал, а Олег Викторович пообещал завтра же сделать с нее копию у себя на работе.

Через день, когда Ромка с Лешкой, торопясь, прибежали из школы домой, американская гостья уже заканчивала раскладывать свои вещи. В комнате появились ожидаемый ими ноутбук, куча дисков, рабочие тетради, киножурналы и много всякого другого, что требовалось ей для работы.

Лешка, увидев мамину подругу, восторженно взвизгнула и кинулась ей на шею. Ромка сдержанно погладил Элю по плечу:

– А мы тебя ждали.

Американка прижала к себе обоих детей, чмокнула Лешку в левую, а Ромку в правую щеку, выдала им обоим по огромному темно-бордовому пластиковому мешку с подарками и, взяв в руки свой плащ, сказала:

– А сейчас мне нужно навестить одну старую женщину. За этим, собственно, я и прилетела в Москву прямо из Будапешта, хотя собиралась сделать это несколько позже.

– Ты же только что вошла! – выскочив из кухни, вскричала Валерия Михайловна. – Сейчас обедать будем. Поешь, отдохни!

– Потом, – ответила Эля и помедлила. – Вот кофе, пожалуй, выпью.

Валерия Михайловна принесла подруге свежезаваренный кофе. Эля села и стала объяснять, какую женщину она собирается навещать.

– У меня в Лос-Анджелесе есть подруга, Лида. Она немного старше меня, дочь у нее уже взрослая, Викки ее зовут, по-американски, а попросту Вика, так как родилась она здесь, в Москве, но с детства живет в Штатах – они туда переехали лет двадцать тому назад. А Софья Яковлевна, к которой я сейчас собираюсь, – Лидочкина тетка, и Лида всегда считала ее своей родной матерью. Родители Лиды трагически погибли в автокатастрофе, когда она была совсем маленькой, и Софья Яковлевна взяла ее на воспитание и полюбила, как родную дочь. Своих детей она не имела. Но время на месте не стоит, теперь она совсем старенькая и, кажется, серьезно заболела. Совсем недавно перенесла очередной сердечный приступ. Понятно, что Лида и Вика волнуются, поэтому Лида мне в Будапешт позвонила и попросила слетать в Москву, выяснить, как на самом деле все обстоит. Тем паче что у меня и своей работы в Москве навалом.

Валерия Михайловна пожала плечами и резонно заметила:

– Часом раньше, часом позже, какая разница?

– В общем-то, никакой, но хочется скорее отделаться от этого поручения, чтобы душа не болела. А то буду с вами сидеть, а сама дергаться, что там да как. Не люблю, когда на мне висит какое-то дело. – Эля поставила чашку на стол и решительно поднялась. Надевая плащ, она добавила: – Понимаешь, Лера, Софья Яковлевна недавно сообщила, что составила завещание, и это их еще больше насторожило.

– Почему? – удивилась Валерия Михайловна. – Что в этом такого, если старый человек завещание составляет? Это в порядке вещей.

– В принципе да, но только не для Лидиной тетки, – она всегда себя молодой считала, за собой следила и на тот свет не собиралась. А теперь, значит, сильно сдала. Ну, допустим, она смирилась и признала себя наконец старушкой. Это тоже объяснимо. Но дело в том, что поскольку они довольно часто звонят ей из Америки, то в последнее время стали замечать разительные перемены в ее поведении. Например, ей кажется, что у нее в квартире кто-то бывает. Она частенько говорит что-то невнятное, какими-то намеками, и постоянно чего-то или кого-то опасается. Лида боится, что у нее наступил старческий маразм, и тогда одну ее оставлять больше нельзя. Лида же пока в Москву вырваться не может из-за работы, а Вика уже собралась сюда лететь, да вдруг простудилась. А у меня виза открыта. Ну я и согласилась посмотреть, насколько серьезно то, что происходит с их близкой родственницей.

– А далеко она живет? – спросила Лешка. Они с братом, стоя рядом, внимательно слушали Элин рассказ.

– Отсюда совсем близко, в Медведкове, причем рядом с метро. Но я поймаю на дороге машину, чтобы попасть к ней еще быстрее.

– На тачке быстрее не будет, – убежденно сказал Ромка. – Мы с Лешкой часто ездим к своим знакомым на «Бабушкинскую», станция эта перед «Медведково» находится. И если на метро, то всегда вовремя приезжаем, а когда на какой-нибудь машине, то каждый раз на дороге застреваем в пробке.

– Ну что ж, можно и на метро, – легко согласилась Эля.

– Давай я поеду с тобой, – предложила Валерия Михайловна.

– Лучше мы с ней поедем, – сказал Ромка. Он уже успел заглянуть в свой пакет и, обнаружив маленький фонарик с часами, компьютерные игры, красивые легкие кроссовки, довольно улыбнулся. – Интересно взглянуть на старушку и ее дом. Вдруг у нее и вправду кто-то там затаился?

– Очень хорошо, – сказала Эля. – Одна я и заблудиться могу, поскольку Москву уже забывать стала.

– А можно я в новых кроссовках пойду? – спросил Ромка, доставая из мешка Элин подарок.

– Конечно, они же твои, делай с ними, что хочешь.

Ромка быстро поменял обувь и принялся надевать куртку. Лешка оделась еще быстрее и задержала взгляд на новой Ромкиной обуви.

– Странно, – сказала она. – Сначала мне показалось, что твои кроссовки серые с черным, а они еще и белые.

Ромка приподнял левую ногу и оглядел ее.

– Ничего белого нет.

– А ты стань вот сюда, – указала Лешка.

Ромка подошел ближе к окну и, едва удерживая равновесие, вытянул вперед ногу.

– Смотри-ка, а теперь вставка и вправду белая. И на носке кусочек такой же. Почему так? – спросил он Элю.

– Не знаю, – ответила она. – Я их особенно не разглядывала. Они мне понравились, я их тебе и купила.

– Наверное, на этом материале имеются малюсенькие ворсинки, и они, в зависимости от того, как падает свет, по-разному отливаются, – заключила Лешка. Бросившись к своему пакету, она вытащила из него похожие на Ромкины, но более светлые, яркие и, как их ни верти, не меняющие свой свет кроссовки и тоже переобулась.

В вагоне метро Ромка снова с удовольствием осматривал свои ноги. Повернешь так – вставка серая, эдак – серебристая, а взглянешь сверху – белая. Да еще сверкает, словно шелковая. Блеск! А на сверкающем носке яркими желтыми нитками вышита буква С. Прямо как золотая!