Конечно, я был еще слишком слаб, но уже понимал, чувствовал, что сегодня не умру. Когда зрение восстановилось, первое, что я увидел, – это огромные синие глаза на бледном лице в обрамлении белых, как снег, волос. Оборотень сидел рядом со мной на коленях и поддерживал мою голову одной рукой, а вторую все еще держал возле моих губ. Я видел, что он был очень молод, как мне показалось тогда. Это позже я узнал, что ошибался. Я рассматривал его, он рассматривал меня, не говоря ни слова и даже не двигаясь. А потом произошло то, что нас обоих просто повергло в ужас. Огонь истинного, который разгорается в сердце, невозможно спутать ни с чем. Правда, я попытался убедить себя, что это кровь оборотня бушует в моем теле, но когда разглядел его изумленный и ошарашенный вид, то понял, что такое же пламя горит и в его груди. Все, что в тот момент я смог сделать… это просто скрыться. Я вскочил, опрокинув его на землю, и убежал не оглядываясь.
– Дядя, я что-то не совсем понимаю.
– А что тут непонятного, Стаурус. – Широн грустно улыбнулся, глядя в ошарашенное лицо своего племянника. – Моим истинным возлюбленным оказался родной брат Повелителя оборотней Рай Полок – мало того что оборотень, так еще и одного со мной пола. – Широн поднялся с кресла и подошел к окну, повернувшись спиной к слушателю. Он не хотел смотреть в глаза Стауруса, потому что боялся увидеть в них осуждение и непонимание, а может быть, жалость и сожаление.
Но Владыка молчал, глядя на слишком прямую и напряженную спину своего дяди, пытаясь осознать то, что он ему только что рассказал. Да и что Стаурус мог ответить! Бывало, что высший находил свою пару в другом мире, из другой расы. Да, это случалось, и не так уж редко, но обычно это был переродившийся, и, после того как Владыка возвращал ему память и силу, того снова принимали в расу высших. Рай переродившимся не был, в этом Владыка был уверен. Случалось ли такое раньше? Стаурус задумался. Его старший брат нашел свою истинную, и она принадлежала к расе низших и так же, как и Рай, не была переродившейся. Многие тогда осудили его. Но Владыка сочувствовал ему как никто другой. Ведь неважно, из какой расы твоя истинная, какому миру принадлежит, главное, что она есть. Стаурус слишком хорошо знал, как это – жить без нее. Настолько ли важно в данном случае мнение других? Но он понимал состояние Широна, когда тот обо всем узнал. Подобного бы никто не одобрил, и даже статус брата Владыки не защитил бы его от всеобщего презрения и унижения. Стаурус улыбнулся. Как ни странно, но в его душе не промелькнуло и тени неодобрения. Он бы смог это принять и смириться с тем, что у его дяди такой истинный. И в то же время прекрасно понимал причину скрытности таких отношений.
– Что было дальше? – осторожно спросил Стаурус.
Широн перевел дыхание. Он ждал, что скажет племянник, и когда услышал в его голосе лишь искреннее любопытство и даже сочувствие, то собрался с духом и, не оборачиваясь, продолжил:
– Я бегал и скрывался от него много лет, пытаясь хоть как-то заглушить этот пожар в своей груди. Я боялся даже думать о нем. Правда, тогда я еще не понял, с кем свела меня судьба. Я узнал это намного позже. Но огонь, который зажег истинный, сжигает тебя изнутри медленно и верно. Больше никто не интересует тебя, да тебе больше никто другой и не нужен. Я видел, что оставлять все так, как есть, уже не получается, что мы все равно должны с ним встретиться и обсудить сложившуюся ситуацию. Но я всегда находил предлог, чтобы отложить решение этой проблемы. Благо что предлогов в то время было хоть отбавляй. Но как бы долго ты ни бегал от своей судьбы, она все равно тебя найдет. В самый неподходящий момент, когда ты будешь совершенно к этому не готов, она преподнесет тебе сюрприз, и совсем не обязательно приятный.
Широн повернулся и смерил взглядом замершего в кресле племянника. Ждал ли он от него хоть каких-то слов одобрения или осуждения? Стаурус не знал. Он просто сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и очень внимательно слушал дядю, по возможности стараясь не перебивать и уловить смысл сказанного, да еще и пытаясь понять, к чему весь этот рассказ приведет. Все, что когда-либо говорил Широн, имеет какой-то смысл. Знать бы еще какой.
Широн несколько минут смотрел прямо в аметистовые глаза Стауруса, пытаясь отыскать там только ему одному понятные чувства, затем вздохнул, вернулся в кресло и, взяв пустой бокал в руки, продолжил:
– Я знал, что мы должны когда-нибудь встретиться, но, как ни странно, оказался не готов к нашей встрече. Я избегал всего, что было связано с оборотнями. По возможности даже старался не бывать на их землях. И вот однажды Хелиус должен был отправиться на переговоры к их Повелителю. Брат почему-то решил, что я обязательно должен поехать с ним, никакие доводы и отговорки не помогали. Мы даже поругались, ведь я не мог ему рассказать, почему не хочу и отказываюсь ехать. Много нелестного тогда я наслушался от твоего отца. Но все же мне пришлось подчиниться Владыке. Поскольку я тогда еще не знал, кем является этот оборотень, то надеялся, что не столкнусь с ним во дворце Повелителя Власлена. Но, как оказалось, зря надеялся. Первый же оборотень, который встретился нам на пути, оказался моим истинным.
Мы смотрели друг на друга и понимали, что нам надо что-то решать, что-то делать, а для этого неплохо бы было сначала просто поговорить. За почти сто лет, что я бегал от него, он совсем не изменился. По крайней мере, сейчас он выглядел так же, как и в день нашей первой встречи. Только в глазах появилась странная настороженность и грусть. Тогда мы и решились на встречу, а когда увиделись, то долго говорили, что-то пытаясь доказать друг другу, даже подрались немного. Потом мы снова расстались на несколько лет. За это время твой отец нашел свою истинную. Жизнь текла своим чередом. Вот только пустота в сердце не давала вдохнуть полной грудью. Больше не в состоянии выносить такого напряжения, я уехал к оборотням. Мы встретились и снова долго говорили. Я видел, что Рай был измучен, истощен, и понимал, что и сам выгляжу не лучше. Я часто ловил на себе встревоженные взгляды твоего отца, но ничего не мог ему объяснить. Тогда мы с Раем пришли к выводу, что если судьбе угодно, то мы будем вместе, но вот только никто не должен догадаться о наших истинных отношениях. О нашей дружбе ходило много слухов. Но поскольку Рай был наследником Повелителя, а я по-прежнему оставался наследником Владыки, в лицо никто ничего не смел нам сказать. Да и связываться с нами не многие бы рискнули, особенно когда однажды Рай показал одному из недоброжелателей свой истинный облик. Вот так и повелось: мы везде и всегда были вместе.
Хелиуса устраивало такое положение дел: как же, его наследник подружился с братом Повелителя оборотней. Правда, Власлен порой странно косился в нашу сторону, но высказывать ничего не решался. Вот так и стало: днем мы были лучшими друзьями, а ночью… Я и сам не заметил, как он прочно вошел в мою жизнь и стал для меня самым близким человеком. Мы все очень расслабились. Хелиус наслаждался счастьем с Катаной, которая вскоре подарила ему двух прекрасных сыновей, и я наконец-то смог успокоиться, поскольку перестал носить на себе клеймо наследника. Я благодарил судьбу за то, что в моей жизни появился Рай, которому теперь я мог уделять больше времени. Мы потеряли бдительность и вскоре поплатились за это.
Широн заметил, как Стаурус напрягся, ожидая продолжения.
– То, что я тебе сейчас расскажу, знали всего несколько человек, включая меня и Власлена. Мы специально скрыли это от всех по нескольким причинам. Я расскажу тебе правду о гибели твоего отца.
– Что? – Стаурус стал приподниматься со своего кресла. – Какую правду?
– Стаурус, сначала выслушай меня, потом все поймешь и, возможно, простишь. – Широн несколько мгновений смотрел на своего племянника, наблюдая за игрой эмоций на его лице, а потом снова заговорил: – В тот день Хелиус отправился к оборотням для подписания каких-то договоров с Власленом и взял с собой тебя. Я думаю, он уже тогда догадывался, что именно ты станешь следующим Владыкой, поэтому и старался с самого детства готовить тебя к этому. Он таскал тебя на все переговоры, заставлял вникать в конфликты и неурядицы, учил принимать правильные решения, не основываясь только на личном восприятии, понимать и доверять интуиции.
